Дневники вампира. Темный альянс - Лиза Джейн Смит

— Нет. — Капельки пота выступили на лбу Стефана.Он блокировал в своем сознании голос Клауса и сосредоточился. Руки сжались вкулаки, каждый мускул напрягся. Сопротивляться влиянию Клауса было все равночто катить огромный валун вверх по склону. Но хрупкие кости начали дрожать, ивокруг них разлилось слабое золотое сияние.

— «Тряпкам, костям и пучку волос… но дурак ее звалкоролевой роз…»[5]

Свет мерцал, плясал, соединяя кости. Теплый и золотой, онокутывал, обволакивал их, когда они поднялись в воздух. Теперь на полу стояласияющая фигура без очертаний. Пот заливал глаза Стефана, его легкие были готовывзорваться.

— «Глина лишь недвижна, верьте. Кровь гуляет дотемна…»[6]

Вокруг сияющих плеч легли волосы Елены, длинные, шелковые,золотые. Проступили черты лица, сначала размытые, а потом отчетливые. Стефан слюбовью восстанавливал все до малейшей детали. Пышные ресницы, маленький нос,полуоткрытые губы, похожие на лепестки роз. Всю фигуру, словно тонкое одеяние,окружал золотой свет.

— «И чашка с трещиной откроет путь в землю мертвых…»[7]

— Нет. — Дурнота накатила на Стефана, когда он почувствовал,что тратит последние остатки Силы. Грудь фигуры приподнялась, она начала дышатьи открыла лазуритовые глаза.

Елена улыбнулась, и Стефан почувствовал, как в неговливается исходящий от нее подобный радуге луч энергии любви.

— Стефан! — Она держала голову высоко и гордо, каки подобает настоящей королеве.

Стефан обернулся к Клаусу, который все это время безмолвносмотрел на них.

— Смотри, — громко сказал Стефан, — этоЕлена. Это, а не пустая оболочка, оставшаяся после нее в земле, — настоящаяЕлена, и ты бессилен сделать с ней хоть что-нибудь.

Он протянул ей руку, Елена приняла ее и шагнула к нему. Икогда они прикоснулись друг к другу, он ощутил какой-то толчок и понял, что внего вливается Сила. Они стояли рядом, держась за руки, и смотрели на Клауса.Еще никогда в жизни Стефан не понимал с такой ясностью, что победил. Ещеникогда в жизни он не чувствовал себя таким сильным.

Клаус смотрел на них секунд двадцать, а потом впал вбешенство.

Его лицо исказила гримаса ненависти. Стефан чувствовал, какисходящие от него волны злой Силы устремляются на них с Еленой, и направил всюсвою энергию на то, чтобы противостоять им. Здание заполнил вой, вихрь темнойненависти несся, сметая все на своем пути, пытаясь оторвать их друг от друга.Свечи поднялись в воздух, подхваченные неистовым смерчем, их пламя погасло.Сон, содрогаясь, начал разрушаться.

Стефан схватил Елену за руки. Ветер развевал ее волосы,бросал их ей в лицо.

— Стефан! — Она кричала, отчаянно стараясь, чтобыон ее расслышал. Потом он почувствовал, что ее голос звучит в его мозгу. —Стефан, послушай меня! Есть лишь один способ его остановить. Найди жертву,Стефан, найди одну из его жертв. Только его жертва знает…

Шум стал оглушительным, невыносимым, как будто сама тканьпространства и времени поползла по швам. Стефан почувствовал, что руки Еленывыскальзывают из его рук. С воплем отчаяния он простер руки, пытаясь дотянутьсядо нее, но схватил лишь пустоту. Борьба с Клаусом истощила его, и он больше немог управлять своим сознанием. Пришла тьма, и Стефан, закружившись, провалилсяв нее.

* * *

Бонни видела все.

Это было странное ощущение. В тот момент, когда онаотступила, чтобы освободить Стефану путь к Елене, она словно бы пересталафизически присутствовать во сне. Она была не участницей действия, а сценой, накоторой оно разыгрывалось. Она все видела, но ничего не могла сделать.

В конце ей стало очень страшно. Она была не настолькосильна, чтобы спасти сон от разрушения, и, когда все взорвалось, ее выбросилоиз транса обратно в комнату Стефана.

Он словно мертвый лежал на полу, белый и неподвижный. Нокогда она попробовала перетащить его на кровать, его грудь приподнялась, и оншумно вздохнул.

— Стефан! Ты в порядке?

Он обвел комнату безумным взглядом, как будто пытался что-тонайти.

— Елена! — сказал он и осекся. К нему возвращаласьпамять.

Его лицо исказилось. Секунду Бонни с ужасом думала, что онсейчас заплачет, но он просто закрыл глаза и уронил голову на руки.

— Я потерял ее. Я не сумел ее удержать.

— Я знаю. — Бонни посмотрела на него, а потом,собрав все свое мужество, опустилась возле него на колени и положила руки емуна плечи. — Мне очень жаль.

Он резко вскинул голову. Зрачки его зеленых глаз такрасширились, что глаза казались черными, но в них не было слез. Ноздрираздувались, губы приоткрылись, обнажив зубы.

— Клаус! — Он произнес это имя, какпроклятье. — Ты его видела?

— Да, — сказала Бонни, отодвигаясь от него. Онасглотнула; желудок горел от изжоги. — Он ведь сумасшедший, да, Стефан?

— Да. — Стефан поднялся. — И его надоостановить.

— Но как? — Теперь, когда Бонни собственнымиглазами увидела Клауса, она гораздо сильнее боялась и была гораздо меньшеуверена в своих силах. — Как вообще его можно остановить, Стефан? Я иблизко не видела такой Силы, как у него.

— Но разве ты… — Стефан стремительно повернулся кней. — Бонни, разве ты не слышала, что Елена сказала в конце?

— Нет. Ты о чем? Я вообще ничего не слышала; в тотмомент там бушевало небольшое торнадо.

— Бонни… — задумчивые глаза Стефана, казалось,были где-то далеко; он говорил словно сам с собой. — Но ведь это значит,что, может быть, и он тоже ничего не слышал. Тогда он ничего не знает и небудет нам мешать.

— В чем мешать? Стефан, о чем ты говоришь?

— Искать его жертву. Послушай, Бонни, Елена сказаламне, что если мы найдем выжившую жертву Клауса, то узнаем, каким способом можноего остановить.

Это было выше ее понимания.

— Но… почему?

— Потому что вампиры и их доноры… их жертвы на какой-томиг обмениваются сознаниями. Это происходит, когда смешивается их кровь. Ипорой жертва таким способом может что-то узнать о вампире. Так бывает невсегда, но все-таки такое случается. Видимо, Елена знает, что когда-то этопроизошло с Клаусом.