За пределами Земли. В поисках нового дома в Солнечной системе - Чарльз Уолфорт

Майк Барратт по сути согласен с тем, что мы должны отправляться на Марс только тогда, когда будем к этому по-настоящему готовы, а не едва способны на это. Пока мы работали над этой книгой, поступили новые данные, усугубляющие проблему ТЗЧ, и взгляды Майка стали ближе к позиции Фрэнка Кусинотты. В матрице NASA из 32 вопросов здоровья, связанных с космическими полетами, Марс уже является неприемлемым риском по 9 пунктам, а по еще по 6 риски неизвестны. Но повреждения от ТЗЧ, не связанные с раком, даже не учитывались в оценках риска, и Майк ожидает, что дальнейшие исследования вскроют новые угрозы.

ТЗЧ не только вызывают рак, они еще и напрямую вредят центральной нервной системе. Исследования с мышами показывают, что эти частицы способны повреждать синапсы прямым попаданием, окислительным стрессом и накоплением бляшек. Повреждение мозга в космосе может влиять на кратковременную память, способность к целенаправленной деятельности и поведению, угрожая как выполнению задачи полета, так и умственному здоровью астронавтов. После возвращения возможно повышение риска заболеть болезнью Альцгеймера.

Работа, опубликованная в 2015 г., показала, что при малых дозах облучения, аналогичных получаемым в космосе, у мышей проявляются когнитивные нарушения. Но сравнение мозга мыши и человека не совсем корректно, и нет внятного способа выяснить, как такое повреждение может повлиять на мышление человека. И еще какой риск повреждения мозга следует считать приемлемым?

У нас полно времени это выяснить. Вкладываемых США средств недостаточно для того, чтобы отправиться к Марсу в обозримом будущем, а возможностей для исследований есть немало. Например, NASA не ведет долгосрочных наблюдений за здоровьем уволившихся астронавтов, так что риск раковых заболеваний, о котором говорят модели Кусинотты, не проверяется обследованием людей, подвергшихся облучению. В 2016 г. Барратт и другие чиновники NASA затребовали у Конгресса полномочий следить за здоровьем своих бывших сотрудников; подобные полномочия есть, к примеру, у Министерства энергетики и Министерства обороны: они имеют право наблюдать за развитием раковых заболеваний у своих бывших сотрудников, работавших с ядерными материалами.

Чтобы получить ответы, NASA следует отдать приоритет этим вопросам сейчас. Фрэнк отмечает, что исследование, занимающее десятилетия, в такой быстро развивающейся области, как биология, может устареть до того, как будут получены ответы. Действительно, новые риски обнаруживаются быстрее, чем удается находить решения по старым.

А время работает против астронавтов, надеющихся погулять по Марсу. В конце концов роботы смогут выполнить работу астронавта. Этические стандарты Института медицины гласят, что рискованные миссии оправданы только тогда, когда им нет альтернативы. К тому времени, когда риски для здоровья снизятся до разумного уровня, роботы, вероятно, уже выиграют гонку.

Будущее

Герои Китайской лунной базы участвовали в парадах, им салютовали толпы, но китайские космонавты никогда не давали интервью, не произносили речей и не посещали научных конференций. Проведя несколько лет на лунной базе до того, как та была заброшена, они стали знаменитостями международного масштаба. Но после возвращения на Землю их профессиональные контакты и общение со СМИ ограничивались перепиской по электронной почте и СМС, никакого видео и аудио. Они никогда не покидали «кокона» своего космического агентства. Они не вернулись домой. Все эти герои поселились в собственных новых домах на территории жилого комплекса, построенного Китайской национальной космической администрацией, куда не пускали даже их старых друзей и дальних родственников.

Западные обозреватели предположили, что такая секретность отражает очередную непонятную им странность китайской культуры. Любители теории заговоров разрабатывали в интернете сложные сценарии, одни из которых предполагали, будто члены лунной команды были похищены и заменены инопланетянами, а другие говорили, что они вовсе никогда не существовали, а вся миссия была мистификацией. NASA сосредоточилось на американской марсианской программе и ее интенсивном развитии и не обращало особого внимания на китайцев. Частная марсианская миссия, финансируемая парой миллиардеров, грозила попасть первой на Марс, и NASA хотело выиграть гонку.

Но врача, возглавляющего Программу исследования человека NASA, по-прежнему волновали серьезные медицинские вопросы, с которыми столкнутся путешественники на пути к Марсу, и нехватка времени на их решение. Он продолжал ждать, когда же Китай опубликует научные работы, которые развеют его страхи, и недоумевал, почему же литература о лунных миссиях все не появляется. Вежливые запросы были так же вежливо отклонены.

Под его председательством NASA провело международную научную конференцию по теме проблем здоровья в космосе и пригласило на нее китайцев. Официально ничего выяснить не удалось, но в баре отеля врач из NASA встретил своего коллегу из Китайской национальной космической администрации, и после пары бокалов они нашли общий язык. Им было о чем поговорить. Оба — авиационные врачи, сделавшие карьеру в военно-воздушных силах своих держав. Произошел обмен забавными историями о работе под руководством невежественных бюрократов.

Позже вечером, когда бармен ушел домой, китайский ученый признался в своей обеспокоенности. Он сказал, что NASA следует приостановить марсианскую программу и получить до запуска ответы на давние вопросы, и мрачно намекнул на то, что при нынешнем недостатке медицинских сведений об отправке астронавтов на трехлетнюю миссию многие пожалеют.

«Доктор Лю, вы знаете, что я не располагаю полномочиями приостановить программу, — ответил американец. — Мне необходимо знать, что произошло».

Двумя месяцами позже он получил приглашение посетить жилище китайских астронавтов в секретном космограде неподалеку от космодрома Цзюцюань в пустыне Внутренней Монголии. Встреча была совершенно конфиденциальной. Присутствовали только двое врачей и глава лунной миссии. Началась легкая беседа; она продолжалась необычно долго. Астронавт широко улыбался и кивал на каждое замечание, но отвечал односложно. Наконец в ответ на прямой, подробный вопрос о медицинских сложностях, возникших у него по возвращении на Землю, он снова улыбнулся и ответил: «Да».

Астронавты, которые отправлялись в космос с IQ гениев, ныне оказались умственными инвалидами. Китайское правительство не позволило бы предать катастрофу огласке. Но врач NASA и администратор агентства встретились непосредственно с президентом. Без какого-либо публичного объявления марсианская миссия начала отставать от графика. Никто ничего не заподозрил; соблюдение графика вызвало бы большее удивление. Тем временем президент потребовал выделить дополнительные миллиарды на оплату интенсивных исследований когнитивных сложностей, связанных с космическими полетами, в рамках Программы исследования человека.

Миллиардеры с собственной марсианской миссией не стали медлить. Они никогда не верили в то, что правительство продолжит быстро двигаться вперед, и не прислушивались всерьез к неясным предостережениям администратора NASA. Марс обращается вокруг Солнца почти вдвое дольше, чем Земля, и возможность запуска появляется лишь раз в 26 месяцев[58]. Если правительство не успеет к окну запуска, частная миссия опаздывать не собиралась. В итоге они тоже опоздали, но решились на запуск, несмотря на более длительное путешествие. Ждать еще два года казалось невозможным.