Страсть майора Тереха - Натализа Кофф

– Томка! Что за бред ты несешь, а?

– Тогда на кой черт ты явился, если я вечно несу бред?!

– Потому что соскучился!

– А мне плевать!

Тома поняла, что увлеклась. Крайне сложно кричать и ругаться шепотом. А повышать голос нельзя, иначе отец проснется.

– Разумеется, плевать! Ты же не скучала! Да и когда тебе скучать, если каждый день новый воздыхатель!

– Ты совсем охамел, майор?!

– Им ты тоже омлеты готовила, да? Живо признавайся, принцесса, у меня рога до небес?

– Какие рога? Ты вообще в себе? У нас свободные отношения! У нас по большому счету вообще нет никаких отношений! Кстати, спасибо за уроки секса, товарищ майор. А теперь сваливай из моей комнаты! – прошипела Тома и ткнула пальцем в окно.

– Томка! Не буди во мне зверя! – насупился Кирилл.

– Толстокожего и бесчувственного носорога? Чего его будить, он всегда с тобой! – фыркнула девушка и скрестила руки на груди.

Вот и высказалась. Вот и молодец. Потому что, по большому счету, совсем не появление бывшей Кира так взбесило и обидело Тому. И теперь девушка это четко понимала.

Ее обидело то, что Кир промолчал о своих чувствах к ней. Ни словечка не сказал, дорога ли она ему. «Ты мне нравишься. Кайфую от тебя. Ты моя». Вот и все. Но любит ли? Тома сильно сомневалась. А спрашивать о таком прямо в лоб – не позволяла гордость. Вернее, ее крупицы.

Кирилл молчал, глядя на нее, уперев руки в бедра и расставив ноги на ширине плеч. Тома отвечала ему не менее дерзким взглядом.

Но соскучившийся по майору мозг подмечал все, каждую мелочь. И то, как натянулась футболка на рельефе мышц, как вздымается грудная клетка от тяжелого дыхания, как сведены брови и поджаты губы. А взгляд мужчины сверлит в ее сердце настоящую дыру.

Спустя вечность, Терех шумно выдохнул.

– Так, принцесса. Не с того я начал, – пробормотал Кирилл, взъерошил пятерней короткие волосы на затылке и вновь посмотрел на Тому. – Я тебя ревную к пацанам. Понимаю, что ничего между тобой и моей командой нет и быть не могло. Но все равно ревную. И скучаю по тебе. Каждую чертову минуту, когда не вижу тебя.

– Попроси у отца мою фотку, – фыркнула Тома. – Соскучишься, поглядишь. Все сказал? А теперь: спокойной ночи, майор. Выход там же, где и вход!

– Ну почему ты такая вредная, а? – едва ли не взвыл Терех, а потом совершенно неожиданно для Томы ринулся вперед, к ней. – Ничего. У меня есть действенный метод.

– Засунь его себе, знаешь, куда, майор! – процедила Тома.

Однако Терех уже был рядом. Сгреб ее медвежьими ручищами. В два шага приблизился к постели и уложил Тому на нее прямо на спину. И пока Тома пыталась встать, или отпихнуть Тереха от себя, он ловко избавился от футболки, а следом сдернул ремень с пояса.

А дальше Кирилл жадно впился в ее губы своими.

А Тома... Тома... она, правда, хотела сопротивляться до последнего. Не хотела сдаваться. Не планировала показывать Тереху, что тоже скучала без него. Умирала каждый день, каждый час.

Властный язык вторгся в ее рот. Тома жадно ответила на поцелуй. Все было иначе. И поцелуй отличался. Бешенный, жадный, дикий, первобытный... Он отшиб у Томы способность здраво мыслить.

– Ты же скучала по мне, принцесса? Скучала? Ты же любишь меня, да? – шептал Кир, а Тома из последних сил держалась, чтобы не сказать того, о чем после пожалеет.

И не сразу заметила, что ее запястья прочно связаны ремнем и зафиксированы у изголовья кровати.

– Ты сдурел, Терехов? – негромко шикнула на него девушка.

– Конечно. Как только тебя встретил, так и сдурел, – согласно кивнул Терехов.

– Не вздумай раздеваться! Проваливай из моей комнаты! – прищурилась Тома, но тщетно.

Кирилл лишь усмехнулся и торопливо избавился от всей одежды. Тома прикусила нижнюю губу. Уговаривала себя не смотреть хотя бы ниже пояса, но как это сделать? Не понимала. Кир... он же красив везде. Особенно там.

Внушительный, огромный, возбужденный. Он стоял у ее постели, точно искуситель.

– Знаешь, ты у нас как-то слишком уж одета, принцесса, – задумчиво пробормотал Терехов.

– Кирюш, ты же не станешь..., – начала было Тома, осеклась, по глазам парня поняла, что делать он будет с ней все, что захочет. Более того, ей определенно понравятся все его фантазии.

Спустя секунду, Тома уже была в одной лишь пижамной футболке. А тягучий взгляд Терехова блуждал по ее телу, обжигал, гладил, ласкал.

– Ты просто охренительная, принцесса моя, – прошептал Кирилл.

Тома честно попыталась лягнуть парня, однако Терехов уже вклинился меж ее разведенных бедер.

– Ты мокренькая, Томка, – сипло шепнул Кир и без предупреждения накрыл пальцами ее плоть.

Девушка не смогла сдержать протяжного стона. Вот же коварный засранец, а не майор!

– Принцесса, не нужно шуметь, Батя проснется, оставит без десерта. А я охренеть как соскучился по тебе, – бормотал Терех, нависнув над ней, в то время, как его рука оставалась там, внизу, а ловкие пальцы раздвинули мокрые лепестки.

Тома прогнулась навстречу бесстыжим пальцам. И вновь не смогла сдержать протяжного стона удовольствия.

– Тома... Принцесса моя... Девочка моя! – шептал Терех ей прямо в рот, целуя жадно и быстро. – Я дико скучал. Ты скучала? Скажи, скучала?

Голос Кира соблазнял ее, искушал. А пальцы дарили наслаждение.

Но вдруг Кирилл замер, убрал руку, чуть отстранился от Томы и заявил:

– Томка! Вредина моя! Пока не признаешься, не продолжу. Говори!

– Ну ты и гад, – сипло, сгорая от неудовлетворенного желания, прошептала Тома.

– Одно слово, малышка, – уговаривал голосом искусителя, однако Тома лишь крепче сжала губы.

– Ну ты сама напросилась, принцесса, – хмыкнул Терехов.

Ловким движением Кир перевернул Тому на живот, расслабил ремень, освободил ее запястья и прижался ртом к тонким косточкам.

Твердые мужские губы заскользили по ее рукам, подбираясь выше, к плечам.

Тома не могла пошевелиться. Придавленная к постели телом Кира, ей ничего не оставалось, кроме как обхватить подушку руками.

А Кирилл... Он словно дорвался до нее. Его руки и губы были везде, только не там, где Томку скручивала огненная спираль.

Тома ошалела от этих ласк. Перестала контролировать себя. Реагировала только на короткие просьбы-приказы, произнесенные ласкающим хриплым голосом на ухо.

– Вот так, хорошая моя..., – шептал Кир, твердой рукой удерживая ее поперек живота и заставляя приподняться.

– Вот так, принцесса моя... – ворковал он, заставляя Томку встать на четвереньки и прогнуться в спине.