Фатальная красота - Марина Серова

— Да что вы говорите? — язвительно осведомилась я, продемонстрировав охватившее меня возмущение хамским отношением этого мужчины. — Я имею на это все основания, так же как и права на это.

— Да кто вы такая? — насмешливо спросил мужчина, скрестив руки на груди.

Слащаво улыбаясь, я достала из сумки корочки:

— Подполковник милиции Татьяна Александровна Иванова.

Мужлан повертел в руках мое липовое удостоверение, и с его физиономии постепенно сползла хамская ухмылочка.

— Так бы сразу и сказали, — произнес мужчина, возвращая мне красные корочки.

— Мне надо с вами побеседовать, если вы откажетесь, то завтра вам придется посетить следователя.

— О'кей, будем считать, что вы меня убедили. Пойдемте ко мне в офис, там поговорим.

— Может, сперва представитесь? — спросила я. — Лично мне непривычно обращаться к человеку просто на «вы».

— Казакевич Владислав Павлович, — угрюмо проворчал мужчина. Похоже, ему не слишком приглянулась перспектива общаться со мной.

Офис находился на приличном расстоянии от центрального входа на территорию общества и размещался в недавно построенном двухэтажном здании.

— Конечная остановка, — прокомментировал Владислав Павлович.

На протяжении всего пути меня интересовал вопрос сохранности моей машины.

— Владислав Павлович, а с моей машиной ничего не случится? — не удержалась я затронуть волнующую тему.

— Разве вы здесь видите тупоголовых подростков? — спросил Казакевич и, не дождавшись моего ответа, продолжил: — Члены общества «Экстрим» серьезные люди и не занимаются мелким хулиганством, они любят более острые ощущения. — С этими словами Казакевич отворил дверь и пропустил меня вперед. Мы поднялись на второй этаж и, свернув направо, остановились перед дверью с табличкой «директор».

В комнате, громко именуемой «офисом», не было ни одного лишнего предмета: стол, два жестких стула, шкаф с какими-то карточками (наверное, со сведениями о клиентах) и жалюзи на большом окне. Сомнительно, чтобы Казакевич проводил в этом неуютном месте весь трудовой день, скорей всего заглядывал только в крайней необходимости.

— Вам по душе спартанский стиль? — спросила я, оглядывая комнату.

— Я редко здесь бываю, значит, шикарно обставлять кабинет смысла нет. Да вы присаживайтесь, Татьяна Александровна, не стесняйтесь.

Владислав Павлович сел за стол и положил на него локти.

— Ну, ради чего вы сюда приехали?

Я присела на жесткий стул и откинулась на спинку.

— Меня интересует местонахождение Фадеева Виктора. По нашим данным, он проводил в вашем «Экстриме» много времени, поэтому мне пришлось прийти сюда.

— Не у всех хватает терпения, чтобы отыскать нас. Хотя умные люди сперва звонят, спрашивают адрес и только потом приезжают.

— К сожалению, выяснить ваш номер телефона мне не удалось, поскольку в справочной вы не значитесь. Но давайте по существу. Припомните, какого числа вы в последний раз видели Фадеева?

— Тут и вспоминать нечего. Две недели назад Фадеев совершил неудачный прыжок и получил несколько серьезных повреждений, в частности, сильно вывихнул ногу. Естественно, мы отправили его в больницу, где он пролежал до прошлой пятницы. И вдруг вчера заявляется как ни в чем не бывало и уговаривает меня позволить ему совершить еще один прыжок. Я ему категорически запретил, ведь за неделю его травмы явно не успели как следует зажить. И что, вы думаете, этот придурок делает? Он втихаря решил потешиться, и вот результат — второй раз загремел в больницу, и теперь его оттуда не скоро выпустят.

— Вы уверены, что Фадеев лежал в больнице вплоть до пятницы? Он не мог на несколько часов сбежать?

— Да нет, наверное, я ведь каждое утро навещал его, мы здесь все как одна команда.

— А в какой именно больнице лежит Фадеев сейчас?

— Во второй клинической.

— Спасибо, — произнесла я безрадостно (чует мое сердце, не связан он с убийством, но все равно проверить надо). — Больше у меня к вам вопросов нет. До свидания.

— Я вас провожу, а то заплутаетесь.

Какая трогательная забота о ближнем! Только сейчас мне было не до благодарностей, ведь я снова рискую остаться без подозреваемого. И, следует признаться, меня это обстоятельство сильно беспокоит.

* * *

На обратном пути по дороге в Тарасов я задумалась о том, есть ли у меня основания подозревать Фадеева в убийстве Казаченко. Ситуация такова, что приходится хвататься за любую возможность и раскручивать каждую версию, находясь в ожидании радостного момента, когда я наконец выйду на убийцу и прищучу его. Так сказать, привлеку к уголовной ответственности по всей форме.

И тут же выразила я свою мысль вслух:

— Мечты, мечты, как мало вас осталось.

Впрочем, еще не время раскисать. И на моей улице будет праздник.

Итак, Фадеев лежит во второй городской, и найти его по номеру палаты и названию корпуса, сообщенных в последний момент Владиславом Павловичем, проще простого. По крайней мере, особых препятствий быть не должно.

Тут я наконец подкатила к больнице и, выйдя из машины, вошла в ворота. Нужное отделение мне удалось найти относительно быстро. Около входа стоял стол, за которым сидела женщина в белом халате со скучающим выражением на лице.

— Здравствуйте, — подступила я к ней с одной из своих лучших улыбок, доставая из сумки удостоверение. — Подполковник милиции Иванова Татьяна Александровна.

Оказалось, что я столкнулась с туповатой упертой женщиной, ни в какую не желающей меня пропускать. Даже удостоверение не оказало на нее должного впечатления: она отказывалась пропускать меня, мотивируя это тем, что у больных сейчас обход врачей.

В самый разгар нашего диспута из боковой двери вышла медсестра с пробирками в подставке в руках и почему-то уставилась на меня.

— Татьяна? Вы здесь?

Только сейчас обратив на нее внимание (до этого я видела ее лишь боковым зрением), я признала в девушке дочь одного из моих соседей.

— Юля? Ты что же, здесь работаешь? — спросила я, пока еще не усматривая в нашем знакомстве никакой выгоды.

— Да, уже неделю прохожу практику в этом отделении. А вы к кому-то пришли?

— Не обращай внимания, мне с одним знакомым нужно поговорить, а ваша постовая меня не пропускает.

— Подождите минутку, — тихо шепнула мне на ушко Юля и повернулась к строгому «церберу» в белом халате.

Через несколько минут конфликт был улажен благодаря непосредственному участию Юли, и я смогла пройти в палату к Фадееву. И какую же я там застала картину?

Так называемый больной демонстрировал товарищам по несчастью свою ловкость, перемещаясь по комнате на одной, здоровой, ноге без костылей. Другая же конечность была в гипсе. Все мужчины дружно аплодировали экстремалу.