Ариман. Сборник - Джон Френч

+Ты говоришь о том, чего я не пережил… пока?+

Мысль Аримана повисла в воздухе, но Хайон отвернулся, разглядывая темнеющее небо, подсвеченное переливающейся аурой и рассеянными огнями военных кораблей. По небосводу растекались пятна цветов. В горы ударила молния, а горизонт постепенно затягивали грозовые облака.

+Тебе нужно начинать, — послал Хайон. — Варп слабеет, а факелоносцы идут, чтобы осветить твою дорогу огня+.

Начавшийся дождь шипел и барабанил по доспехам воинов Рубрики, шедших по городу. Ктесий наблюдал за ними с торчавшего из земли разбитого плинта. Свитки из снятой кожи, свисавшие с его доспехов, превратились в рассыпающиеся ошметки, покрытые чернильными разводами. Он старался не шевелиться. Это было все, что Ктесий мог сделать, чтобы не дать боли в глазницах затопить череп.

Молния не угасла, но двигалась через руины. Он видел и чувствовал очертания армий, маршировавших по городу.

«Да, — подумал он, — «армия» — правильное слово».

Бронированные фигуры разошлись среди руин, формируя образы, которые менялись сразу по их завершении. Из разумов живых поднимались круги и спирали мыслей. Ничто не пребывало в покое, все двигалось и резонировало как в физическом мире вокруг них, так и внутри варпа. Шаги ритуала длились часами и будут длиться еще долгое время.

Боль в голове вернулась вскоре после слов Аримана вместе с голосами, которые звучали тише, чем прежде, но постепенно усиливаясь. Их тональность и текстура изменились тоже — раньше в них были злость и скорбь, но теперь они казались холодными, как будто плакальщики над могилой. Он хотел, чтобы это прекратилось, и все, о чем мог думать, был Зал Клетей. Даже бормотание Атенеума казалось Ктесию приятным по сравнению с тем, что рвалось ему в мозг.

В ночи спускались все новые корабли, некоторые чтобы забрать тех, кто решил не оставаться на поверхности, или чтобы отбуксировать на орбиту другие суда. Сотни их двигались над грозовыми тучами, некоторые отбывая восвояси, прочие отступая дальше, чтобы ждать в заливе между Просперо и границей системы. Немногие ныряли через верхние слои атмосферы. Ктесий увидел, как «Пиромонарх» занимает позицию в окружении боевых кораблей. Гаумата возвращался на свой флагман с когортами рубрикантов. Их позиция располагалась не на поверхности, но наверху.

Ожидая собственный транспорт, Ктесий наблюдал за тем, как корабли превращаются в подобие железных островов в море облаков. Среди них был «Слово Гермеса», а на нем…

+Ты вне равнения+, — прорубилось послание в его мысли.

Прищурившись, он увидел темные очертания Игниса и неизменно сопровождавшего его автоматона. Ветка молнии расколола воздух над мертвым городом, озарив доспехи магистра Разрухи белым светом. Ктесий не пошевелился.

+Ктесий…+

+Вне равнения, да. Я услышал и понял тебя+.

+Исправь эту ошибку+.

+Я не собираюсь ничего исправлять, Игнис+.

+Ты не…+

+Я возвращаюсь на корабль. — Призывающий демонов зажмурился и крепче стиснул посох. — Сейчас же. Я возвращаюсь на корабль сейчас же+.

За спиной у Игниса Жертвенник защелкал и активировал орудийные системы.

+0, умолкни, груда поршней. Если и впрямь хочешь убить меня, то просто делай, и покончим с этим+.

Наплечная пушка Жертвенника развернулась в его сторону.

Игнис поднял палец. Автоматон замер.

+Ты не можешь уйти. Требуемые образы…+

+Не слишком нарушатся, если я буду на корабле. Мне известен план, Игнис. Я знаю свое место и значимость в этой… схеме, и они не здесь и не сейчас. Поэтому я отправляюсь назад… — он бросил взгляд на колеблющееся море фигур и руин под небесами из молний и ночи и подумал о Зале Клетей, — … чтобы чуточку отдохнуть, пока это возможно+.

+Зачем тебе это?+

+А это… — усмехнулся Ктесий, — вопрос, объясняющий больше, чем ответ+.

+Ктесий…+ — снова послал Игнис, когда над ними пролетел боевой корабль.

Обрывки одеяний Ктесия затрепетали в спутной струе. На крыльях мигнули ходовые огни, омыв светом его и Игниса. Призывающий выпрямился, опираясь на посох, пошатнулся и сделал шаг, когда боевой корабль приземлился с ревом двигателей. Передний люк уже открывался.

Чем больше он думал об этом, тем сильнее убеждался, что ему требуется тишина Зала Клетей. Да, это ему и нужно. Он в этом не сомневался. Просто не был уверен почему.

+Я буду там, готовый исполнить волю Аримана, — послал Ктесий Игнису. — На этот счет можешь не сомневаться+.

+Каждая деталь жизненно важна. Тебе это ведомо. Мы помогали ему спроектировать этот момент+.

+ Да, помогали, но я все равно собираюсь на корабль, к тишине Зала Клетей+.

Ктесий поднялся по штурмовой рампе. Игнис все еще смотрел на него.

+Тогда я иду с тобой+, — послал он.

Ктесий был слишком поражен, чтобы ответить.

Из дальних закутков воспоминаний поднимался волчий вой. Ариман прислушивался к нему, далекому и все же близкому, отделенному временем, но не расстоянием. Выстрелы из орудий грохотали на фоне огненного вала и штормовых ветров мощных взрывов. В ветрах также были голоса.

— …отступаем к храму…

— …иди, сын мой…

— …южные районы горят…

Он ощутил, как что-то пихнуло его, промчавшись мимо. По коже растекся холод.

— …мы доверяли тебе…

Затем Аримана встряхнула еще одна аура присутствия, и голоса стали ближе, громче, поднимаясь вместе с гулом огня и стали.

— …доберись до храма…

— …мой последний дар…

— …если хочешь умереть, я могу дать тебе это…

Шум был повсюду. Осколки со звоном отскакивали от доспехов. Орудийный огонь грохотал все громче и громче. Земля содрогалась, и содрогалась, и содрогалась от падающих бомб.

— …Ариман, сделай, как я прошу…

— …Ариман, что мы делаем?

— …Ариман…

Он открыл глаза, и призраки испарились. Дождь стучал по пластинам брони и стекал по ней ручейками. Небо рассекла молния. С небес и равнины за ним следили глаза и разумы. Все они находились точно там, где должны были. Расположенные. Наблюдающие. Ждущие. Тысячи прядей заклятия были задуты в варп, и местонахождение каждой души среди руин Тизки было именно таким, каким требовалось. Они ждали. И варп ждал вместе с ними.

Ариман посмотрел на Черный Посох в руке и разжал другую ладонь. В ней лежала крошечная щепотка грязи, засохшая в пыль. В центр упала капля дождя. Он медленно развернул мысль, и в воздух поднялся маленький шелковый мешочек. Туда с ладони потекла пыль. Тесемки затянулись, и горсть грязи привязалась к верхушке посоха.

Последняя пауза.