Арабелла - Мария Саванна

– Отец нашел это место однажды и назвал Бухтой Встреч, – сказала Эвери.

За деревьями, которые теперь пропускали сквозь себя прозрачный сияющий свет, билось о берег море. Тёмно-синее, шумное, бескрайнее. Мы дошли до воды. Дети уже бросили все вещи на мокрые камни и, сидя у воды, трогали её руками.

– Почему ты думаешь, что здесь нас никто не найдёт? – спросил я.

– Я надеюсь на это. Отец всегда говорил, что никто кроме нас не знает о Бухте Встреч.

Я положил Сарру на землю, подложив под её голову сумку, а затем и сам обессилено рухнул. Всё моё тело болело, но исцеляющий шум моря делал своё дело.

Эвери села рядом со мной.

– Почему мы не ушли сюда раньше? – спросил я.

– Дома всё же больше шансов найти еду и согреться, – нахмурившись сказала она.

Дети смеялись и играли с водой, Сарра спала.

– Даже после всего, мне будет жаль покидать Морис, – задумчиво сказала она. – Посмотри на них. Они здесь счастливы. Я была счастлива здесь.

Я поднял голову и посмотрел на детей, прежде грязных и измученных, а теперь мокрых и счастливых.

Там, на холодном песке, мы проспали до самого вечера. Смертельная усталость и ритмичный шум прибоя подарили нам крепкий и безмятежный сон. Проснувшись уже в темноте, мы ещё долго молча слушали море. Затем Чарли и Ари поднялись к лесу и набрали хвороста. Костёр получился большим и дымным. Джек лежал на груди у Сарры. Эвери положила голову мне на плечо, а руки запустила под куртку, рисуя мокрыми пальцами узоры на моей коже. Давид, Ари, Чарли и Валерия, хохоча, поджигали ветки и изображали сражения на саблях.

Я не представлял нашу жизнь на берегу. К голоду мы привыкли, но жить вдали от реки с пресной водой виделось мне невозможным, но в ту ночь под звёздами я не хотел пускать тревогу к нашему огню. Я опустил голову на плече Эвери и вдыхал запах дыма и леса из её) волос и молился. И впервые я молился не Богу. Я обращался просто к темноте звёздного неба. Я умолял её о том, чтобы ничто и никогда не разлучило нас с Эвери. Я мог бы выдержать любую боль, но не эту. В ту ночь я, как никогда остро, ощутил, как зыбко и непостоянно всё вокруг нас, как неумолимо стремительно всё рушится, и каким подлым и грубым может оказаться лицо ближнего.

Слёзы ручьями текли по моему лицу. Эвери видела это и, пытаясь утешить меня. Блики огня играли светом и тенью на наших лицах. В те секунды я отчетливо осознавал, что свершается некое таинство, заключается негласный договор между мной, Эвери и Вселенной, которой я молился. Будто теперь мы были связаны чем-то большим, чем обещаниями. Целую ночь мы лежали на берегу. Она что-то шептала мне на ухо, я что-то отвечал, но слова больше не значили ничего, не имели силы.

На следующее утро мы решили, что следует укрыться в пещере, которая, по словам Чарли, существовала в одиноко стоящей на берегу скале. Собрав все вещи, мы снова отправились в путь. На этот раз он был совсем близким, но отсутствие воды давало о себе знать. Дети, еле переставляя ноги, плелись позади нас. Я, с Саррой на руках, притворялся полным сил, но, в действительности, пересохшее горло и постоянное ощущение жажды создавали манящие образы горных прохладных рек перед глазами. Таким темпом путь всего в три мили мы преодолели только к заходу солнца. Подступ к пещере находился со стороны моря. Мы забирались туда по очереди и все, как один, поскальзывались и падали в воду по несколько раз, прежде, чем оказаться внутри.

Целый день пути и промокшая одежда в конечном итоге оправдали себя. Пещера была просторной, и закатное солнце щедро её освещало.

– Вот это уже больше похоже на наш новый дом, – сказала Валерия, раскладывая на каменном полу мокрые вещи.

Она была права: теперь мы хотя бы были защищены от ветра и дождя.

Ночь выдалась холодной и бессонной.

На утро я собрался в лес искать источник пресной воды, потому что ни мы, ни тем более Сарра, не смогли бы пережить ещё один день в борьбе с безжалостной жаждой.

– Кто-то должен остаться, чтобы помочь Эвери с детьми, – сказал я, когда все хором запросились со мной.

После долгих споров среди моих попутчиков оказались Валерия и Ари. Из оружия мы взяли с собой нож Симона, именно тот, которым Эвери убила Хасана, а пистолет остался у Чарли.

Мы шли налегке, поэтому дорога оказалась куда приятнее нашего предыдущего путешествия. Прохладное, но солнечное утро подарило мне необъяснимое, но однозначно хорошее предчувствие.

– Я помню тут одну дорогу, там самый пологий склон, – ненадолго остановившись, Валерия указала в ту сторону, откуда мы пришли к пещере.

Она быстро и неутомимо шла впереди; мы с Ари немного отставили, я вопреки своему обыкновению, пристально смотрел на него. Я рассматривал его худые ноги и белые волосы, собранные в хвост сзади, широкие выступающие скулы и тонкие бледные губы. Ари всегда был молчалив и застенчив, он хорошо ладил с Чарли, Валерией и Давидом, очень любил Джека и всегда заботился о Сарре. Даже с Эвери, которая была против его появления, они находили темы для разговора. Но я всегда был погружён в свои мрачные мысли в надежде найти решение всех существующих проблем, и теперь почувствовал себя обделённым. В погоне за неуловимым, я упускал нечто куда более значимое в итоге.

– Ари, – решительно настроенный больше не упускать момент, сказал я.

Он поднял прежде опущенный к песку взгляд. Чёрные глаза вопросительно заглянули в мои.

– Ари, расскажи мне, когда мы все окажемся в Арабелле, чем ты хочешь заняться?

Он смущённо посмотрел в даль, на море.

– Я буду делать, что ты скажешь. Или что скажет Симон.

– Ну это только по-началу. Но потом? Когда всё будет хорошо? Ты сам сможешь выбрать, никто не будет тебе указывать. Таковы законы Арабеллы, все делают то, что хотят.

– Тогда я стану работать. Я могу капать бункеры.

Я на минуту замолчал.

– Это очень полезная работа, Ари. Но в Арабелле она не пригодится. Там не нужны бункеры, а тебе вообще не придётся работать. Ты будешь делать то, что сам пожелаешь.

Я улыбался, говоря ему это, потому что знал, что из всех существующих людей, он, возможно, больше всех заслуживает такой жизни.

– Если захочешь, можешь, например, изучать звёзды или животных, или рассаживать вокруг дома цветы.

Валерия услышала это и рассмеялась.

– Нет, такое девчачье занятие Ари точно не подходит. Ты лучше предложи Чарли сажать цветы, ему это по душе придётся.

Мы все громко засмеялись, и я с облегчением ощутил, что Ари расслабился.

– Ну, если можно будет делать совсем всё, что угодно, – он ещё раз вопросительно на меня взглянул. Я кивнул.

– Тогда я построю корабль и стану морским путешественником, – он выпалил эти слова и замолчал, ожидая реакции.