Любовь уходит в полночь - Барбара Картленд

Они скакали уже часа два.

— Мы приближаемся, — наконец объявил король. — Нужно подождать наш эскорт, чтобы они могли взять лошадок. Дальше пойдем пешком, а они будут нас ждать.

Уронив поводья, Ксения провозгласила:

— Ты великолепный наездник! Я это подозревала.

— Этот комплимент я готов с чистым сердцем вернуть тебе, — галантно и живо ответил король. — Я и не знал, что ты превосходная всадница!

— Я давно не ездила верхом, — на всякий случай предупредила Ксения. И, спохватившись, добавила: — Такое у меня ощущение. Мне так всегда кажется, когда я не сажусь в седло больше недели.

— Как только поженимся, мы будем каждый день ездить верхом, — пообещал король. — У меня в летнем дворце несколько превосходных лошадей, хочу тебе показать.

— Я вся в нетерпении! — Ксения постаралась, чтобы ее голос выразил энтузиазм, а не отчаяние — от понимания, что этого никогда не будет.

Король подъехал к ней совсем близко.

— С тех пор как ты приехала в Мольнар, — заговорил он так, как еще не говорил с ней ни разу, — каждый день ты выглядишь прекраснее, чем накануне. Я подумал, что ты красива, когда увидел тебя в Словии три месяца назад впервые после наших детских лет, но теперь ты выглядишь по-другому.

— Как по-другому? — Ксения затаила дыхание.

Она знала, что сейчас немедленно сменит тему беседы: неизвестно, куда заведет их этот разговор и как ей, возможно, придется выкручиваться, но ее распирало от любопытства. И его комплименты вызвали в ней странное ощущение — чувство, которого она не узнавала, но которое овладевало ею все больше.

Истван разглядывал ее лицо, каждую его черточку, а Ксении казалось, будто она невесомо плывет…

— В тебе так много юного, наивного, непосредственного, и в этом столько необычной прелести, — рассуждал король, — и в то же время ты вдруг становишься очень зрелой и проявляешь такой ум, находчивость, что я поражаюсь, как много ты всего знаешь, какой чуткий и безошибочный подход у тебя к людям… Где ты этому всему научилась? Я готов признать твое превосходство!

— Ты мне… льстишь, — застенчиво пролепетала Ксения, пораженная.

— И еще, — продолжал король, как будто не слышал ее, — ты такая милая, так ты меня притягиваешь, что я не могу дождаться того законного дня, когда я заставлю тебя поверить, что же ты для меня значишь! Ты поняла меня?

Ксения задохнулась. Их глаза встретились, взгляды зацепились один за другой, и так они стояли, оцепенев.

— Я очень хочу тебя поцеловать, — произнес Истван каким-то низким, незнакомым ей голосом. — Хочу этого больше, чем хотел чего-либо за всю мою жизнь!

В его голосе звучала настоящая мужская страсть. Она поняла это сразу, интуитивно. Сердце Ксении перевернулось.

Все еще стоя и глядя на него, не в силах пошевельнуться, она услышала, что приближается их охрана. Истван поскакал вперед, указывая направление, она следом, всадники поскакали за ними.

Проскакав изрядно по краю горы, они остановились в густой древесной чаще. Король спешился и привязал лошадь.

— Дальше нужно идти пешком, — сказал он.

Солдаты тоже спешились, и, прежде чем Ксения соскользнула на землю, Истван принял ее из седла. Его руки на талии, его близость — она снова ощутила то странное обволакивающее чувство…

Он поставил ее на землю, и они, доверив своих лошадей эскорту, пошли вдвоем незаметной овечьей тропой.

Они прошли достаточно, прежде чем Ксения услышала звук водопада, и миг спустя он предстал перед ними. Это и были Святые источники.

Водопад начинался высоко в горах и падал на сотни футов вниз в узкую лощину, где между двумя утесами образовывался поток.

Камни по обе стороны водопада были покрыты дикими цветами. Серебряная вода, в которой отражалось солнце, живая синь неба — зрелище было необычайное, и Ксения замерла от восхищения.

— А хочешь — пойдем дальше, в самое сердце источника? — спросил ее Истван.

— Куда это?

— Есть место за водяной стеной, куда древние священники ходили слушать оракула. Когда летом вода была тихой и нежной, вот как сейчас, они считали, что угодили богам, живущим высоко в горах. Но зимой, когда вода потоком с грохотом несется с вершин, они думали, что боги в гневе.

— Да, впечатляет, — задумчиво проговорила Ксения.

— Давай посоветуемся с оракулом, — предложил король. — Спросим, ждет ли нас успех, и, возможно, получим ответ.

— Надеюсь, что да, мы добьемся успеха… и я за это молюсь! — серьезно ответила Ксения.

Истван смотрел на нее, но она от смущения не могла поднять на него глаз.

— Следуй за мной, — сказал он, и они начали пробираться между камнями вниз.

Когда они подошли совсем близко к водной стене, Ксения заметила, что в глубине, за потоком воды, вьется тропинка, по которой можно пройти, оставшись сухим, ибо сверху нависают защитные скалы.

— Только будь осторожна. Тропинка скользкая, — предупредил Истван. — Я бы не хотел, чтобы ты оказалась в озере. Говорят, тела, пожертвованные жрецами, никогда не всплывали, что означало — боги их приняли.

— Тела? — Ксения вздрогнула.

Король улыбнулся.

— Естественно, здесь совершались жертвоприношения! Это часть любого первобытного культа. Думаю, жертвой могла быть и какая-нибудь афинская девственница.

— Не хочу думать об этом! — Ксения повела плечами.

— Дай мне руку и двигайся осторожно, — снова улыбнулся король.

Ксения послушно дала ему руку, и, поскольку оба они сняли перчатки, прикосновение его пальцев внезапно вызвало у нее дрожь, пронизавшую все ее тело.

«Это любовь», — поняла она вдруг. И с восторгом и ужасом осознала, что давно любит его, короля Лютении, Иствана! Просто у нее не было момента, чтобы понять это так неопровержимо отчетливо и себе в этом признаться.

Теперь она была уверена в своих чувствах. Она сжала его пальцы.

— Все в порядке, — откликнулся он успокаивающе. — Там не так опасно, как кажется отсюда.

На самом деле опасным был только узкий вход.

А за стеной воды был грот, пещера, и земля там была сухой, за исключением тех нескольких дюймов, куда бил водопад.

Вода ниспадала подобно серебристой вуали, и слышалось лишь журчание, тихое, мелодичное, почти как музыка.

Солнечный свет превращал каждую каплю в минутную радугу, поток весь искрился, будто это светились волшебные драгоценности Аладдина и пещера была его: вот сейчас выскочит джинн из старой, покрытой вековой пылью и паутиной бутылки….

Не отпуская ее руки, Истван провел ее в глубь пещеры.

— Мне нужно кое-что тебе сказать, — проговорил он. — Утром для этого я не нашел подходящей возможности. А потом мне просто не хотелось…