Песни сирен - Вэл Макдермид

— Я не против, сэр, — кивнул Меррик.

У Кросса был такой вид, будто он не знал, кого ударить первым — Брендона или Тони.

— Тогда я отваливаю домой, — мрачно объявил он.

— Хорошая мысль, Том. У вас в последнее время было больше, чем полагается, ночных смен. Я побуду здесь, посмотрю, что получится из беседы с Макконнелом.

Кросс, гулко топая, вышел из комнаты группы, обогнув Кевина Мэттьюза. С его уходом атмосфера разрядилась.

— Сэр, — сказал Кевин, — Ян Томсон — похоже, он ни при чем, ну, в убийствах.

Брендон нахмурился.

— На данной стадии все, чего мы хотим, это предъявить Томсону обвинение в драке.

— Я знаю, сэр, — начал оправдываться Кевин. — Но во время беседы выяснилось, что Томсон работает три ночи в неделю как диджей в «Горячих Камнях». Это клуб геев в Ливерпуле. Он бывает там по понедельникам, вторникам и четвергам. Нетрудно будет проверить, работал ли он в те ночи, когда были совершены убийства.

— Ладно, пусть кто-нибудь этим займется, — приказал Брендон.

— Тогда остается только Макконнел, — задумчиво произнесла Кэрол.

— Давайте займемся им, — решил Брендон.

— Что посоветуете? — спросила Кэрол у Тони.

— Не бойтесь держаться покровительственно. Будьте приятной и несуровой, но дайте ему понять, что вы — офицер высокого ранга. А вы, сержант Меррик, можете разыграть карту благодарности.

— Спасибо, — сказала Кэрол. — Идем, Дон?

Они вышли, оставив Брендона и Тони наедине.

— Как у вас дела? — спросил Брендон, вставая и потягиваясь.

Тони пожал плечами.

— Я понемногу начинаю его чувствовать. В его жертвах есть что-то общее. Он охотник целенаправленный, в этом я уверен. Я составлю его примерный психологический портрет через пару дней. А то, что у вас появился подозреваемый, просто несколько несвоевременно.

— Что вы имеете в виду, говоря «несвоевременно»?

— Я понимаю, почему вам понадобился мой совет. Но мне вредно узнавать что бы то ни было о подозреваемых до составления профиля. Опасность в том, что я могу начать подсознательно подгонять его под факты.

Брендон вздохнул. Ему всегда было трудно сохранять оптимизм на исходе ночи.

— Не будем говорить «гоп», не перепрыгнув. Завтра к этому времени наш подозреваемый может превратиться в далекое воспоминание.

Дискета 3,5 метка тома: Backup. 007; файл Любовь. 008

Знакомство с Полом было в некотором смысле гораздо более волнующим, чем с Адамом. Полагаю, отчасти потому, что теперь мне было известно, как поступать, если дело пойдет не так, как мне хотелось. Даже если Пол не понимал, что я могу дать ему больше, чем кто бы то ни было другой, даже если бы он отверг мою любовь, даже если бы зашел так далеко, как Адам, и действительно предал бы неизбежность нашего союза ради кого-то еще, существует альтернативный сценарий, который может дать мне почти столько же удовлетворения, как и достижение цели.

Но на сей раз у меня было ощущение, что я получу то, чего хочу. Адам, как мне стало теперь понятно, был незрел и слаб. Пол не был ни тем, ни другим, это было ясно сразу. Во-первых, он не поселился в той части города, где живут яппи, как Адам. Пол жил в южной части города, в Эстон-Хей, на тенистой окраине, излюбленной университетскими преподавателями и врачами. Дом Пола стоял на одной из самых недорогих улиц. Как и мой, его дом входил в кондоминиум, но две верхние и две нижние комнаты были явно гораздо просторней. Перед домом был разбит небольшой садик, а задний двор был раза в два больше и уставлен растениями в керамических контейнерах и кадками с цветами и карликовыми кустиками. Прекрасное место, где можно посидеть вместе после работы летним вечером, выпивая перед обедом.

И с Полом у меня была бы возможность жить в Эстон-Хей, наслаждаться этими тихими улицами, вместе с ним гулять в парке, совсем как другие пары. К тому же у него интересная работа — он лектор в Брэдфилдском институте науки и технологии, он специалист по CAD — компьютерному проектированию. У нас так много общего. Жаль, что я никогда не смогу показать ему, чего мне удалось достичь в случае с Адамом.

Одно из главных преимуществ финансовой независимости — возможность тратить практически все жалованье по собственному усмотрению. То, что остается после уплаты налогов, для человека моих лет и не имеющего иждивенцев, существенная сумма. Это значит, что мне по средствам самая современная компьютерная система, с которой мне будут доступны все новинки. Учитывая, что одна программа стоила мне почти три тысячи фунтов, хорошо, что никто не пьет из меня кровь. С моим новым CD, видео и графической программой мне понадобилось меньше дня, чтобы перенести видеосъемки на диск. Но даже мой компьютер вкупе с моим воображением не могли дать мне ту радость и удовлетворение, что дал бы он, если бы только был честен с самим собой. Поэтому он будет каждый день умирать снова и снова. Необузданная фантазия приобрела формы, соответствующие каждому моему настроению и прихоти. Наконец, Адам делал все, что только смог бы вообразить. Жаль, что он не разделит моего наслаждения.

Все это выглядело несовершенно, но мне по крайней мере было веселее, чем полиции. Судя по тому, что писали газеты, они никуда не двигаются. Смерть Адама едва заслужила упоминания в центральных средствах массовой информации, и даже «Брэдфилд Ивнинг Сентинел Таймс» перестал давать о нем материалы уже пять дней спустя. Тело Адама было опознано через четыре дня, когда встревоженные коллеги сообщили, что его нет на работе и им не удалось добиться ответа ни по телефону, ни лично. Меня заинтересовали их отзывы (популярен, усердный работник, всем нравился), и меня охватило мгновенное сожаление, что его глупость лишила меня их дружбы. Криминальный репортер «Сентинел Таймс» даже умудрился отыскать бывшую жену Адама, ошибку, которую он совершил в двадцать один год и из которой выпутался к двадцать пятому дню рождения. Ее комментарии заставили меня хохотать.

Бывшая жена Адама Скотта, Лайза Арнольд, 27 лет, сдерживая слезы, сказала: «Я просто не могу поверить, что такое случилось с Адамом.

Это был дружелюбный человек, очень общительный. Пил он мало. Я не могу себе представить, как этот садист сумел схватить его».

Лайза, учительница в начальной школе, которая с тех пор не вступала в брак, продолжает:

«Я понятия не имею, что он делал в Кромптон-Гарденз. Когда мы были женаты, он никогда не проявлял гомосексуальных наклонностей. Наша сексуальная жизнь была вполне нормальной. Ну разве что он был немного скучноват.

Мы поженились слишком молодыми. Мать Адама воспитала его в убеждении, что он должен ждать жену, которая пылинки бы с него сдувала, но я совершенно не такая.

Потом я встретила другого и сказала Адаму, что хочу получить развод. Он был по-настоящему огорчен, но мне кажется, что я, скорее всего, ранила его гордость.