Меморандум киллеров - Фридрих Незнанский

И с категорическим отказом в дарственной она поторопилась. Ну что ж, пусть тогда мудрый, собаку съевший в подобных вопросах юрисконсульт Арон Захарович Швидко ей все изложит про ее ошибки. Очень популярно. И не сейчас, а потом. Важно, чтоб только она не утеряла к тому времени способности принять единственно правильное для себя решение.

Но почему она сослалась на Стаса Чураева? Что, разве у них был повод пересечься, о чем Лыков не знал? Нет, такие номера у них не пройдут! А может, они уже спелись и рискнули его кинуть? Но Стасу такбй расклад может дорого обойтись. И базар с ним будет конкретный и принципиальный.

«— А скажи-ка мне, голубь ризокрылый, неужто позабыть успел, как твою братву на кичу кинули, а тебя самого сперва в свидетели перевели, а затем и вообще на потерпевшего переквалифицировали? И крепким денежным делом обеспечили, чтоб ты козлом вонючим в глазах своих же «качков» потом не выглядел? А то можно и напомнить, если твоя память короткой стала!»

Ну, с ним-то ясно. А о ней теперь вообще речи нет. Но перед тем как расстаться, надо ей праздник устроить. Души и тела. И всего остального, что у нее пока еще имеется в большом достатке… Ах, как она его рассердила!..

Соратники собирались снова отужинать вместе. Не все. Лыков пригласил четверых «ближних» своих помощников, включая Сашу Савостина. Видно ж было, какими жадными глазами впивался в Анькины наглые ляжки там, в доме, во время обыска, подполковник. Это когда она у всех мешалась под ногами. Ну раз понравилась, будет тебе приятный сюрприз. Вот ты и Качнешь с ней. А друзья тебя поддержат, причем с большой охотой…

— Сейчас Анька сюда подгребет, ребята, — сказал Вадим, поднимая свою рюмку. — Я выйду, ее встречу. Если не возражаете, пусть она сегодня разбавит нашу мужскую компанию. Но прежде чем приступить к приятным процедурам, давайте сперва покончим с нашими главными делами, а потом я вам сделаю краткое и, надеюсь, очень приятное сообщение. Оно касается всех. В том смысле, что я, братцы, не хочу, чтобы кто-нибудь по какой-то причине оставался обиженным. Ни фига, мы все равны, вместе делаем одно важное дело, вместе отвечаем и несем общую ответственность. Я правильно понимаю?

— Без проблем!

— Все так, Вадим, давай дальше.

— Узок круг революционеров!

— Вот именно! — засмеялся Вадим. — И слава богу, что страшно далеки они от народа. Хотя, с другой стороны, для кого мы стараемся? И разве мы сами не являемся означенным народом?

— Что-то тебя нынче явно поперло в странную философию, Вадим. — Савостин с иронией покачал головой. — У меня такое ощущение, парни, что наш атаман как Стенька Разин. Только разбойник провожжался с бабой только одну ночь, а наш полковник, считай, целый месяц уже со своей княжны не слезает! Вот и притомился казак. И мысли у него потяжелели. И глаза печальные…

Народ развеселился, посыпались реплики:

— Помощь коллектива не нужна, шеф?

— Ребята, надо выручать человека, глядите, у него даже язык заплетается!

— Так, хлопцы, эта Анюта, с ее сумасшедшим темпераментом, любого за Можай загонит!..

— Не знаю, вы как хотите, а я согласен подставить раненому командиру свое плечо!

— Ага, и все остальное!

— Ты смотри, Вадик, — подвел итоги Саша Савостин, — мы все до одного готовы прийти тебе на выручку! Так коллектив решил!

— Тихо, тихо! — тоже смеясь, попытался успокоить свой «дружный коллектив» полковник. — Я запомню эти слова и тем более ваши предложения о помощи. А пока перейдем к делу. Кто первый, прошу ко мне в кабинет? Ты, Саша? Заходи…

Лыков достал из сейфа папку с документами, больше похожими на платежные ведомости, раскрыл, полистал и спросил:

— У тебя Юго-Восточный административный?

