Путин и Трамп. Как Путин заставил себя слушать - Дэвид Корн

Государственный секретарь Джон Керри посмотрел сюжет на борту самолета по дороге в Вашингтон и был взбешен. Когда в Фогги Боттом это же видео показали помощнику госсекретаря Виктории Нуланд и ее сотрудникам, они не поверили своим глазам. Один из персонала вспоминал: «Каждый, кто видел это, приходил в ужас. Этот эпизод вывел ситуацию на новый уровень, когда мы были просто обязаны дать публичный ответ».

Видео недвусмысленно демонстрировало ничем не спровоцированную атаку на территории американской собственности, что было грубейшим нарушением международного закона, запрещающего местным жителям входить на территорию дипломатической собственности без специального разрешения. Керри связался с Лавровым, чтобы выразить свое недоумение. Русские утверждали, что американец либо пытался сбежать с пункта охраны, либо сам напал на охранника из ФСБ. Ничего из этого на видео не было. Керри сказал Лаврову, что подобное неприемлемо.

Эпизод продолжительностью в одну минуту стал кульминацией многих лет роста насилия по отношению к американским дипломатам в России: к ним врывались в квартиры, им портили вещи, за их семьями устраивали слежку. Но проблема реакции на случившееся была весьма щекотливой: американец, подвергшийся нападению, официально числился дипломатом США, а на самом деле он был офицером ЦРУ. Он оторвался от своего «хвоста» из ФСБ, петляя по Москве, и русские отделали его, чтобы преподать урок.

Дипломатические и шпионские соглашения обязывали не признавать всем известного секрета: все правительства обычно давали офицерам своих разведок за рубежом дипломатическое прикрытие, и шпионы работали с территорий посольств. Если бы США раздули публичный скандал и подвергли Россию серьезному наказанию за это очевидное и грубое нарушение всех норм и международных законов, это бы привлекло ненужное внимание к деятельности ЦРУ в России.

Тем не менее этот инцидент спровоцировал внутренние дебаты в команде национальной безопасности Обамы. Приверженцы жестких мер, включая Нуланд и Селесту Уолландер (за которой стоял вице-президент Джо Байден), считали, что настало наконец время дать Путину отпор. У Нуланд была в ходу присказка про русских: «Они будут продолжать наносить удары, пока не переломают вам все кости». Она начала обдумывать возможности силового ответа. Нуланд хотела выслать российских дипломатов (многие из которых были шпионами) и закрыть одну из двух раздольных дач, которые русские использовали для отдыха своих дипломатов в США. Та, на которую нацелилась Нуланд, на восточном побережье Мэриленда, была фактически превращена в огромный пункт сбора разведывательной информации. Здание расширялось и расстраивалось в течение многих лет, на крыше возвышалось множество дымовых труб — официальные лица в США считали, что ими замаскированы системы электронной прослушки, нацеленные на сбор сигналов по судоходным линиям морской базы США в Норфолке. Два подразделения, которые Нуланд создала в Европейском отделе Государственного департамента — Группа информации о России, отслеживавшая российскую дезинформацию, и Группа враждебного влияния, концентрировавшаяся на тайных российских операциях, — предлагали более креативные решения, нацеленные на предание гласности российских дезинформационных кампаний. Было предложение разорвать контракты правительства США с «Лабораторией Касперского», российской фирмой по кибербезопасности (ее основатель Евгений Касперский был выпускником Академии КГБ).

Но Сюзан Райс, в то время советник по национальной безопасности в администрации Обамы, была против. «Если вы спровоцируете русских, ситуация будет только накаляться», — спорила с Нуланд Райс во время одного телефонного совещания. Как бы ни был зол Керри, он тоже не поддерживал крутых действий. Он вовсе не горел желанием публично признать, что посольство США в Москве служило базой для разведывательных операций ЦРУ. Кроме того, он страстно хотел прийти к соглашению с Лавровым по завершению ужасной гражданской войны в Сирии (хотя его усилия в этом направлении даже внутри его собственного департамента все чаще считались бесплодной затеей).

Этот конфликт обозначил линию разлома внутри администрации Обамы по поводу методов взаимодействия с Россией. В тот раз речь шла о единичном акте российских агрессивных действий. Но пройдет еще несколько месяцев, и официальные лица администрации снова будут так же пререкаться между собой, вот только повод будет куда более весомый, а российская атака повлечет за собой куда более серьезные последствия.

По штабу Национального комитета Демократической партии на Капитолийском холме катилась волна страха, почти паники. Во второй половине дня в пятницу, 10 июня, всему персоналу, более чем сотне человек, было приказано собраться ровно в 4 часа в конференц-зале имени Лью Вассермана. Присутствие было обязательным, стажеры и посетители не допускались. Многие сотрудники предполагали, что они станут жертвами массового увольнения, — эта мера была частью ожидавшегося поглощения DNC предвыборным штабом Клинтон. Так происходило всегда, когда кандидат в президенты получал ощутимые шансы на избрание.

Вместо этого Линдси Рейнолдс, главный операционный директор штаба, сообщила слушавшим стоя людям отрезвляющую, хотя и не очень прозрачную новость совершенно о другом. Несколькими неделями ранее Джеймс Клеппер, директор национальной разведки, публично заявил о том, что неназванные иностранные субъекты взяли под прицел обе политические партии. Он призвал предвыборные кампании быть осторожными. В свете этого предостережения, сказала собравшимся Рейнолдс, DNC должна обновить свою компьютерную систему безопасности. Все должны были сдать свои лэптопы и прочие устройства. Никаких исключений. Никто не должен пользоваться почтовыми ящиками DNC до получения соответствующего уведомления.

«Отдохните в выходные, — сказала Линдси коллегам. — И ни с кем об этом не разговаривайте. Не сообщайте об этом ни вашим друзьям, ни вашей матери, не говорите об этом даже вашей собаке».

Сотрудники были сбиты с толку: сдать все гаджеты и взять выходной на самом пике предвыборной кампании? Наверняка происходило что-то важное… Никаких сомнений по поводу происходящего не было лишь у Александры Чалупы, консультанта DNC, отслеживавшей активность Манафорта: сети DNC были взломаны. «Это русские», — сказала она коллегам.

За те недели, что прошли с момента обнаружения фирмой Crowd Strike взлома сети (что подтвердило правильность предостережений ФБР), ее сотрудники лихорадочно трудились, стараясь изгнать непрошеных гостей и обезопасить систему DNC, не встревожив при этом хакеров. Руководство DNC хотело быть уверенным, что никакое упоминание о приказе Рейнолдс не просочится через почтовые ящики Комитета, ибо это могло бы навести русских на мысль о раскрытии их маневров в сети. Работу предполагали закончить к концу недели. Кроме того, DNC пригласил внешних консультантов, чтобы те разработали PR-стратегию, что делать с новостью о взломе сети. Консультанты решили, что лучшим выходом будет просто объявить общественности о взломе, чем дожидаться, пока случится утечка информации. И они не видели ничего страшного в том, что история обязательно породит толки в пользу Клинтон и демократов: якобы русские вмешиваются в выборы в Соединенных Штатах, скорее всего, чтобы поддержать Трампа.