Эмма в ночи - Уэнди Уокер

Каждый раз, когда я давала очередной ответ, миссис Мартин, добившаяся значительных успехов в бизнесе и, по общему мнению, очень умная, задавала мне все новые и новые вопросы, в первую очередь о том, каким образом Билл расплачивался за покупки. Мама демонстрировала глубокий скептицизм. Как Пратты приобрели остров или платили за него арендную плату? Как рассчитывались со шкипером? Каким образом приобретали топливо для генератора, еду и учебники, чтобы нас учить? Для этого требовались деньги. Для денег требовалась работа. А работать человек может не иначе как «в рамках системы», – не уставала повторять она.

Мама спросила меня об одежде. Я приехала к ним в джинсах и футболке из «Гэп»[11]. И в туристических ботинках на ногах. Все вещи я выбирала из каталогов, и шкипер потом доставлял их на остров. Не исключено, что их заказывали по почте. На остров они попадали уже без упаковки, которую перед этим снимали и выбрасывали. Адресов в каталогах не было – их старательно отрывали. На остров не попадало ничего, обладающее названием или же координатами. То, что они Пратты, я знала только потому, что так их называл Рик. Мистер Пратт и миссис Пратт.

Миссис Мартин не давала покоя мысль о том, что с момента исчезновения я сама ни разу не была в магазине. Утром на второй после моего возвращения день она обратила на это внимание доктора Уинтер.

Доктор, вы можете себе представить, каково человеку постоянно сидеть на одном и том же месте? Целых три года… ни разу никуда не съездить. Не купить самостоятельно еду или шампунь, не позавтракать в кафе и не пообедать в ресторане, не сходить в кино? И даже не купить себе что-то из одежды!

Эту фразу она произнесла с таким видом, будто ей было меня жалко. Но я прекрасно понимала, чем она занималась. Мама пыталась навести всех на мысль, что я, пройдя через все эти испытания, повредилась в уме. Вы можете себе представить, каково это человеку?..

Утром на третий день, предложив мне прокатиться по магазинам и купить что-нибудь из одежды, миссис Мартин поставила на стол блюдо с банановыми булочками, подошла ко мне и погладила по щеке. Присутствовавшие от этого жеста буквально растаяли – я прекрасно видела это по их лицам. Как это им казалось мило – мать и дочь снова были вместе. Мать окружила дочь своей заботой. Я посмотрела на доктора Уинтер, пытаясь прочесть в ее чертах какие-нибудь признаки понимания. Но не увидела ничего, что могло бы меня в тот день утешить. Миссис Мартин обладала огромной силой и влиянием, и забывать об этом было нельзя.

Доктор Уинтер вдруг прониклась к ней самыми теплыми чувствами. Для меня это стало третьим сюрпризом, причем далеко не приятным. Она сказала, что нам с Эммой, должно быть, пришлось очень тяжело, что сама просто обожает ходить по магазинам и делать покупки, и что ей этого очень не хватало бы. Однако стоило бросить на доктора Уинтер один-единственный взгляд, как тут же становилось ясно, что шопинг явно не ее стихия. Она три дня подряд ходила в одних и тех же туфлях и джинсах, застегивая их на один и тот же ремень. Футболки тоже относились к определенному типу, будто она нашла фасон себе по душе, и накупила их целую кучу разных цветов и оттенков. Тот факт, что она так мило заговорила с миссис Мартин, мне совсем не понравился. Это придавало достоверность маминой теории о моем сумасшествии и вносило в ее душу успокоение.

Я вернулась домой не ради ее спокойствия. Я возвратилась, чтобы показать всем, и в первую очередь ей, что она с нами сделала! А еще чтобы найти сестру! И время теперь было совсем не на моей стороне.

