Королева-беглянка - Мэй Макголдрик

Сэр Томас притянул ее ближе.

— Дорогая, вы просто не понимаете мужчин. Ангусу совершенно безразлично, что происходит на корабле, пока мы не достигнем Антверпена. И, приняв во внимание привлекательность девушки, он будет последним, кто осудит Макферсона за то, что тот позволил себе немного развлечься. И я бы тоже этого не сделал.

Каролина вскипела от возмущения, но голос ее был холоден как сталь.

— Мы ведь из клана Дугласов, и у вас определенные обязанности здесь. Грустно, что вы так легкомысленно относитесь к столь серьезному вопросу.

Сэр Томас постарался успокоить молодую жену:

— Моя дорогая, я всего лишь сказал, что сэра Джона совершенно не волнует, что думают о нем другие. Я, правда, знаю его лишь недолго, но он…

— Вы забываете, что я знаю его. — Каролина высвободилась из объятий мужа и повернулась к нему. — Вы, видимо, забыли, что я знаю его очень хорошо. — Она слегка улыбнулась, увидев, как потемнело лицо сэра Томаса. — Многое стерлось из вашей памяти. Да что можно ожидать от человека вашего возраста.

— Каролина! — Голос мужчины, свирепый и угрожающий, был похож на рев раненого быка.

— Да, да. — Она вонзала слова как меч в его грудь.

Окаменев, сэр Томас смотрел на стоящую перед ним безжалостную незнакомку.

— Хватит! — рявкнул он, справившись с чувством беспомощности. — Идите вниз. Вам лучше оставаться в каюте.

Сэр Томас чувствовал, как в его висках бешено стучит кровь. Он проследил, как его жена медленно повернулась и пошла. Казалось, холодный ветер пронизывает лишь его. Каролина Мол спокойно скользила по палубе. Все в ней было в полном порядке: волосы, выражение глаз, плащ.

* * *

Мария еще раз попыталась засунуть волосы под капюшон плаща, но ветер, гуляющий по палубе, не позволил ей этого сделать. Собрав их в кулак, она перекинула густую шелковистую прядь через плечо. Командующий улыбался, глядя на нее сверху вниз. Улыбались его губы, глаза, синие и сияющие.

— Наверное, я напоминаю морскую змею, запутавшуюся в водорослях.

— Нет, дорогая, ты похожа на прекрасную принцессу, которую немного взъерошила эта самая змея.

— Взъерошила? — растерянно переспросила Мария.

— Да, — кивнул Джон и протянул руку, чтобы помочь ей справиться с волосами. Он радовался каждому предлогу, чтобы лишний раз дотронуться до нее.

— Морская змея?

— Когда я был маленький, мой отец рассказывал нам сказки о морских змеях и принцессах, — медленно ответил он, гладя ее волосы цвета черного дерева. — А потом мы во все это играли. Я всегда был змеем, и моим любимым занятием было подбежать к девочке-принцессе и взъерошить ее волосы.

Он взял ее руку и прижал к себе. Что-то вдруг заставило Марию обратить внимание на высокую светловолосую женщину, которая решительными шагами направлялась к трапу, ведущему к каютам. Даже издалека ей было видно, с какой ненавистью и насмешкой Каролина Мол смотрела на них.

— Боюсь, что мы являем собой предосудительное зрелище для остальных путешественников.

— К черту остальных путешественников! — возмутился Джон. Ему чертовски хотелось поцеловать нежную полоску белой кожи у нее под ушком. Но, чувствуя ее волнение, он отодвинулся и, прислонившись к перилам, загородил ее рукой. — Я не обязан весь день слушать их глупости. Пусть занимаются своими делами.

Мария не могла не согласиться. Если фортуна улыбнется ей, она никогда не будет иметь к ним никакого отношения. Она больше не позволит мужчинам вроде ее брата управлять ее жизнью. Будь она посмелее в прошлом, кто знает, может быть, ее жизнь шла бы иначе. Да, но тогда встретила бы она когда-либо Джона Макферсона? Эта мысль остро пронзила ее.

Мария нерешительно оглянулась. Матросы, поднимающие паруса, не обращали на них никакого внимания, Каролина спустилась вниз. Никто на них не смотрел. Несколько офицеров на палубе были заняты своими делами. Знатные дамы и господа не желали насладиться ярким солнечным утром, кроме одинокого плотного господина, стоящего к ним спиной. Он наклонился над перилами и смотрел в морскую даль.

— Сэр Томас Мол. — Джон проследил за ее взглядом. — Вас ведь не представили ему официально. Не так ли?

— Пожалуй, как-нибудь в другой раз, я хочу поблагодарить его лично.

— Поблагодарить? — удивился Джон. — За что?

— За то, что он наскочил на нас тогда вечером. — Мария бросила на него взгляд своих ярко-зеленых глаз. — Если бы он не появился у вашей каюты, вы бы никогда меня не поцеловали. Мы бы никогда не…

Мария, покраснев, замолкла, вспомнив, как прошлой ночью вновь переживала его ласки. Воспоминания были просто божественными, но говорить об этом неловко.

Джон положил широкую ладонь на ее изящную ручку.

— Не будь сэра Томаса с его безупречным чувством времени, я бы все равно рано или поздно поцеловал вас, Мария. С первой же минуты, как я увидел вас, я мечтал узнать вкус ваших губ.

Он гладил ее холодные руки. Она подняла на него глаза и лукаво улыбнулась.

— Вы обращаетесь так со всеми девушками, которых находите в море?

— Как ни странно, дорогая, — ответил командующий, сияя глазами ей в ответ, — я провел в море половину жизни, а вы первая русалка, которая попалась мне в сети.

Она осталась довольна его ответом.

— Я рада, — прошептала она, — рада, что оказалась первой.

Он крепче сжал ее руку.

— А вы? — продолжала она. — Вы ведь тоже первый…

— Первый? — переспросил он.

— Первый… кто… воспринял меня как женщину. Первый, кто возжелал меня. Вы доставили мне такое наслаждение, что я достигла звезд.

Рука Джона обняла ее плечи. Он не обращал внимания на окружающих. На то, что они стоят на открытой палубе при дневном свете.

— А ваш муж? Он когда-либо…

Она покачала головой.

— То, что вы дали мне прошлой ночью, — она замолкла, собираясь с мужеством, — я никогда не чувствовала такой… Я вообще не думала, что это возможно.

Он больше не мог ждать. Взяв ее за руку, он направился к лестнице.

— Куда вы меня ведете? — спросила она, с трудом успевая за его широкими шагами.

— К себе в каюту.

— Но вы сказали вчера… — Она понизила голос, оглядываясь, не слышат ли их. — Вы ведь не изменили своих намерений?

Он не останавливался. Даже не повернулся к ней, чтобы ответить. Чувствуя, как растет его возбуждение, Мария молила бога, чтобы он передумал. Слишком долго она принимала навязанную ей роль послушного ребенка. Отныне она будет жить жизнью взрослой женщины. Что бы он ни захотел с ней сделать в каюте, она примет все. Только лишь это сейчас имело значение. Быть с ним.