«Принц» и «цареубийца». История Павла Строганова и Жильбера Ромма - Александр Чудинов

«Впрочем, такая черствость присуща отнюдь не всем сеньорам. Я не раз был свидетелем того, как тепло встречали некоторых из моих знакомых, когда они приезжали к своим вассалам. Радость и удовольствие выражались множеством самых разных способов. Доброта и благодетельность являются столь простыми достоинствами, дарующими столь чистые и столь подлинные радости, что трудно понять, почему они так редки!»

«Один из нас пошел к крестьянину, который нанялся за 20 рублей в год на работу на рудниках. Его застали евшим хлеб из еловой коры и из соломы. Как могут жить на свои 20 рублей в год эти несчастные рабочие, которым запрещают заниматься земледелием, хотя для них уже нет работы на рудниках. Для них-то, стало быть, и существует самая сильная нужда. Звание “слуг ее величества” обрекает их на величайший голод! Крестьяне, не работающие на казну, платят в виде оброка на межевание и за рекрут от 6 до 7 рублей».

«Подноск остров 5 в[ерст] от города [Нижнего Новгорода]. Здесь выращивают все виды овощей, но жителей нет. Русские, которые всегда строго блюдут предписанные церковью перед большими праздниками посты, хотя обычным нормам порядочности следуют отнюдь не столь часто, готовят [в пост] напиток и похлебку из обжаренной муки. Для изготовления напитка надо лишь разболтать такую муку в большом количестве воды, после чего это сразу можно пить. Брожение подобного напитка дает так называемый квас. Из той же самой муки, воды, соли и льняного масла готовят похлебку, которую едят, не варя. Ее называют толокно. Иногда туда кладут красные ягоды, коими весьма изобилуют леса по берегам Волги. Несколько раз добавляли уксус и несколько раз молоко, хотя в таком случае это совсем не постно. Я ел толокно. Оно, по-моему, хорошо для людей с отменным аппетитом. Я нашел его очень сытным».[30]

«Чебоксар – город в 40 в[ерстах] от Кузмодемянска и в 100 от Казани. Этот город, имеющий татарское название, – крупный центр торговли зерном, которое доставляется от чувашей и черемисов, продающих его по очень низкой цене. Возле него есть небольшая речушка Чебоксарская река».

«Масло остров 10 в[ерст] от Илинсок [Ильинского]. Остров прежде Масло направо. Здесь Волга меняет свое русло, нанося песок на правый берег и подмывая левый. Время от времени на берегу видны лачуги чувашей – дикого народа, данника России. Он начинается почти напротив Илинска».

«Протяженность реки Казанка около 200 верст. Вода в ней мутная и плохая. Пройти вверх можно только на баркасе, для барок слишком мелко. Устье ее находится в 7–10 верстах от Казани. Весной Волга более чем на 4 сажени покрывает равнину, отделяющую ее от города, который, будучи расположен на нескольких небольших холмах, не терпит от такого наводнения никакого ущерба. В это время ширина Волги достигает 9 верст.

Пугачев сжег несколько кварталов, но всё уже восстановлено, и город стал краше прежнего. Императрица выделила городу 250 тыс. рублей для создания ссудной кассы, в которой каждый индивид, желающий строить, может легко взять заем. Власти выделяют место под строительство и дают беспроцентную ссуду на 10 лет, позволяя ежегодно гасить по 1/10 части долга. Частные дома должны вписываться в общую линию улиц, которые в заново отстроенной части совсем прямые. Кирпич стоит 2½ рубля за тысячу, и кирпичный дом оказывается не дороже деревянного, но гораздо выгодней в плане пожароустойчивости. Проезжая, мы насчитали четыре большие улицы, застроенные кирпичными домами. Все остальные уже готовые кварталы имеют линейное расположение, но дома в них из дерева. Участок земли перед каждым домом, кое-где занятый газоном или посадками небольших деревьев, придает им простой и приятный вид. В центре города находится рынок, окруженный лавками, удачно расположенными и изобилующими товарами. Здесь можно понять, сколь многочисленно местное население.

Для ремонта стен цитадели используется труд каторжников, бесконечно идущих через Казань в Сибирь, где они осуждены работать в рудниках. Губернатор Казани задерживает здесь каждую партию каторжников до прибытия следующей. Большинство из этих несчастных подвергались бичеванию кнутом за тяжкие преступления. Эти мужчины и женщины работают и на власти, и на частных лиц, но под надзором нескольких солдат. Снаружи к цитадели пристроена тюрьма, однако пребывание в ней слишком тягостно для каторжников, чтобы они не предпочли ему работу в городе. Такой способ использования этих несчастных великолепен. Можно было бы с удовольствием смотреть, как их преступные руки, занимаясь полезным трудом, искупают свои прегрешения, если бы не докучал постоянный звон кандалов, коими отягощены ноги [заключенных]. Сие придает их конвоям варварский и отталкивающий вид, хотя подобная манера обращаться с ними [каторжниками] гораздо менее варварская и более полезная, чем заточать этих несчастных в сырых, темных и губительных для здоровья темницах, чем, удалив их с глаз властей, с гораздо большей вероятностью подвергнуть тысячам страданий. Всего их насчитывается три сотни.