— Так точно, — улыбнулся Савостин.

— С кем успел?

— Я взял на этот раз дальние отделы, по Рязанскому проспекту — Карачарово, Выхино, Жулебино. Должен сказать, что там ребята поработали неплохо. На круг, только по этим трем точкам мы получили… Минутку, Вадим… — Саша достал записную книжку, полистал и сказал: — Вот, восемьдесят с мелочью. Двадцатник, как мы договаривались, я оставил им, — он усмехнулся, — на собственное развитие. За это они «зуб положили», что к следующей выплате организуют новый универсам в Люблине, там пока сложный вопрос с «крышей», и то же самое — в Марьине. Значит, я сдаю пока шестьдесят с мелочью.

— Хорошо, только проследи за новичками. Если возникнут какие-либо сомнения или сложности, сразу сообщай, мы подъедем и подтолкнем.

Лыков принял от Савостина конверт, раскрыл, увидел там пачку стодолларовых купюр и, не пересчитывая их, сунул в сейф. Нашел в ведомости названные организации и сделал соответствующие отметки. Ох, везде нужна бухгалтерия! Так ведь нечаянно забудешь «галочкой» отметить, а потом станешь грешить — почему, мол, не расплатились? Легко и обидеть ни за что. А это — лишнее.

— Ладно, Сашок, — подвел итог Лыков и, сунув руку в карман своего пиджака, висевшего сзади, на спинке кресла, вытащил оттуда такой же незапечатанный конверт. Протянул Савостину, улыбнулся: — Это не зарплата, старик, это премия. Давай следующего…

Начальник отделения майор Слонов отвечал за Восточный административный округ. Под его «крылом» находились Преображенский и Перовский, а также «дикие» Черкизовские рынки. Измайлово он не трогал, там работал другой сотрудник МУРа, из отдела, занимающегося антиквариатом и розыском похищенных художественных ценностей. Но и эти рынки «кормили» неплохо. Тимофей выложил не без гордости месячную дань в размере почти семидесяти тысяч баксов — с учетом того, что порядка тридцати тысяч осталась в округе — «на развитие». Нельзя обижать свои кадры, то есть тех людей, что работают на «земле» и собирают «налоги» с местных «крышевателей» этих рынков взамен на предоставление им права свободно дышать воздухом на подведомственной территории.

Тут, вообще говоря, сложная система сборов. И в ее детали старались особо-то не вдаваться. Знали, кто отвечает за район, за денежные поступления. Договоры были четкие — с тебя положено столько-то. Не нравится? Значит, рэкетом, как это деяние определяется статьей УК, займётся другой человек. И все проблемы. Поначалу кто-то попробовал воспротивиться. Мол, не для того обкладываем данью торговцев, чтоб ментуру подкармливать. Было такое. И что? Где голубчики? А там, где им и надо быть, — припухают на киче. Потому и нет пока разногласий.

Лыков вручил конверт и Тимофею. Тот заглядывать внутрь не стал, просто спросил:

— Могу узнать сколько?

Лыков оценил тактичность своего сотрудника.

— Пять штук, как всем, Тима, это премиальные.

Слонов жестом изобразил свое полное удовлетворение.

— Проблемы есть?

— Да как сказать?.. Тут такое дело. Еще зимой было принято решение прикрыть один из вещевых рынков, это который на территории физкультурной академии. Срок аренды истекает днями, и продлевать его «физкультурники», как мне доложили мои хлопцы, не собираются. Значит, я подумал вот чего. Если вопрос в принципе уже решен, то владелец рынка — он гражданин Иордании, его там все Мустафой зовут, потому что правильно никто выговорить не может, — так вот, он не станет ждать, когда придет ОМОН и возьмет его за жопу. Он смоется раньше. Со всеми чемоданами.