Леворукие книготорговцы Лондона - Гарт Никс

Зои тоже подошла и встала за спиной кузины.

Сьюзен достала из кармана спецовки портсигар, открыла его и отдала сестрам. Хелен вынула читательский билет, подняла к свету, повертела. Зои сначала пристально наблюдала за каждым ее движением, потом протянула руку, и Хелен не глядя вложила в нее билет. После этого Зои взялась за портсигар и тут же улыбнулась.

– Ох, до чего все же умелые мастера у Харштона и Гула, – сказала она. – Я готова простить им даже то, что они бросили книги во время великого раскола тысяча пятьсот пятьдесят третьего года.

– Так вы знаете, что это такое? – спросила Сьюзен.

– Пока нет, но сейчас узнаю, – ответила Хелен, повернула кресло к одному из тех столиков, что стояли вдоль стен, и стала рыться в коробках. – Валик, валик, где же у нас валик… а… вот и он.

– Ой! – воскликнула Сьюзен. – Отпечатки! Как же я не додумалась?

Хелен взяла валик, испачканный черной краской, и вернулась с ним за свой стол. Положив портсигар на тяжелую деревянную колоду с клеймом «Фортнум и Мейсон» на уголке, она накрыла его листом бумаги и несколько раз прокатала валиком. На листе стал проявляться отпечаток. Сначала это был набор непонятных линий, но вдруг они обрели смысл, хотя и выглядели слегка абстрактно.

– Это гора, – сказал Мерлин. – Или холм. А над ним облака.

– Да, – задумчиво протянула Хелен. – Рисунок очень простой, самые тонкие линии почти не видны на серебре, но отпечаток проявляет все до последнего штриха. Что-то он мне напоминает, какой-то пейзаж, будто это часть картины… Надо подождать, пока не вспомнится…

– Спасибо вам большое, – начала Сьюзен. – Вы так мне помогли, просто невероятно… Если я… мы… сможем понять, где находится эта гора…

– Ну, она не очень-то выразительна… – пробормотал Мерлин.

– А что с билетом? – спросила Вивьен.

– Откуда он взялся – понятно, – заговорила Зои, немало удивив Сьюзен – очередная родственница Мерлина и Вивьен была американкой, ее выдавал гнусавый среднезападный акцент. – Библиотека Роберта Саути, небольшая, частная, из тех, которые, увы, не выдержали конкуренции с крупными. Эта закрылась в шестьдесят седьмом, фонды передали в Лондонскую библиотеку, туда же ушли и читатели.

– А фамилия? – спросила Сьюзен. – Мне казалось, там что-то на «Х».

– Да нет, скорее «К», – неспешно заметила Зои. – В таких документах фамилия часто пишется первой, по-моему, здесь еще виден след от запятой между фамилией и именем. И еще одна хорошая новость: хотя чернила почти полностью вылиняли, надпись, скорее всего, можно восстановить с помощью фототехники, в ультрафиолетовом свете.

– Спасибо, – сказала Сьюзен. – Я так вам благодарна.

– Вот только ультрафиолетовых ламп у нас нет, мы обращаемся к одной знакомой, которая работает в музее, – продолжила Зои. – Она никогда не отказывает, но делает это тогда, когда у нее образуется окошко.

– Но это действительно срочно, даже очень, – сказала Вивьен.

– Я позвоню Джослин, узнаю, сможет ли она сделать это завтра утром, – пообещала Зои. – Мы уже не первый год просим субсидию на установку флюоресцирующей ультрафиолетовой лампы в темную комнату, но все время получаем отказ. По-моему, Торстон не подписывает из-за того, что лампы сейчас производятся только в Америке, местное производство закрылось пару лет назад.

– Ну конечно, все должно быть сделано в Британии, – проворчал Мерлин.

– Не ворчи, милый, – попросила Хелен. – В конце концов, тебя тоже сделали в Британии. Мы и сейчас делаем много хорошего и нового, а что до старого, кто лучше нас знает ему цену?

– Я знаю, – ответил Мерлин и послал тетушкам такую обезоруживающую улыбку, что Сьюзен пришлось отвернуться, иначе у нее подогнулись бы колени. – Просто я… как это сказать… нервничаю.

– И есть хочешь, – добавила Вивьен и взглянула на старинные часы. – Уже почти четыре, а мы еще не обедали!

– В кафе сегодня пирог «Звездочет», – бодро сказала Хелен, и всех передернуло. – И сэндвичи с тушеной говядиной и пикулями.

Сьюзен обрадовалась и едва не облизнулась, но Мерлина это известие, похоже, не обрадовало.

– Уверена, Джослин поможет нам при первой же возможности, – сказала Хелен. – А в чем, собственно, проблема?

Сьюзен поглядела на Мерлина, тот – на Вивьен.

– Портсигар и билет могли принадлежать моему отцу, – смущенно начала Сьюзен. – Нам надо выяснить, кто он, потому что… э-э-э… в общем, в меня стреляли Род Альфара, а еще меня пытались похитить, сначала бандиты, а потом гоблины. Похоже, все это из-за него, из-за отца.

– А что сказала Бабушка? – спросила Зои. – Торстон говорит, что вы ходили к ней утром. Кстати, которая там была?

– Самая старая, та, что в конце, – ответила Вивьен и замешкалась. – Э-э-э…

– Мы не скажем Торстону и Меррихью, – пообещала Хелен и поглядела на Сьюзен. – Да, я немного читаю мысли. И вижу, что наша старая бабуля сказала то, от чего тебе стало страшно.

– Да, верно, – медленно кивнула Сьюзен. – Она считает, что в жилах моего отца течет древнейшая кровь, а сам он – один из Первых.

– Вот оно что, – произнесла Хелен, подъехала к Сьюзен и протянула к ней свои сияющие руки. – Можно, я коснусь твоего лица, милая? Больно не будет.

– Э-э-э… да, пожалуйста, – не без тревоги согласилась Сьюзен и подалась вперед.

Женщина коснулась ладонями ее щек так мягко, словно перед ней была ее собственная внучка, потом сделала вдох и замерла. Вся комната погрузилась в молчание вместе с ней. Даже Сьюзен почти не осмеливалась дышать. Но вот пожилая женщина выдохнула, откинулась на спинку кресла и сложила на коленях сияющие руки.

– В тебе и вправду есть искра чего-то могучего и очень древнего, – произнесла она. – Крошечная… однако история знает примеры, когда из искры разгоралось пламя. Скажи, а у тебя недавно не было какого-нибудь важного дня рождения – совершеннолетия, например?

– Первого мая, – ответила Сьюзен. – Мне исполнилось восемнадцать.

– Я не знаю, что это за сила и откуда она в тебе, – продолжила Хелен. – Не знаю и того, будет ли она расти дальше. Но по-моему, чтобы разглядеть в этой искре обещание чего-то значительного… – Она опять помешкала и тихо продолжила: – Не хочу тебя огорчать, но, по-моему… пока это только подозрение… по-моему, в тебе не было бы и этой частички, если бы твой отец все еще присутствовал в Древнем или Новом мирах. В общем, я думаю, это наследственный дар, крошечная частичка великой магии, которой больше нет.

– То есть мой отец умер?

– Древнейшие владыки не умирают в общепринятом смысле слова, – начала Хелен. – Скорее засыпают, иные навеки, но все равно остаются здесь. Некоторые изменяются до полной неузнаваемости. Но некоторых… как бы сказать… приходится удалять. То есть выталкивать из мира. Если это произошло и с твоим отцом, прими мои соболезнования.