📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаЗемля навылет - Алексей Гребенников

Земля навылет - Алексей Гребенников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 125
Перейти на страницу:

Пришли белые!
Они сказали: эта земля принадлежит нам,
этот лес — наш, эта река — наша. Була-Матари,
белый человек повелитель над всеми,
заставил нас работать на него.
Пришли белые!
Лучшие мужчины нашего племени, самые храбрые
и сильные, стали их солдатами. Раньше они
охотились на быстрых антилоп и на свирепых
буйволов, теперь они охотятся на своих
черных братьев.
Пришли белые!
Мы отдавали все наше время и весь наш
труд Була-Матари. Наши животы ссохлись
от голода. Мы не имели больше ни
бананов, ни дичи, ни рыбы. Тогда мы сказали
Була-Матари:
— Мы не можем больше работать на тебя.
Пришли белые!
Они сожгли наши хижины. Они отняли наше оружие. Они взяли заложниками
наших жен и дочерей.
— Идите работать! — сказали они уцелевшим.
— Идите работать!
Пришли белые!
Уцелевших погнали в большой лес. Они резали
там лианы. Когда каучук был готов,
он был полит пурпуром крови. Белые взяли
наш каучук.
Пришли белые!
Наши дочери были прекрасны. Поцелуи
белых осквернили наших дочерей.
Пришли белые!
Младшая, самая младшая, цветок моей
старости, понравилась вождю белых.
Она была такого возраста, когда еще не
думают о мужчинах. Я умолял белого вождя:
— Не трогай ее! — но вождь надо мной посмеялся.
Пришли белые!
Я умолял его:
— Она еще так мала! Я умолял его:
— Я ее так люблю! Я умолял: — Отдайте
моих сыновей, отдайте моих дочерей!
Но великий вождь белых исполосовал мою
черную спину бичами.
Пришли белые!
Мои раны сочатся. Земля моих предков
пропиталась кровью.
Пришли белые!

Какое значение, подумал я, черные пришли или белые? Суть не в этом. Важно прийти так, чтобы твоя походка не устрашала.

Это была простая мысль, но даже от нее у меня закружилась голова.

Я взглянул на торчащий над нами Южный Крест.

Он заметно наклонился, его звезды потускнели.

Капрал протянул мне сигарету и спросил:

— Сможешь идти?

— Наверное…

— После того, что произошло, — хмуро сказал капрал, — нам нечего делить. Надо убираться отсюда, здесь можно наткнуться на симбу. Если они услышали выстрелы, скоро будут здесь. Бросим трупы. Мы не успеем их унести. Но твой автомат, Усташ, — капрал усмехнулся, — все-таки понесу я.

Я кивнул.

Я вдруг увидел веточку над камнем — нежные, как облитые лунным светом, розовые лепестки.

И узнал мучивший меня запах.

Гибискус, вот как назывался этот цветок.

И когда мы уходили, легионеры, в свой легион, я украдкой коснулся цветка, окончательно прощаясь с чудом.

Я знал, что чудес больше не будет.

Звезды, когда я поднял голову, были чужие. Капрал и Ящик чужие. И чужая лежала вокруг страна. Что я там делал? Этого я не знал.

Чужие звезды.

Чужое небо.

Чужие люди.

Демон Сократа

Там, где возможно все, что угодно, ничто уже не имеет ценности.

Глава I Юренев

Пакет подсунули под дверь, пока я спал.

Пакет лежал на полу, плоский и серый, очень скучный на вид. Он не был подписан и не просился в руки, впрочем, я и не торопился его подбирать. Сжав ладонями мокрые от пота виски, я сидел на краю дивана, пытаясь успокоить, унять задыхающееся, останавливающееся сердце.

Зато я вырвался из сна.

Там, во сне, в который уже раз осталась вытоптанная поляна под черной траурной лиственницей. Палатка, освещенная снаружи, тоже осталась там. Ни фонаря, ни звезд, ни луны в беззвездной ночи, и все равно палатка была освещена снаружи. По смутно светящемуся пологу, как по стеклам поезда, отходящего от перрона, скользили тени. Они убыстряли бег, становились четче, сливались в странную вязь, в подобие каких-то письмен, если только такие странные письмена могли где-то существовать. В их непоколебимом беге что-то постоянно менялось, вязь превращалась в рисунок, я начинал различать смутное лицо, знакомое и в то же время мучительно чужое.

Кто это? Кто?

Я не мог ни вспомнить, ни шевельнуться, я только знал — я умираю. И все время беспрерывно, жутко и мощно била по ушам чужая, быстрая птичья речь, отдающая холодом и металлом компьютерного синтезатора.

Я умирал.

Я знал, что умираю.

Я не мог двинуть ни одним мускулом, не мог даже застонать, а спасение, я чувствовал, крылось только в этом, я беззвучно, я страшно, без слов вопил, пытаясь пробиться сквозь сон к дальнему, пробивающемуся сквозь птичью речь, крику:

— Хвощинский!

И грохот.

Крик, а за ним грохот. Далекий грохот, обжигающий нервы нечеловеческой болью.

— Хвощинский!

Я вырвался из сна.

Я сумел застонать — и всплыл из ужаса умирания.

Серый пакет лежал под дверью, в номере было сумеречно, горел только ночник. В дверь явно колотили ногой, незнакомые испуганные женские голоса перебивались рыком Юренева:

— Где ключи? Какого черта! Дождусь я ключей?

И снова удары ногой в дверь:

— Хвощинский!

Меньше всего я хотел видеть сейчас Юренева. Не ради него я приехал в Городок, незачем было Юреневу ломиться в мой номер, как в собственную квартиру. В некотором смысле ведомственная гостиница, конечно, принадлежала и Юреневу, то есть научно-исследовательскому институту Козмина-Екунина, малоизвестному закрытому институту, но все равно ломиться Юреневу ко мне не стоило: два года назад мы расстались с ним вовсе не друзьями.

Не отвечая на грохот, не отвечая на голоса, едва сдерживая разрывающееся от боли сердце, я добрался до ванной. Ледяная вода освежила. Возвращаясь, я даже поднял с пола пакет и бросил его на тумбочку. Все потом. Сперва нужно прийти в себя, отдышаться.

Собственно, в гостиницу я попал случайно.

Я приехал вечером, идти было некуда, вот я и поднялся в холл — только для того, чтобы позвонить по телефону. Толстомордый швейцар сразу ткнул толстым пальцем в объявление, отпечатанное типографским способом: «Мест нет», и так же молча и презрительно перевел толстый палеи левее: «Международный симпозиум по информационным системам».

Я понимающе кивнул:

— Мне позвонить…

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 125
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?