📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаОктябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем - Вячеслав Никонов

Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем - Вячеслав Никонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 373
Перейти на страницу:

Левым удавалось удерживать лидирующие позиции в спорах с более умеренными коллегами по партии только до 12 марта. В этот день в Петроград из Красноярска прибыл курьерский поезд, который доставил большую группу политических ссыльных из Сибири. В их числе были три видных руководителя большевистской партии — член настоящего (а не Русского Бюро) ЦК Иосиф Виссарионович Сталин, член старой редакции «Правды» Лев Борисович Каменев и депутат Думы Матвей Константинович Муранов.

Сталин (Джугашвили) после окончания с отличием Горийского духовного училища и изгнания за революционную деятельность из Тифлисской духовной семинарии стал активным партийным деятелем, членом Кавказского союзного комитета. Ленин впервые обратил на него внимание в 1904 году, когда в ответ на письма Сталина назвал его «пламенным колхидцем». Он присутствовал на Таммерфорсской конференции РСДРП в 1905-м и на Стокгольмском съезде в 1906 году. Несмотря на некоторые проявившиеся у него тогда разногласия с Лениным (в частности, по аграрному вопросу), тот увидел в Сталине энергичного и острого на язык сторонника, обладавшего рядом несомненных достоинств. Во-первых, едва ли не все руководство социал-демократов в Грузии стояло на меньшевистских позициях, и Сталин оставался там наиболее видным пропагандистом большевизма. Во-вторых, Ленин испытывал острую нехватку партийцев, которые готовы были продолжать подпольную революционную работу в самой России. Сталин был одним из немногих.

Его дооктябрьская биография умещалась между семью арестами и пятью побегами из тюрем и ссылок. «Все, знавшие тогда Сталина, отмечали его редкую способность к самообладанию, выдержке и невозмутимости, — писал его биограф Дмитрий Волкогонов. — Он мог спать среди шума, хладнокровно воспринять приговор, стойко переносить жандармские порядки на этапе… Дефицита воли у этого человека никогда не было»[316]. Жизнь революционера выработала у Сталина расчетливость, осторожность, холодную рассудительность, жестокость, невозмутимость, самодисциплину, смелость, обостренное чувство опасности, позволявшее выжить и уцелеть. Он не принадлежал — до времени — к числу великих большевистских теоретиков и трибунов, но был одним из лучших партийных практиков. При этом Сталин неизменно отстаивал ортодоксальную ленинскую линию. В 1912 году, бежав из очередной ссылки в Сольвычегодске, Сталин объявился в Петербурге, где организовал издание ежедневной газеты «Правда». Но вскоре его арестовали и отправили в Туруханский край, где он и встретил революцию.

Лев Борисович Каменев (Розенфельд), несмотря на довольно молодой возраст — 34 года, — уже имел репутацию крупнейшего теоретика партии. Родился в Москве, отец его был железнодорожным инженером. Окончил Каменев гимназию в Тифлисе, поступил на юридический факультет Московского университета, который из-за революционной деятельности не закончил. В 1902 году он уехал в Париж, где примкнул к искровцам и познакомился с Лениным. Его революционная деятельность разворачивалась в Тифлисе, Петербурге, Женеве, а также в ленинской партшколе в Лонжюмо, где был одним из ведущих лекторов. Ленин направил Каменева в российскую столицу в 1914 году для руководства «Правдой» и большевистской фракцией в IV Думе. Его арестовали вместе с фракцией, но в отличие от ее членов на суде Каменев заявил о несогласии с лозунгом Ленина о поражении собственного правительства в войне.

«Каменев — …среднего роста, сухощавый, но крепко скроенный, с медленными движениями, холодный, сдержанный, взвешивающий свои слова, с резкими чертами бритого лица, с холодными, умными серыми глазами»[317]. Таланты Каменева — основательного, глубокого — ни у кого не вызывали сомнения. Но он вряд ли был рожден для революций. На отсутствие у него лидерских качеств обращал внимание Анатолий Васильевич Луначарский: «В той железной среде, в которой приходилось развертываться политическому дарованию Каменева, он считался сравнительно мягким человеком, поскольку дело идет о его замечательной душевной доброте. Упрек этот превращается скорее в похвалу, но, быть может, верно и то, что сравнительно с такими людьми, как Ленин или Троцкий, Свердлов и им подобные, Каменев казался слишком интеллигентом, испытывал на себе различные влияния, колебался»[318].

По мнению Троцкого, Каменев, который «лучше многих других большевиков схватывал общие идеи Ленина, но только для того, чтобы на практике давать им как можно более мирное истолкование», и Сталин, склонный «отстаивать усвоенные им практические выводы без всякого смягчения, сочетая настойчивость с грубостью», не случайно составили тогда одну команду[319]. Теоретический багаж и публицистический талант одного дополнялся железной волей и решительностью другого. А избранный в свое время в Госдуму от рабочей курии в Харькове Муранов, фотография которого в компании других депутатов-большевиков в арестантской одежде украшала комнату каждого уважавшего себя революционера, придавал новому руководящему трио партии не достававший пролетарский лоск.

От легендарных старших товарищей питерский актив большевиков ожидал мудрых руководящих указаний. Вскоре выяснили: в Петроград приехали последовательные примиренцы, противники всей предыдущей политики Бюро ЦК. Каменев исходил из мысли о «длительном, охватывающем многие годы, промежуточном периоде, который должен будет отделять происходившую в России буржуазно-демократическую революцию от последующей социалистической»[320]. Об этом же говорили тогда и меньшевики.

Первая встреча вновь приехавших руководителей большевиков с питерскими коллегами, судя по всему, прошла в обстановке откровенной склоки. «Все прибывшие товарищи были настроены критически и отрицательно к нашей работе, к позиции, занятой Бюро ЦК и даже Петербургским комитетом, — сокрушался Шляпников. — …Сами прибывшие повели себя так, что вызвали возмущение значительной доли работников своим нежеланием считаться со сложившейся до их приезда руководящей организацией… Особенно много нападок было на нашу газету «Правда»[321].

Схватка продолжилась на заседании Бюро ЦК, где первым вопросом рассматривалось расширение его состава в связи с желанием вновь прибывших в него войти. Муранов был приглашен единогласно. Что же касается Сталина, то в протоколе заседания записано: «Относительно Сталина было доложено, что он состоял агентом ЦК в 1912 г. и потому являлся бы желательным в составе Бюро ЦК, но ввиду некоторых личных черт, присущих ему, Бюро ЦК высказалось в том смысле, чтобы пригласить его с совещательным голосом»[322]. А Каменева вообще прокатили на основании его трусливого поведения на судебном процессе 1914 года и общего отрицательного отношения к нему в партии. Каменеву было предложено стать анонимным сотрудником «Правды».

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 373
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?