Бывшие. Измене вопреки - Лера Лето

удивляюсь, как он контрастирует со смыслом слов. — Но звучит ужасно, согласен.

— Я пока думаю, что звучит ужаснее — твоя история или «никогда отсюда не выпускать», — я улыбаюсь и громко вздыхаю, заставив его оживиться. — Ох, Фёдоров, что за истории у нас с тобой, а? Иди, снимай рубашку и к столу, я тут играла в Гордона Рамзи на досуге.

Но он никуда не идет и сбрасывает рубашку прямо там, где стоял, а потом перешагивает через нее и делает несколько шагов ко мне. Да, ровно пять, как я и думала. Заметно осмелев, он тут же прижимает меня к себе так сильно, что выбивает весь воздух из легких, но это то, что нам обоим сейчас нужно.

Ну да, у него тоже стресс, как и у меня. Не привык человек, что женщины бывают коварные и изобретательные, что поделать.

— Будет что детям рассказать, — шепчет он мне на ухо, прежде чем поцеловать, горячо и голодно.

И я думаю, да. Будет что рассказать нашим детям. А потом мы забываем про ризотто, гребешки и брауни. Совсем не они нам сейчас нужны.

Глава 44.

Окей, Гугл, где лучше спрятать тело?

Нет, у меня его пока нет, то однозначно будет к концу вечера.

А началось все очень оптимистично, мы решили поехать на пикник, потому что мне показалось, что в моей жизни не хватает простой романтики. Не той, которая «сто роз, ресторан, кабриолет», а которая «пикник, речка, шашлык». В общем, решили по-студенчески выбраться на шашлыки с играми в крокодила и спорами, какой маринад круче. Позвали Аню с Женей, раз не так давно Дима грозился дружить семьями, загрузились в их машину, потому что семейный внедорожник имеет больше шансов выбраться из ямы, чем Порше с золотыми дисками, за которые я периодически зову Диму пижоном, ну и поехали покорять ближайшую реку.

Мариновали в аджике, кефире и минералке с лимоном, чтобы сравнить и выработать собственное мнение, что лучше. Но, скажу сразу, все варианты были перепутаны и исчезли в желудках быстрее, чем мы смогли заметить разницу, как и всегда.

— Это корова? Нет? А, почему тогда пятна? Две коровы? — выкрикивает Аня, пока я выжимаю из себя весь возможный артистизм и показываю небывалые фигуры.

— Две, но не коровы? У них кольца? Как у Сатурна? Сам я Сатурн? Понятно. Ань, давай лучше ты, она ругается хоть и без слов, но слишком очевидно, — смеется Женя.

— У них есть крылья? Да ладно, пятнистые и с крыльями? А! Божьи коровки!!! — орет Аня и я тыкаю в нее пальцами, кивая головой, как болванчик. Да, да! Ура. Осталось совсем немного.

Крокодил — сложная игра, особенно если загадывает приложение, да не на самом легком режиме. Никогда я еще не показывала такого.

— Дима? Ну…мужчина? А ты женщина. Разнополые божьи коровки? — хмурится Аня, когда я тыкаю то на Диму, то на себя. — У нее волосы что ли? Нет? Это паранджа? Фата? А! Божьи коровки молодожены! Божьи коровки молодожены?!

На лице Ани читается полный ужас и восторг одновременно, а я устало сажусь прямо на траву. Ура! Это был сложный и нечестный бой, но я победила этот телефон с его божьими коровками.

Спустя полчаса мы с Аней решаем пройтись за водичкой к ларьку, который видели неподалеку.

— Телефон сегодня просто перлы выдает, — смеется Аня.

— Ну ладно, божьи коровки это странно, но жалкая устрица — вообще кошмар, — вторю ей я. — А как тебе Шаромыжник? Я даже не знала кто это…

— Я знала, но не угадала бы все равно. Хорошо, что Дима по буквам буквально показывал.

— Меня бальзамический уксус добил.

Когда я пытаюсь расплатиться за лимонад, ни одна моя карта не проходит. Аня предполагает, что размагнитились, но я мало в это верю. Решаю разобраться потом, тем более вожделенный напиток со мной, благодаря Ане и ее финансам.

Приезжаем домой за полночь, так что в банк я звоню только наутро и узнаю, что все мои карты заблокированы, а счета арестованы. В полной уверенности, что это какая-то ужасная ошибка, лезу на сайт государственных услуг, а там моя полная тезка из Сибири, только на десять лет старше, вот уж совсем не я.

Когда нахожу само дело, понимаю, что очень уж у судьи знакомая фамилия. Санникова.

И вдруг такое бессилие меня окутывает, такое уныние и чувство несправедливости, что я опускаюсь на пол прямо по центру комнаты. Слёзы льются сами, я даже не могу их сдержать. Ну что за жизнь? Что за стерва?

Чувствую, как Дима опускается на пол рядом со мной и обнимает крепко.

— Дим, это просто невыносимо, невозможно. Это мать Санникова, она судья, большая шишка. У меня ведь больше нет компромата, нечем на нее надавить. Ну как так, они же обещали все это прекратить! Это нечестно, нечестно.

Я плачу просто навзрыд, потому что не плакала так давно, считая это слабостью. Но теперь не могу сдержаться. Ну, да, пусть слабость, но я женщина. Мне положено иногда быть слабой, особенно, если со мной сильный мужчина. Но и злость тоже сюда примешивается, поскольку прибить эту дамочку мне очень хочется.

Успокаиваюсь минут через десять, полностью залив его рубашку слезами. Вспоминаю, что нельзя мне так плакать, только недавно нервы сдавали и вот опять. Дима аккуратно сажает меня на диван, дает в руки чашку с какао, каким-то волшебным образом появившуюся на нашей кухне и отходит к окну с телефоном.

— Нодар, вечер добрый. Рад слышать, мир твоему дому, — говорит Дима в трубку с каким-то вселенским спокойствием. — Вот в моем доме не совсем мир теперь. Да. Думаешь, сможешь помочь? Там крупная птица… Слышал ли ты о судье по фамилии Санникова?

Дима разговаривает на знакомом мне языке, но так, что я совершенно его не понимаю. И голос у него другой, спокойный, какой-то благостный. Я смотрю на него совсем другими глазами и думаю, кто же на самом деле этот человек?

Глава 45.

Спать ночами — бездарно тратить время! Наверное, примерно так думает мой мозг, потому что я всю ночь не могу сомкнуть глаза. Да, у меня был нервный срыв, но все это время у меня не было проблем со сном и тут оп! Сюрприз, Алиса. Посчитай-ка трещинки на потолке.

Я пытаюсь лежать неподвижно, с закрытыми глазами и считать вдохи-выдохи, в надежде, что мне станет так скучно, что я смогу, наконец, провалиться в сон. Но проваливаюсь в итоге в подозрения.

В какой-то момент Дима встает и