Юстиниан. Великий законодатель - Джордж Бейкер

Беспокойство Велизария не стало намного меньше, несмотря на доверие к Прокопию. Поскольку он не мог отлучиться из Рима сам, то послал вслед за Прокопием Антонину с поручением привести подкрепления. Антонина блестяще справилась с поручением, за выполнение которого взялась весьма энергично. Проскользнув мимо готских постов, она в конце ноября достигла Неаполя. Здесь она обнаружила, что историк развил кипучую деятельность, создавая свою собственную, пусть не слишком великую, историю. Он набрал корпус из пятисот воинов и снарядил караван судов с хлебом. Подкрепления были на подходе. Впрочем, Антонине не пришлось долго ждать. Вскоре после ее приезда в Отранто высадились тысяча восемьсот всадников под командой Иоанна, племянника Виталиана, и маршем направились к Неаполю. Второй флот транспортных судов, обогнув Апеннинский полуостров, высадил в неаполитанском порту три тысячи исаврийцев.

Пока Антонина с исаврийцами и хлебом морем плыла в Остию, Прокопий, его воинство, Иоанн, конница и караван хлебных подвод приближались к Риму по Аппиевой дороге. Их уже ждали. Велизарий организовал мощную вылазку против готского лагеря у Фламиниевых ворот, и караван благополучно вошел в Рим.

Исход войны часто зависит от того, кто из противников окажется более выносливым и дольше продержится. Не приходится удивляться, что к этому моменту готы были весьма ослаблены. Они были почти так же голодны и чувствовали себя почти так же плохо, как римляне. Кроме того, они не без оснований были отнюдь не уверены в победоносном окончании войны. Когда они поняли, что их в очередной раз ловко провели, боевой дух готов был сломлен. Большинство готов принадлежало к тому типу людей, которые хорошо скроены для того, чтобы наказывать других, но сами выносят наказания не лучшим образом. Витигис отказался от намерения взять Рим. Все, что он делал, было совершенно правильно и полностью соответствовало книжным канонам военного искусства. Теперь он точно так же был прав, обратившись к Велизарию за условиями перемирия.

Оказавшись в своей стихии, Велизарий торжественно обставил начало переговоров. Прокопий вернулся в Рим вовремя, чтобы записать диалог, который состоялся между Велизарием и послом Витигиса.

При этом мы должны иметь в виду, что караван судов с Антониной был в это время в Остии и Антонина ломала голову, как пробраться в осажденный Рим. Об этом Велизарий был осведомлен.

Посол — итальянец — мог говорить с Велизарием на его родном языке.[33] Посол подчеркнул, каким бедствием для обеих сторон стала эта война. Настало время военачальникам позаботиться о благополучии своих подчиненных больше, чем о собственной славе. Если Велизарий имеет возражения против тех предложений, которые хочет сделать посол, то пусть он соблаговолит сразу заявить свой протест.

Велизарий вежливо ответил, что у него нет возражений.

Первым делом посол напомнил Велизарию, что готы отвоевали Италию отнюдь не у имперского правительства. Эадвеккер отказался признать над собой верховную власть императора и стал править Италией от своего имени. Император Зенон, желая низложить узурпатора, отрядил Теодориха, чтобы свергнуть Эадвеккера и восстановить законность. Так готы оказались в Италии. Они беспрекословно подчинялись римскому закону и обычаю; они никогда не посягали на законные права жителей. А теперь имперская власть пытается отобрать Италию у готов, которых сама туда направила.

В ответ на это Велизарий заметил, что все это прекрасно, но в Константинополе никогда не предполагали, что готы займут Италию для себя. Теодорих должен был вернуть страну ее законному правителю. К тому же он, Велизарий, не располагает полномочиями раздавать имперские территории.[34] Если готы хотят выдвинуть альтернативные предложения, он охотно их выслушает.

Посол ответил, что всем хорошо известно, что этот тезис спорен, но не стоит долго на нем задерживаться. Готы отдадут Сицилию, которая очень важна для имперского правительства, поскольку открывает доступ в Африку.

— Благодарю тебя, — ответил на это Велизарий. — За это мы с радостью отдадим вам Британию, которая принадлежит нам с незапамятных времен; она намного больше Сицилии. Одно доброе намерение стоит другого.

Если посол и нашел это положение смешным, то он не снизошел до того, чтобы показать это.

— Что, если готы получат Кампанию? — спросил посол.

Велизарий благоразумно не стал развивать эту тему.

— Может быть, мы поговорим о ежегодной денежной выплате?

По этому поводу Велизарий тоже не мог ничего сказать.

— Ну хорошо, если у тебя нет полномочий, нам придется ехать в Константинополь, — сказал посол и предложил заключить перемирие, чтобы обеспечить возможность такой поездки.

Велизарий охотно согласился. Он был далек от того, чтобы возражать против перемирия.

Итак, посол вернулся к Витигису, чтобы рассказать, что у Велизария нет полномочий вести серьезные переговоры. В эту же ночь он велел подать коня и отправился в Остию. Войска получили приказ сухим путем идти в Рим, а обоз с провиантом на судах был отправлен вверх по реке. Велизарий был уверен, что готы не станут вмешиваться. Расчет его оказался верным. Понимая, что любое враждебное действие может поставить под удар перемирие, готы не сдвинулись с места. Велизарий, Антонина, корабли с хлебом, «вся королевская конница и вся королевская рать» торжественно вступили в Рим, не потеряв ни единого зернышка и не единого человека.

Если это и не была одна из великих побед Велизария, то она, без сомнения, стала одной из самых забавных!

После официального заключения перемирия (сроком на три месяца) положение сторон резко поменялось. Имперская армия в Риме была счастлива и хорошо накормлена. Готы в чистом поле были голодны и несчастны. Какая польза быть белокурой бестией, если тебе нечего есть. Блокада с моря, осуществленная имперским флотом, оказалась на редкость эффективной. Исчерпав местные запасы продовольствия, готы оказались в тисках. Витигис отвел свое войско из Порта и Центумцеллы на берегу моря, а также из Альбано. Все эти пункты тотчас захватил Велизарий. Протесты готов не имели никаких последствий. Велизарий, старый волк, съевший собаку в искусстве блефа, только посмеивался в ответ на слова готов о том, что не имеет права занимать позиции, которые они оставили добровольно. Велизарий на это говорил, что все и так хорошо знают, по какой причине готы оставили Порт и Центумцеллу.

Велизарий нарушал условия перемирия ровно настолько, чтобы не спровоцировать готов. Это очень тонкое искусство: не переступить грань и не довести страсти до такого накала, которого противник уже не выдержит, но Велизарий хорошо разбирался в таких делах.