Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти - Павел Владимирович Шилов

был уверен, что вы обязательно об этом скажете, — прищурив глаза, добавил пожилой мужчина. — Я приготовил вам небольшой подарок, мистер Льюис. Пусть, мудрость великого средневекового поэта, будет всегда с вами, — произнёс седой старик и взял отложенный на углу рабочего стола бумажный пакет с объёмным содержимом.

— Не думаю, что чем-то смог заслужить столь дорогой подарок, — с легкой растерянностью, произнёс Говард.

— Мудрости заслуживает каждый и она не имеет цены, поскольку, принадлежит всем людям на этой земле, — протянув бумажный пакет с объёмным содержимым, дополнил пожилой мужчина.

Льюис взял в руки пакет и аккуратно вытащил из него содержимое. Внутри лежала «Божественная комедия» великого Данте Алигьери в кожаной обложке с тиснением букв золотого цвета.

— Спасибо, синьор!

— Как вы думаете? Вы похожи на главного героя этой книги? — с хитрой улыбкой, спросил пожилой мужчина.

— О себе сложно правильно судить и при этом не прослыть глупцом!

— Хм… Это ответ зрелого человека, знающего цену множества вещей в этой жизни, — сплетя пальцы рук на поверхности стола, произнёс седой старик. — Выражу своё мнение и не считайте его за лесть или коварство. Я многое знаю о вас, мистер Льюис! И точно могу сказать, что Ад вы знаете в совершенстве, так сказать, до квадратного нанометра. Об утрате своей Беатриче судить не мне! Однако, для подобных вам людей первый пункт без второго не существует…

— Вы, кажетесь мне проницательным человеком, синьор, но в сортах дерьма разбираетесь лишь с литературной точки зрения, которой присущи красивые выражения и яркие эпитеты. В жизни, где человек не знает, что с ним будет в следующую секунду, чувствуя на шее ледяное дыхание вечности, пропадает любой романтизм, — удобно расположив руки на подлокотнике стула, произнёс Говард.

— Даже не имею намерения спорить с вами, мистер Льюис! Я не военный, а политик по призванию, но при этом остаюсь нейрохирургом. Человеческий мозг схож с сакральным сосудом, хранящим множество информации. Она делится на две части: изученную и неизученную. В первую входит строение, физиология, стандартный набор функций итд. Во вторую же входит интеллект, способности, которые невозможно объяснить и характер мышления. Однако, на этом всё не заканчивается! Есть ещё одна часть. Её можно по-разному называть, как принимать или отрицать. Там содержится опыт прошлых жизней и знания. Умения пользоваться этой частью головного мозга дано не каждому, поскольку, невозможно использовать то, что находится лишь в стадии накопления. Всё это подобно развитию человека от эмбриона до плода. Незрелый продукт не готов к употреблению!

— Мне сложно поддержать данную тему, поскольку, не имею подобных знаний, — задумавшись, добавил Говард.

— Почему, вы ненавидите самого себя?

— Потому что не вижу поводов к противоположности, синьор!

— Что ж, тогда я позволю себе процитировать начала великого труда Данте.

«Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины.

Каков он был, о, как произнесу,

Тот дикий лес, дремучий и грозящий,

Чей давний ужас в памяти несу!»

Библиотека погрузилась в тишину, где борьба достойных друг другу собеседников переходила на уровень той самой закрытой части головного мозга и исчезала в бескрайней пустоте.

— Я пройду этот лес! — сосредоточенно и стремительно, бросил фразу Льюис, сжав руки в кулаки, лежавшие на подлокотниках стула.

— Этого я и ждал, мистер Льюис! — слегка улыбнувшись, произнёс пожилой мужчина. — Я магистр Ордена «Хранителей Меча». Меня зовут Клаудио Моретти. Вы, ищете убийц отца Бернардо, насколько я знаю…

— Совершенно, верно.

— Наш Орден готов вам помочь, если вы станете частью нашего братства и поможете нам в нашей борьбе.

— Я сам по себе и в моём оркестре лишь играет первая скрипка, — вернув книгу в бумажный пакет, произнёс Говард.

— Увы, но дальше пути скитальца не существует, мистер Льюис. Всем в этом мире нужен свой хозяин, даже в том случае, если этим хозяином управляешь ты сам!

— Интересная мудрость, синьор Моретти. В чём заключается ваша борьба? — смотря на магистра, спросил Говард, пытаясь поймать его на любой возможной демагогии или абсурде, как учили в Херефорде местные гуру психологии.

— В альтернативе, мистер Льюис! Этому миру она необходима, даже если в ней есть все признаки лукавства и обмана, — прищурив левый глаз, ответил синьор Моретти, поднеся сплетённые пальцы рук к подбородку, опираясь при этом локтями о столешницу. Золотой перстень на левом безымянном пальце магистра блеснул, попав под свет ламп люстры, и оставил тем самым в наблюдении Говарда недосказанность.

— Значит, ваше братство ничем не отличается от любого другого такого же, существующего в тени?

— В нашем мире много схожего, но при этом разного по стилю. Стиль — это не только оригинальный очерк, но и идеи добродетели.

— Вы, умеете красиво излагать, напоминая в этом политиканов с их безграничным лицемерием.

— Если занавес одинаков, то это не значит, что все театры схожи, мистер Льюис! Вы, всё хотите меня подловить на какой-либо ошибке… Но, этого не будет! Вы, с нами или нет? Ответ может быть только «да» или «нет»!

Говард нахмурил лоб, понимая, что его стратегия разговора потерпела частичное фиаско. Он осознавал, что силы в этом противостоянии были неравны изначально. Это в каком-то смысле подстёгивало Льюиса, но одного умения рисковать здесь было мало!

— Я согласен! — решительно и твёрдо, произнёс Говард.

— Отлично! Тогда самое время стать одним из нас, — встав из-за стола, добавил магистр и вытащил из ящика стола церемониальный кинжал и небольшой футляр, обтянутый кожей красного цвета, и положил на столешницу. — Преклоните колено, мистер Льюис!

Говард встал со стула и отойдя чуть в сторону от стола встал на правое колено. Магистр обнажил клинок кинжала и подошёл к Льюису, который чуть опустил голову, готовясь стать одним из членов загадочного Ордена. Размышлять о целесообразности времени не было, а продолжать поиски убийц отца Бернардо без чьей-то сторонней помощи постепенно превращалось в скитании среди собственных заблуждений. Нужна была отправная точка, который на данный момент у Говарда не было…

— Господь, даровал нам милость и крест, как оружие и искупление в одном лице, — начал посвящение, синьор Моретти. — Символом нашего братство мы выбрали меч великого рыцаря и воина Гальгано Гуидотти. Именно в нём наше оружие и путь очищения и познания. Сегодня, я, магистр Моретти, своей волей и согласием членов нашего Ордена, принимаем, тебя, Говард Льюис, в наши ряды, — перекинув остриё кинжала с плеча на плечо Говарду, произнёс магистр и протянул ему свою левую руку с золотым перстнем на безымянном пальце. Изображение меча, пронзающего крест на