Розы для киллера - Наталья Александрова

— Нет, Владимир Иванович, не видела. Вроде бы ее сюдане звали… Ее ведь, скорее всего, Аделаида Самсоновна, если бы не умерла —уволила бы.

— Что такое? — удивился Пятаков. — Уж Вера-тоСергеевна — золотой человек, безотказный… Чем же она Аделаиду не устроила?

Да представляете, — Марина понизила голос, — ВераСергеевна в галерее очень хорошо управлялась, Аделаида ей и говорит: приходитеко мне домой, немножко мне по хозяйству поможете — за отдельную плату, конечно.Ну мне потом Вера Сергеевна и рассказывает — — пришла она к Аделаиде домой, а утой — натурально авгиевы конюшни, столько работы — за год не переделаешь.Одного белья гладить — горы, чуть не до потолка, стирает-то машина, агладить-то руками надо. Что же касается дополнительной платы — так это оказалсяодин разговор: предложила ей Аделаида пятьдесят рублей в месяц, кроме зарплаты,вот и вся радость. Она вообще-то жадина была, Аделаида, ой… — Марина испуганнооглянулась на гроб. — Ну Вера Сергеевна тогда и говорит: лет мне много,работа тяжелая, деньги небольшие, уж извините, Аделаида Самсоновна, не возьмусья за вашу работу. Аделаида на нее сразу зашипела: не возьмешься за эту работу,так и из галереи вылетишь… Вера Сергеевна обиделась, но на попятный уже непошла.

— Ну и ну, — задумчиво произнес Пятаков, —значит, Вера Сергеевна и дома у Аделаиды бывала…

— Бывала раза два, — поддакнула Марина.

«Надо будет с ней поговорить, — подумал Пятаков, —не видела ли она у Аделаиды кого-нибудь подозрительного? »

В церкви неожиданно сделалось тесно и шумно — приехалателевизионная бригада. Техники забегали с осветительными установками, потащилипровода, отодвинули батюшку и церковных служек на второй план. Телевизионщикимгновенно сумели внушить всем, что именно они здесь самые главные. Онипереставили гроб (на прежнем месте он плохо смотрелся), погасили свечи (от нихшли блики), включили свое освещение и разрешили наконец начать.

Интересно, что все тут же приняли навязанные им правилаигры. Батюшка приосанился и старался все время смотреть в камеру, только что непосылал зрителям свое благословение. Не успел он толком начать службу, какнаглая телевизионщица остановила его и попросила начать все с самого начала:

у них что-то не заработало. Батюшка нисколько не удивился ибезропотно начал снова.

Шанхайский, конечно, забыв про похмелье, оказался в первыхрядах и начал размашисто театрально креститься в самые неподходящие моменты, акогда батюшка закончил службу, попытался выскочить на его место и произнестипрочувствованную траурную речь о влиянии творчества Аделаиды Верченых намировой художественный процесс и о своих собственных плодотворных встречах созначенной Аделаидой, но тут уж священник не выдержал и объяснил ему, чтоцерковь — не место для митингов, даже траурных.

Шанхайский расстроился, но его быстро утешил Валидолов,который знаками азбуки глухонемых выманил его из церкви и угостил коньяком изфляжки, предусмотрительно захваченной им с собой на случай длительного ожиданияна морозе.

Народ начал потихоньку покидать церковь, по традицииперемывая косточки самой покойной, всем ее друзьям и родственникам и заодновсему околохудожественному Петербургу. Владимир Иванович обратил внимание надородную блондинку в черной шляпе с широкими полями и вуали.

«Белая Галина», — шепнула секретарша Марина в ответ наего вопросительный взгляд и объяснила, что Белая Галина, закадычная приятельницапокойной Аделаиды, не то колдунья, не то ворожея, черт ее знает.Специализируется она на вопросах любви и брака: возвращает мужей и любимых,готовит приворотные зелья и занимается прочей, на взгляд нормальных людей,несусветной ерундой. Пятаков помотал головой, это имя ему что-то напоминало, нов свете прошедших событий он был так расстроен, что не вспомнил.

Белая Галина неторопливо пробиралась в толпе, изображая всейсвоей фигурой глубочайшую скорбь. Для довершения образа она даже пару раз всхлипнула.Пускай все окружающие видят, какой она сердечный, ранимый человек — это можетбыть полезно.

В действительности душу Белой Галины раздиралипротиворечивые чувства: с одной стороны, она мучилась угрызениями совести — вотведь пожелала Аде «Чтоб ты сдохла!», а ее и впрямь убили. С другой стороны, онаощущала небывалое торжество: вот как пожелала, так и случилось. Неужели онадействительно близка в неким высшим силам, неужели там наверху прислушиваются кее желаниям?.. А ведь такое — не пустяк! Это может здорово помочь ей в работе,потому что покойная Аделаида была права в одном: главное — деньги, пока естьденьги, будет и любовь…

После похорон у Владимира Ивановича настроение былоотвратительное. Кроме того, что сама процедура была достаточно тягостная, онеще и поймал на себе несколько злорадно любопытных взглядов и слышалперешептывания за спиной. Нервы, и так расшатанные после допроса у Громовой,стали совсем никуда. Тем не менее он взял себя в руки и отклонил предложениедвух знакомых художников пойти куда-нибудь и помянуть Аделаиду как следует, аточнее — напиться. В последнее время он стал достаточно часто этим увлекаться.Так не годится, надо пойти в мастерскую и работать, у него много неотложных дели среди них одно — очень важное. Дома он развел краски, приободрился и принялсяза работу. Хорошо бы отключить телефон, но нельзя: вчера он дозвонился наконецдо жены в Гамбурге, вернее, говорил с ее хахалем Гербертом, тот обещал передатьМаргарите его просьбу позвонить. Он-то может и передаст, но вряд ли Маргаритапозвонит…

Работа всегда его успокаивала. Он отступил в сторону,придирчиво рассматривая дело своих рук. Может, зря он все это затеял? Верноговорила Маргарита, что он ненормальный, из прошлого века. Он вспомнил, какчасто они ссорились перед ее отъездом, а потом мысли по инерции перешли на ещеодну неприятную женщину — следователя Громову. И что она к нему прицепилась?Ручку нашла… он понятия не имеет, как эта чертова ручка попала в квартиру кАделаиде! Ладно, пусть они там сами разбираются. Громовой за это деньги платят,а он точно знает, что не убивал Аделаиду.

Наутро Пятаков позвонил в офис покойной Аделаиды. Трубкуснял Глеб.

— Глеб, дорогой, примите мои соболезнования. Я хотелузнать, когда можно забрать мои работы?

— Почему вы хотите забрать их, Володя? У вас появилсяпокупатель?

— Да нет, я просто думал, что со смертью АделаидыСамсоновны…

— Мы сворачиваем деятельность? Нет, конечно, нам будеттрудно без нее, но мы…

В этот момент кто-то, по-видимому, вошел к Глебу и заговорилс ним. Глеб произнес в трубку:

— Извините, Володя, одну секунду, — и заговорил спосетителем. Его слова были хорошо слышны: — Да, конечно, эта работа еще уменя. У меня выпрашивали ее, предлагали огромные деньги, но я отказал. Ясказал, что этого Духовидова я обещал вам, что вы — большой ценитель и знатокего раннего творчества… да, он у меня дома. Приходите сегодня часам кдевяти. — И снова Глеб заговорил в трубку: — Володя, и не думайте забиратьработы! Мы не только не собираемся сворачивать экспозицию, наоборот, планируемрасширять ее, у нас будут очень перспективные клиенты… и лично с вами, я думаю,мы будем плодотворно работать.