Тринадцать капель от иллюзий - Марина Серова

— Я ездила по делам. Я рада тебя видеть.

Ему было приятно, что я так говорю. Антон улыбнулся, и мы пошли ко мне.

Уже изучив мои холостяцкие привычки, Королев, собираясь провести со мной вечер, приносил продукты с собой. Поэтому, когда, быстренько приняв душ, я вошла в комнату, перед диваном на передвижном столике уже стояла бутылка моего любимого мартини и легкая закуска: пара готовых салатов, немного сырокопченой колбасы и конфеты. Я заметила, что конфеты были такие же, какие я однажды похвалила в ресторане, и оценила этот знак внимания. Что ни говори, а Королев вел себя как джентльмен.

Вечер прошел очень мило. Мы потягивали мартини и смотрели телевизор. Я залезла с ногами на диван и прижалась к Антону. Он что-то рассказал мне про свои дела на работе: куда ездил, что там решал, рассмешил меня курьезным случаем со своим подчиненным. Когда он вполне расслабился, я спросила:

— А ты хотел бы узнать, куда я ездила сегодня?

— Скажи, если хочешь.

В голосе Антона звучало деланое равнодушие.

— Я ездила в одну деревню к местной колдунье.

Королев удивленно поднял брови. Я продолжала:

— Это связано с расследованием по делу Светланы. Я еще не могу рассказать тебе все подробности, но я уже многое узнала, и теперь для завершения дела мне нужны деньги. Довольно большая сумма. Я хотела занять их у тебя.

Мне показалось, что упоминание о деньгах произвело на Антона не очень приятное впечатление, но сознание собственной правоты и отсутствие корысти придавали мне уверенности. Поэтому я решила высказаться с предельной точностью:

— Не пугайся: мы перепишем номера всех купюр, и я надеюсь, что тебе эти деньги вернут. Потом. Если все получится, как я рассчитываю.

На лице Королева сначала отразилось недоумение, а потом он расхохотался. Он так смеялся, что пришла моя очередь удивляться:

— А что, собственно, тебя так рассмешило?

— Твой серьезный вид. «Перепишем номера…» Это, по-видимому, какая-то авантюра. Кому ты собираешься платить?

Я все время чувствовала, что Антон не принимает меня всерьез как частного детектива. Он старался этого не показывать, но то ли он судил о людях моей профессии по таким личностям, как Петряев, то ли именно я не казалась ему настоящим сыщиком. И вот теперь это недоверие проявило себя. Но я не собиралась доказывать Антону свою компетентность. Главное — достать деньги в срок, потому что события начали развиваться, и тянуть было нельзя.

— Ты можешь мне помочь?

— Ты даже не сказала, сколько нужно денег.

— Пять тысяч долларов. Они мне понадобятся через три дня.

— Ну, это не такая уж страшная сумма. Я думаю, что смогу тебе их дать. Но ты мне не ответила, кому ты собираешься заплатить и за что?

— А если я не скажу, ты мне откажешь?

Королеву не понравился мой тон. Он просто сидел и смотрел на меня. Тогда я сказала:

— Я заплачу их колдунье. Думаю купить у нее немного яду. Для убийства.

Как всегда, когда людям говорят правду, они ей не верят. И Королев не поверил. Он решил, что я просто подшучиваю над ним. Он вздохнул, потом сгреб меня в охапку и сказал:

— Ладно, можешь ничего не объяснять. Только я прошу тебя, будь осторожной и не впутывайся в опасные истории. Лучше заранее посоветуйся, если в чем-то не уверена.

— Ты что же, беспокоишься за меня? — Даже мое каменное сердце могло учащенно забиться от такого проявления чувств. — Сознайся, ты просто боишься, что я могу не вернуть тебе деньги.

— Татьяна! Еще две минуты такого плохого поведения, и я уйду!

— А в чем дело? — Я сделала невинное лицо.

— Ты циничная молодая особа, я тебе уже говорил об этом.

Я горько вздохнула:

— Что поделать — такой меня сделала трудная самостоятельная жизнь. Может, ты возьмешься меня перевоспитать?

— Хорошо, возьмусь.

И он взялся. Процесс воспитания затянулся до утра и проходил вполне успешно. Утром мы расстались, довольные друг другом. Антон пообещал к вечеру завезти мне деньги и выполнил обещание.

Я с нетерпением ждала новостей от Гарика, но он все не звонил. Просидев дома до двенадцати часов дня, я не выдержала и сама поехала к Папазяну. Он был на рабочем месте: сидел за своим огромным столом и потягивал кофе из бокала со щербатым краем.

— Гарик! Разве ты не знаешь, что пользоваться треснувшей посудой — плохая примета?

Гарик поднял на меня глаза.

— Плохая примета, Таня-джан, врываться к человеку в кабинет и, не говоря «Здравствуй, Гарик, дорогой», сразу пугать плохими приметами. Я еще не узнал, о чем ты просила. Тот человек из района, которому я звонил, обещал сообщить мне все сразу, как только наведет справки, да вот что-то молчит пока.

— Можно я посижу у тебя, подожду?

Гарик улыбнулся:

— Сиди, я всегда тебе рад. Хочешь, налью кофе?

Я согласилась. Гарик пошел к стенному шкафу и извлек оттуда большую чашку с аляповатой розой на боку и полиэтиленовый пакет с суворовскими печеньями.

— Вот, для тебя у меня есть неразбитая чашка.

Пакетик «Нескафе» Гарик залил таким крутым кипятком, что мне оставалось некоторое время только нюхать напиток, поставив чашку перед собой.

— Ты распутала уже то дело об утопленнице на турбазе? — спросил Гарик.

— Нет еще. Но надеюсь скоро свести концы с концами, с твоей помощью, конечно. Кое-что вроде бы проясняется.

Папазян знал, что, пока дело не закончено, я не буду распространяться о подробностях. Таковы были общие правила для всех, поэтому он не стал меня больше ни о чем спрашивать. Мы поболтали о наших общих знакомых и вспомнили пару забавных случаев из своей практики. Наконец позвонили из районной милиции и сказали, что сведения по запросу Гарика отправлены ему электронной почтой.

Компьютерная распечатка составляла две с половиной страницы, но в этих листочках содержались такие факты, которые могли бы составить основу для детективного сюжета.

Баба Наташа оказалась весьма примечательной личностью. Гадалка, которая по, данным регистрации, числилась как Гордеева Наталья Сергеевна, прибыла в Колокольцовку несколько лет назад, отбыв три года заключения в местах не столь отдаленных. Милицейская база данных сообщала, что гражданка Гордеева была осуждена за незаконную продажу лекарственных средств, которые могли использоваться как наркотические и снотворные вещества. А лекарственные средства для продажи Наталья Сергеевна брала в аптеке, в которой работала. Вернее, она их сама делала, работая в рецептурном отделе. Эта деревенская знахарка имела медицинское образование, которое получила в Ленинградском (тогда еще) фармацевтическом институте.