Сутта-Нипата. Сборник бесед и поучений. Буддийская каноническая книга - Сиддхартха Гаутама

11(887). Кто других называет глупцами, тот самого себя всегда называет знатоком и думает про себя, что только он один говорит правду, а других порицает.

12(888). Переполненный философскими учениями в безумстве гордости мнит себя всесовершенным, свои воззрения – непревосходимыми и себя особенно одаренным!..

13(889). Если он, согласно молве, низок, тогда и других он называет людьми низкого понимания; если же его восхваляют как мудрого, совершенного, то и среди тех восхваляющих он не видит уже ни одного глупца.

14(890). «Кто преподает учение, несогласное с нашим, тот скоро отпадает от чистоты, тот – несовершенный», – так не устают повторять они, страстно привязанные к своему учению.

15(891). В одних учениях упоминается чистота, в других же не допускается вовсе. Вот одни утверждают, что пути, которым поучают они, непоколебимы,

16(892). и, говоря, что непреложны пути, возвещенные их учением, те спорщики называют своих соперников глупцами, и вот, называя своих соперников глупцами и нечистыми, они начинают раздоры.

17(893). Кто уперся в своих решениях, кто только себя считает верным мерилом, несравненным наставником, тот все более и более затягивается в словопрениях; кто отбросил все те решения, тот никогда не вовлечется ни в какие споры на свете.

Сутта XIII

1(894). «Кто, закосневши в своих воззрениях, вступает в спор, говоря: вот – истина, тот то возбуждает порицания, то заслуживает похвалы.

2(895). Этого мало, этого недостаточно, чтобы достичь тишины и спокойствия; я говорю, что те пререкания принесут два плода… Сознавая то, пусть никто не вступает в споры, провидя Ниббану – то место, где не возникнет никакое соревнование…

3(896). Мудрый не примет тех мнений, которые выросли среди людской толпы: он независим. Ничто слышимое, ничто видимое не прельщает его – и он ли поработит себя той или иной зависимостью?

4(897). Те, кто в добродетели видят высшее, говорят, чистота соединена с самоограничением; они подвизаются, приняв дела благочестия. Посмотрим же, какова чистота в этом учении. Жаждая существования, они сами себя объявляют знатоками.

5(898). Отпадая от добродетели и благочестивой жизни, он дрожит, нарушив принятое на себя; он сетует, он молит о чистоте в этом мире, как тот, кто потерял свой караван или заблудился вдали от дома.

6(899). Если же оставил он добродетель и дела благочестия, дурное и непорочное дело, то, не прося ни чистоты, ни нечистоты, он идет, потеряв и чистое, и нечистое, не обретши успокоения.

7(900). Посредством покаяния или отвращения к чему-либо из видимого, слышимого и сознаваемого восходя, они плачут о чистоте, не будучи свободны от жажды и повторного существования.

8(901). Кто одержим желаниями, в том не угасает влечение, и к его намерениям всегда примешивается страх; но кому не грозит ни смерть, ни возрождение – как может зародиться в том влечение, как может зародиться в том страх?»

9(902). «Что одни называют величайшей истиной, то другие называют неправдой на земле; где же здесь правда, скажи? Ведь и те, и другие называют себя единственными знатоками».

10(903). «Их учение – совершенно, учение других – ложь и зло; и вот, когда всякий считает только свое мнение истинным, неминуемо возникают тогда раздоры.

11(904). Если одно учение низменно, по словам других, то тогда в этом отношении нет никакого различия между учениями, ибо в каждом из них утверждается, что учение других низменно, но в своем каждый видит безусловно верное.

12(905). О, велик восхваляющий свое собственное учение – он велик, как велико восхваление им своих путей; в этом равны все толки, ибо чистота, возвещаемая ими, основывается на их противоречивых мнениях.

13(906). Но нет ничего, что подчинило бы себе верного брахмана, нет тех учений, которые он принял бы, испытав их; он возвысился над всеми спорами, и ни в чем не увидит он истины, кроме лучшей Единой!

14(907). „Я понимаю, я это верно знаю” – с такими словами иной обращается к чистоте в своих философских воззрениях. Если же он увидел чистоту, то что же было пред взглядами других? – ведь он победитель тех, которые утверждают, что для них с их воззрениями существует чистота!..

15(908). Зрячий увидит имя и вид, и, увидев, сознает их; но – пусть его видит ясно или тускло! Кто верно знает, тот знает и то, что не видом и именем созиждется чистота.

16(909). Догматик – не водитель к чистоте; он сам ведется предвзятыми мнениями, когда говорит, что добро – в том, что он преподал, и что чистота – такова, каковою он ее понимает.

17(910). Мудрец не подчиняется времени и не входит в число существующих, он – не последователь философских толков и не друг поучениям; проникнув в суть мнений, возникших в людской толпе, он равнодушен к учениям, побеждающим других.

18(911). Мудрый, забывший все цепи этого мира, не участник обычных здесь словопрений, так легко возникающих всегда; успокоенный среди беспокойных, он не хватается за учения, которые принимают другие, – все они безразличны ему.

19(912). Отбросив все былые страсти, не принимая и новых, не водимый на своем пути желаниями, не будучи приверженцем философских воззрений, но – мудрым, он ни с чем не связан здесь и не посрамляет себя.

20(913). Заключившись в себе среди всех учений, что основаны на виденном, или слышанном, или сознанном, – тот Мудрец сбросил с себя прежнее бремя и свободен, не привязанный к учению времени, не умерший, ничего не жаждущий».

Вот как учил Блаженный.

Сутта XIV

1(914). «Я вопрошаю тебя, великого Мудреца, об уединении в духе – о том состоянии покоя. Как премудрый монах угасает, ни к чему не привлекаясь более в мире?»

2(915). «Пусть он вполне вырвет тот корень, который называется корнем обольщения, пусть не похваляется в сердце своем: „Как я мудр!” – так сказал Блаженный, – но пусть в неустанном размышлении научается укрощать все возникающие в его сердце желания.

3(916). Пусть он раздумывает о значении всего внешнего и внутреннего, но пусть он не гордится тем – той гордостью он отдалится от блаженства, поведанного Мудрым.

4(917). Пусть не думает о себе, что он равен другим, или ниже других, или что он отличен от них; вопрошаемый многими, пусть не превозносится он.

5(918). Пусть в духе своем умиротворится нищенствующий и не думает, что покой придет к нему извне; чей дух затих, того ничто не привлекает более, ничто не отталкивает.

6(919). Как в глубине моря не рождаются волны, но все пребывает в покое, так и нищий пусть будет покоен; никогда ничего не жаждет, ничего не желает».

7(920). «Глубоко ты разъяснил нам истину, которая совлекает все опасности, о Прозревший; поведай теперь о правилах самоуглубления в мудрости».

8(921). «Не имейте жажды к тому, что видите, закройте уши от людских разговоров; пусть никто не влечется к сладким вещам, пусть ничего в этом мире не желает.