Скорпионья сага. Cкорпион cамки - Игорь Белисов

Львиная месть часто ужасна и сокрушительна. В самом мягком варианте, он наглядно продемонстрирует, что противник – ничтожество. Впрочем, остановиться Льву очень трудно. Он легко переходит границу достаточного и впадает в чрезмерность с безрассудной звериной яростью и жестокостью.

Благоприятное партнерство: Весы, Овен, Стрелец.

Максимальный конфликт: Телец, Скорпион…

СКОРПИОН – воинственный знак любви и смерти. Рожден под негармоничным небом. Внешне невозмутим и как будто бы равнодушен, он презирает браваду, пустую задиристость, но всегда готов мгновенно прийти в боевую готовность.

Стоит кому-нибудь задеть его интересы, он тут же вскидывается, выпустив жало. Может, сгоряча, и убить. И все же главная его цель – нанесение противнику максимально глубоких моральных увечий, с которыми бы тот мучился до конца своих тяжких дней, проклиная момент, когда по неосмотрительности зацепил Скорпиона, и мечтая о смерти как о единственном выходе.

Знойный Марс придал Скорпиону агрессивную вспыльчивость. Плутон – изощренность души, достойную дьявола. Жесткий, неистовый, импульсивный характер, он никогда не психует, но делает выпад резко и беспощадно. Его сущность практически не меняется. Знак стихии огня и, одновременно, воды, Скорпион бросает врага корчиться с ожогами той или иной степени, а сам то ли испаряется, то ли утекает сквозь пальцы.

Даже раздавленный Скорпион остается страшным противником. Известны случаи внезапной активизации, ставшей для многих фатальной. Легкомыслие быстрой победы может вдруг обернуться бедой, ибо Скорпион способен вставать из пепла наподобие птицы Феникс.

Благоприятное партнерство: Рыбы, Весы, Дева.

Максимальный конфликт: Водолей, Лев…

Герман позвонил неожиданно.

– Как быстро ты сможешь приехать из своей тьмутаракани?

– Это срочно?

– Да. Ты нужна здесь, без тебя не получится.

– Ты… что-то придумал?

– Не телефонный разговор.

Вообще-то, его звонка я ждала. Но не такого таинственного и нетерпеливого тона. Мне стало не по себе. По спине пробежал холодок сожаления, пересчитал позвонки и разрядился судорогой в плечах.

– Ге рман, только скажи… это серьезно?

– Очень. – Он рассмеялся непонятно чему. – Ты обратилась, я проблему решил. Приедешь, увидишь сама. Короче, когда тебя ждать?

– Даже не знаю… Завтра.

Остаток дня бродила как оглушенная. В голову лезли всякие ужасы. Зашла в церковь, хотела поставить свечку, да опомнилась, что готовлю себя ко греху. Да и безбожница я. В том смысле, что атеистка. В любом случае, уже не хотелось никого уничтожать. Однако Герман – мужчина серьезный. Просто так дергать не станет. Я перезвонила. Он бросил, что занят. Я повторила попозже. Несколько раз. Он не отвечал.

В животе заурчало дурное предчувствие.

Ближе к вечеру я начала собираться. На утренней зорьке предстояла дорога в страшную неизвестность. Сели ужинать. Мама, Малыш, дурашливая сестрица, поддатый отчим с каплями «Релаксама» в тарелке супа. Нормальная, можно сказать, жизнь. Семья. Боже, на что это я замахнулась? И что меня ждет, если Герман «проблему решил» как-нибудь… радикально? Что он замыслил?

Я сбежала из-за стола, придумав необходимость пораньше лечь спать.

Уже ночью, когда дом посвистывал и похрапывал, а я продолжала в потемках скрипеть, ворочаясь с боку на бок, ко мне заглянула мама:

– У тебя что-то случилось?

– С чего ты взяла?

– Вижу по лицу.

– Как ты можешь видеть в такой темноте?

Моя шутливая интонация ее не разубедила. Она опустилась со мною рядом на край кровати.

– Больно резко ты уезжаешь… Неприятности?.. С мужем?..

Я с трудом проглотила слюну.

– Да нет, мама… Просто дела.

– Не томи, Герман. Что ты придумал?

Мы сидели с ним в «Поло». Солнце пекло. Я текла по́том. Он прикатил на «Лендкруизере», но почему-то свой джип оставил, чтобы перебраться в мою душную маломерку.

– Ты хотела, чтоб эта тварь из твоей жизни исчезла?

– Ну… В некотором смысле…

– Да или нет? – Он смотрел пристально и лукаво.

– Не пугай, говори прямо.

– Ладно… – Он расплылся в особенной, хорошо знакомой улыбке, которая посещала его в моменты самодовольства. – Как ты посмотришь на то, чтоб исчезнуть тебе?

– Мне?!

– Да, тебе. Из жизни твоего Сладкого.

– Куд а?!

– В отдельную квартиру.

Чувство было такое, будто земля подо мною разверзлась, и я с ужасом падаю в эту нежданную бездну – и вдруг воспарила, расхлопнулся парашют, взявшийся непонятно откуда, а кошмарная бездна обернулась бескрайностью солнечной перспективы.

Квартира… Я, конечно, хотела от мужа избавиться. Но исчезнуть самой?.. Квартира… Об этом я даже не думала. При бесчеловечности цен на жилье… Квартира… Такое чудо не могло со мною случиться, потому что в душе я мечтала о независимости с первого дня замужества, и, если бы было куда, давно б из неволи сбежала, и значит, случиться не могло никогда.

Не помню, как я ехала через всю столицу. Ге рман указывал, где сворачивать, я выполняла. Мы остановились возле многоподъездного дома, весь первый этаж которого пестрел табличками. Одна из табличек сообщала о некой риэлтерской фирме. От меня Герману требовался только паспорт. У меня просто не было слов, а он уже вел меня, словно дочуру, одной рукой взяв мою встревоженную ладонь, а в другой неся спортивную сумку. Оформление заняло некоторое время. Я находилась в аморфном безволии, как под гипнозом. Окончательно меня парализовало, когда Герман прожужжал молнией сумки и одну за другой начал выкладывать пачки долларов, просовывать под окошечко кассы, а кассирша, снимая резинки, вставлять в аппаратик, который лихо шуршал, пересчитывая купюры с завораживающим потрескиванием.

Я опомнилась, только когда мы вышли на улицу.

– Герман… Ты просто взял и купил квартиру?

Он улыбнулся. Развел руками. Достал сигаретку, щелкнул огнем. Поднял лицо к солнцу и, щурясь, сказал:

– Ну что, поедем смотреть?..

– И… и ты оформил ее на меня?

– Ты как будто не рада? – Он вздернул брови.

– Но… но ведь это не шутки. Почему ты не оформил недвижимость на себя?

– На меня нельзя. – Он пыхнул дымом, отрывисто затянулся и снова пыхнул. Так несколько раз. – Я ведь на службе. И это значит, под колпаком.

До «Поло» дошли в молчании. Сели. Я вставила ключ. Мотор стрекотнул и мягко завелся. Смотрели вперед. Мои мысли никак не могли стронуться с места, буксуя на скользком и неуютном вопросе.