Валашский дракон - Светлана Лыжина

– Значит, ты хочешь, чтобы я подобно моему отцу помог тебе вернуть твой трон? – ещё больше сощурился Мехмед. – Но ведь тебе известно, что я пока не намерен воевать с северными странами.

– Перемирие не вечно, – пожал плечами Влад.

– Дай-ка я тебя испытаю, – с недоверием произнёс Мехмед. – Расскажи мне про нового правителя Молдавии.

Влад сразу понял, что султан спрашивает про Петра Арона.

– Я подумываю отправить ему письмо, – продолжал султан, – письмо с повелением платить мне дань. Если ты хорошо знаешь этого человека, то скажи, что он мне ответит.

– Этот человек – трус, – усмехнулся Влад. – Он не любит войн, и даже свою власть получил без боя, потому что похитил её, как грабитель, нападающий на прохожих ночью в переулке. Если ты, великий султан, прикажешь этому человеку, чтобы он платил дань, он будет платить. Но не назначай большую дань, потому что казна Молдавии почти пуста. Отсутствие денег – единственная причина, по которой тебе могут отказать. Тебе не дадут того золота, которого нет, но то, которое есть, непременно дадут.

– Да, ты говоришь как знаток, – заметил Мехмед и снова почесал бороду. – Мои советники говорят мне то же, что и ты, но куда менее уверенно.

Влад, привстав, поклонился:

– Благодарю, великий султан.

– А свинья Юнус по-прежнему твой враг? – спросил Мехмед.

Теперь речь шла про Яноша Гуньяди, а молодой султан, называя его «свинья Юнус», следовал примеру своего отца, не раз воевавшего с этим венгром.

– Всё верно, великий султан, – сказал Влад. – Свинья Юнус – мой злейший враг, и я не успокоюсь, пока он не умрёт.

– Хорошо, – засмеялся Мехмед. – Я тоже думаю, что ему лучше умереть, и в этом наши с тобой цели сходны.

Влад выжидательно смотрел на султана, а тот пояснил:

– Я решил. Я беру тебя на службу. Ты станешь моими ушами и глазами в северных странах. Ты будешь приезжать к моему двору раз в два месяца и рассказывать все новости, но должен будешь делать это хорошо. Если вдруг окажется, что я знаю то, чего не знаешь ты, тогда моих милостей можешь не ждать, но если окажется наоборот – жди награду.

Влад заслужил награду на следующий год, когда рассказал султану, что Яношу Гуньяди, несмотря на все старания, не удаётся подчинить себе Молдавию.

Власть в этой стране постоянно менялась, и с каждым из правителей Янош пытался договориться, что очень не нравилось Мехмеду, не желавшему, чтобы венгры прикрывались от турок молдавскими и румынскими землями, как щитом.

– Ты порадовал меня, – улыбнулся Мехмед. – Значит, наши молдавские дела сейчас хороши.

После этого на Влада и свалилось вознаграждение, но стало скорее обузой, чем благом – султан подарил «своему верному слуге» дом в турецкой столице недалеко от дворца, хотя Влад предпочёл бы и дальше останавливаться в дворцовых покоях поблизости от тех, где уже много лет жил его младший брат Раду.

Когда-то братья прибыли ко двору вместе, но для Влада почётный плен давно закончился, а для Раду всё продолжался и продолжался. Младший брат приехал в Турцию шестилетним, а теперь почти превратился в юношу и выглядел, как турок, если не обращать внимания на колпак, который полагалось носить всем христианам при турецком дворе. Раду даже говорить предпочитал по-турецки, потому что наполовину забыл румынскую речь.

Теперь поводов видеться с ним стало ещё меньше, чем раньше, но от султанских подарков не отказываются. А подарки на этом не закончились. Мехмед сказал, что дом всегда кажется пустым, если там нет женщины, и подарил Владу невольницу.

В положенный срок у неё родился мальчик. Затем – ещё один. Влад очень полюбил этих двух чертенят, однако не хотел, чтобы они стали единственными его детьми.

А тем временем в «северных странах» жизнь шла своим чередом. В Молдавии власть опять досталась Петру Арону, и тогда пришла пора для султана последовать давнему совету Влада по поводу дани. Султан потребовал от Молдавии платить небольшую сумму в две тысячи золотых ежегодно и получил согласие.

– Твои советы ценны, мой верный слуга, – сказал Мехмед, – поэтому я выполню то, что обещал тебе. Скоро свинья Юнус умрёт от моей руки, а ты получишь трон своего отца.

Однако вскоре после этого Янош Гуньяди умер без всякого участия со стороны Мехмеда, да и румынский трон удалось вернуть почти без турецкой помощи – султан лишь немного помог деньгами, чтобы вооружить пятитысячную армию, собранную Владом в Трансильвании. Румынский государь не чувствовал себя обязанным, поэтому в конце концов сделался вассалом короля Матьяша и обещал порвать с турками.

Влад с грустью думал о том, как же трудно рвать прежние связи. Целых три человека, родных ему по крови, находились в Турции – младший брат и два сына. Но что можно было предпринять? Даже останься Влад слугой султана, Мехмед никогда не дал бы Раду позволения уехать. Надежда на то, что удастся увезти от турецкого двора малолетних детей, тоже казалась призрачной. «Значит, придётся резать по живому, потому что быть турецким слугой мне больше не подобает, – сказал себе тогда румынский князь. – Раньше причиной был общий враг, а теперь его нет».

* * *

На второй день работы над картиной флорентийцам не повезло. Почти сразу после того, как они явились в башню, на небе собрались тучи, а ещё через полчаса начался дождь, и освещение в комнате стало другим, да и оконные рамы пришлось затворить, чтобы на полу не появились лужи. Комната погрузилась во тьму, а старик-живописец не хотел рисовать при свете свечей, решив, что лучше просто подождать, пока немного развиднеется. Флорентийцам оставалось сидеть и слушать, как крупные капли звонко барабанят по каменным подоконникам, стучат в окна. Затем этот звук исчез, слился в один общий шум. Когда дождь разошёлся в полную силу, новые капли уже не стучали, а целыми ручьями стекали по стёклам витражей.

Дракула, тоже некоторое время следивший за звуками, доносившимися с улицы, понял, что сейчас подходящее время для вопроса:

– А всё-таки любопытно, зачем король прислал вас…

– Ваша Светлость имеет в виду предназначение будущей картины? – живо откликнулся Джулиано, который был рад развлечься разговором.

– Да. Что Матьяш говорил по поводу картины? Для чего она нужна?

– Король был очень краток, – подумав, ответил молодой флорентиец. – Его Величество сказал, кого рисовать, куда ехать, и на этом аудиенция закончилась. Где хочет повесить изображение Вашей Светлости, он не упоминал.

– А часто ли Матьяш заказывает что-то у твоего учителя?

– Ммм… – Джулиано замялся, – по правде говоря, учитель уже давно не рисовал для Его Величества, но тут подвернулся случай…

– С моим портретом?

– Нет, другой. Совсем недавно нам пришлось рисовать маленькую дочь начальника королевской псарни. Его Величество, отправляясь на охоту, случайно увидел эту девочку и мимоходом заметил, что она прелестный ребёнок, поэтому надо бы сделать с неё портрет. Начальник королевской псарни полушутя возразил, что сделать портрет невозможно, потому что дочка ужасно непоседлива и не способна усидеть на месте даже несколько минут. Однако Его Величество почему-то нахмурился и произнёс: «Когда король говорит что-либо, то менее всего хочет услышать в ответ “это невозможно”». Я не присутствовал там – мне рассказывали.