Обратный отсчет - Петр Григорьевич Заборцев

слух понял, что набор сигналов цикличен. То есть одна и та же комбинация повторяется раз за разом. Такое чередование сигналов показалось ему чрезвычайно знакомым. Он включил воспроизведение с диска, отрегулировав внешний шум эквалайзером. Три коротких пика. Три длинных. Три коротких. Это же… Это…

Он не поверил своим ушам. Еще раз перекрутил на начало и включил воспроизведение. Азбука Морзе!!! Три длинных — три коротких — три длинных! Этого не может быть! SOS! Настоящий «SOS», пойманный им на УКВ в 2074 году через любительский трансивер и передаваемый азбукой Морзе!

«Заблудившиеся туристы?» — первое, что пришло в голову Марку, но он тут же засомневался в такой версии — откуда у обычных туристов такой мощный передатчик?

Некоторое время он сидел в оцепенении. Меж тем сигнал начал ослабевать, забиваясь теперь уже настоящими помехами, видимо аккумуляторы передающего устройства стали разряжаться.

Что же делать? Нельзя же оставить такую ситуацию без внимания!

Куделькин лихорадочно переключился на канал общения со своими единомышленниками. На связи в такой час их было еще немного, но тем не менее.

«Всем, кто меня слышит, код 101! — сообщил он в микрофон. — Перехватил любительский SOS, точного пеленга нет, что делать?».

Некоторое время ушло на уточнение его коллегами деталей и пустую говорильню. Большинство не могло посоветовать что-то дельного, полагая это каким-то розыгрышем или шуткой. Пока в разговор не вмешался человек с позывными «Геолог-5».

«Я работал с такой частотой, — сказал он. — Это диапазон вспомогательных устройств транспортного контура системы СУПЕР. В том числе такие устройства могут располагаться в отдаленных северных районах тундры, что подтверждается географической близостью к Красноярску. Если морзянка идет оттуда, то дело серьезное. И надо немедленно принимать меры!».

«Какие?» — отбил на терминале Марк, холодея душой. Дело принимало нешуточный оборот.

«Немедленно сообщи в Юстицион, — передал „Геолог-5“. — За несанкционированный радиосерфинг тебя могут лишь пожурить, но это несопоставимо с тем, если кто-то реально терпит бедствие. И никто, кроме тебя, об этом еще не знает».

Куделькин снова облился холодным потом, но быстро взял себя в руки, и, не отходя от трансивера, вызвал по прямому каналу экстренную службу Красноярского Юстициона.

* * *

— Через полчаса ты должна быть на Переделках. Пропуск я тебе сделал. Форма одежды — боевая, — Влад смотрел на Машу с экрана дисплея спокойно, но этот взгляд ему давался непросто.

— Что случилось? — Мария заспанно тёрла глаза. Из-за нервов последнее время она обзавелась дурацкой привычкой дремать около получаса прямо посреди дня.

— Ты же просила включить тебя в команду?

— Что с Ариной?!

— Информации о ней нет. Разберёмся на месте.

— Поняла. Переделки — это где вертолетный армейский корпус?

— Он самый. Ты летишь с нами как военный журналист. Учти, заставляешь меня заниматься подлогом!

— Не ворчи. На пользу дела. Куда летим?

— Это не важно. Десант туда уже отправлен. Мы выходим следом как группа расследования.

— Причем тут тогда Арина? Это связано с «Ковчегом»?

— Пока не ясно. Из квадрата, где находятся платформы, был передан сигнал SOS. Посредством азбуки Морзе.

— Чего-чего посредством?

— Азбуки Морзе. Сигналы разной длительности на ультракоротких радиоволнах. Их перехватил один толковый парнишка из Красноярска. Радиолюбитель. Источник сигнала запеленговать не удалось, так как мощность сигналов стала резко ослабевать. Но примерный район, где мог находиться передатчик, мы определили. Это территория, прилегающая к комплексу «Умка». Там же, неподалеку, работал «Ковчег-2». Учитывая, что с ним давно нет связи, есть предположение, что сигнал бедствия как-то связан именно с экологической платформой. Немного обескураживает технический способ передачи. Ведь на «Ковчеге» есть кнопка экстренного оповещения для спасателей, а на метеостанциях — штатные аварийные буи. Видимо, что-то помешало воспользоваться стандартными средствами

— Или кто-то.

— Возможно и так. Именно поэтому, на место предполагаемого бедствия отправлен военный воздушный десант. Всё, некогда, жду тебя на Переделках, — Влад кивнул и отключился, а Маша принялась лихорадочно и бестолково собираться.

* * *

По большому счету, Данила за свою добровольную «осечку» отделался легким испугом. Лопата, конечно, на него наорал, там, на вышке охранения, но прямых доказательств прямого саботажа со стороны Осташевского у сержанта не было.

«В сложных погодных условиях — метель, ночь, цель поразить не удалось», — так доложил Данила разводящему. И ведь не подкопаешься. Действительно ведь, не бездействовал, прицельный огонь вёл, все видели. А что неудачно, так это с любым может случиться. Всё же наёмники не волшебники, а люди, которые тоже иногда ошибаются и мажут по цели.

Лопата даже наряд вне очереди влепить Осташевскому не смог, не было оснований. Хотя парни с пропускного пункта получили их аж по три на каждого. Потому как, по мнению руководства, не выполнили свои обязанности. Данила считал и это несправедливым, но молчал в тряпочку. Не в его нынешней ситуации было перечить начальству.

После того, как шустрый снегоход под управлением красотки скрылся в беспросветном мраке полярной ночи, все мероприятия по обнаружению беглецов, как и предполагал Данила, свернули до рассвета.

Проснувшись с подъёмом, а оставшуюся часть ночи Осташевский сладко проспал в бытовке-казарме, Данила видел, как в поиск выходили усиленные патрули на аэроглиссерах. Один из таких вполне мог наткнуться на сбежавших пленников, если они не успели уйти далеко. Кроме этого, патрули выполняли и разведывательные функции. После того, как появилась хотя бы даже минимальная вероятность того, что местоположение подразделения на «Умке» могут рассекретить, предпринимались превентивные меры. Охранение по периметру было увеличено вдвое, а службы дальнего обнаружения работали по усиленному режиму.

Подбитый автовоз с восточного КПП отогнали и бросили возле забора. Заниматься им было некому и незачем. Главное было освободить проезд и обеспечить хоть какой-то пропускной режим. На месте разнесённого в щепки домика возвели кургузую времянку.

Данила глянул на пышущий жаром отопительный элемент, стоявший в углу казармы, и подумал о девушке в комбинезоне. Там, в тундре, никаких отопительных элементов нет. Запас хода у старенького снегохода тоже ограничен. Осташевский надеялся, что она знала, на что шла. И что доедет, куда планировала. Оказаться посреди вечной мерзлоты без средств к существованию — такого Данила не пожелал бы даже врагу. А тут. Какой она враг? Северная русская красавица, лишь по воле обстоятельств попавшая в переделку. Подспудно Осташевский понимал, что если девушка доберется «до большой земли», то у их группы могут начаться серьёзные проблемы, но… Лучше уж так, чем замерзнуть заживо, неприятно скрючившись в бесформенную ледышку.

«А ведь тебя, наёмник, если что, не пожалеют, — мелькнуло у Данилы. — И заступиться будет некому. И Наташа всплакнет под вечер, а на следующий день пойдет в ресторан с другим. М-да..».

Городок с утра зажил ещё более энергичной жизнью. Под утро, планово, на транспортёрах, прибыли