То, что эксперты ФБР были специалистами высочайшей квалификации, приносило некоторое утешение. Уже в первый день я в полной мере осознала важность и значимость каждого произнесенного слова, каждого моего ответа. Даже представить было страшно: федеральные агенты рыскали по улицам, аналитики копались в своих базах данных, каждый член огромной команды тщательно подготовленных профессионалов брался за новое задание только благодаря твоим словам о том, что листья осенью на том острове оранжевые, а в воздухе стоит запах сосновой хвои. После долгих лет бессилия, когда я была лишена голоса и ни одна живая душа не желала меня слушать, это было слишком.

По словам агента Страусса, он проверил агентства и горячие линии, осуществляющие помощь беременным девочкам-подросткам либо занимающиеся расследованием случаев незаконного усыновления детей. Доктор Уинтер, со своей стороны, добавила, что она целые сутки отрабатывает список тех, кто мог знать о беременности Эммы и свести ее с Праттами. Ей уже удалось поговорить с некоторыми учителями и подругами обеих девочек. Они уже слышали о возвращении Касс и отчаянных поисках Эммы, но ни один из них не смог добавить ничего существенного. И каждого шокировала правда о том, почему мы ушли из дома.

Но несмотря на все их умение и сноровку, у агентов ФБР по-прежнему не было перспективных следов даже после тщательного обследования прибрежной части штата Мэн. Записей о Билле или Люси Пратт не оказалось ни в базе данных Государственной программы социального страхования, ни в других источниках, которые им удалось обнаружить. По их словам, большинство муниципалитетов сейчас выкладывают сведения в Интернет, но, несмотря на это, они запросили и бумажные версии документов, в том числе и договора купли-продажи земельных участков на островах, дабы отследить их владельцев. И даже просмотрели данные системы здравоохранения штата Мэн на предмет рождения девочки с именем Джулия или с фамилией Пратт в районе названной мной даты. Процесс этот отнял массу времени, а каждый день был на счету. Похоже, никто ни на минуту не сомневался, что Пратты попытаются бежать, и все боялись, что мои опасения и тревога на этот счет затмят собой чувство облегчения, которые я испытывала, глядя на всех этих агентов, не жалеющих сил с тем, чтобы их найти. Тревога, а еще отчаяние. Стоило представить такой результат – что ни Праттов, ни Эмму, ни ребенка так никогда и не найдут, как мне сразу стало ясно, через что прошел папа, когда они с мамой развелись.

Я пообещала себе быть не такой слабой, как он, полностью сосредоточиться, помочь им и сделать все, что в моих силах.

Агенты задействовали на местах целую армию полицейских, чтобы обойти в деревнях каждый дом. Но никто так и не опознал людей, чьи портреты с моей помощью составила художница. И не вспомнил никого, кто соответствовал бы описанию Праттов или же шкипера. Кроме того, агенты приступили к расследованию инцидента на Аляске, пытаясь отыскать следы Рика в тот период его жизни, когда он работал на рыболовецком судне, где изнасиловали женщину.

«Рисунок Эммы с поправкой на возраст практической пользы тоже не принес», – заявил агент Страусс. Кто-то наверняка обратил бы внимание на чету в возрасте с ребенком и женщиной намного моложе их. Это намного больше, чем просто муж с женой за сорок. А с моей помощью они могли даже получить фотографию Эммы, какой она стала сейчас.

Я конечно же, согласилась оказать им всемерное содействие и прошла в гостиную, где мама уже разложила все свои фантастические фотоальбомы с коричневыми кожаными застежками и выгравированными золотом годами. К нам присоединились доктор Уинтер и агент Страусс. Он взял блок желтых листочков для заметок и велел нам отобрать по одному лучшему снимку для каждого года, прошедшего с момента рождения Эммы. Максимум по два, при условии, что на втором она будет изображена в профиль. Доктор Уинтер сказала, что поможет мне в этом, в то время как агент Страусс с мамой уселись за компьютер, чтобы просмотреть фото, хранившиеся там. Но для доктора Уинтер это был только предлог, чтобы остаться со мной наедине.