В Изгнании - Владимир Кощеев

чем стали, и установлен вертикально на подставке. Провода, изображающие контакты, скрепляются с платой, откуда идут жесткие диски. Бортовой помощник занимает порядка 5 экзабайт, и еще 2 требуется для стабильной работы. Но для самого первого прототипа пойдут и более простые варианты. Переводить драгоценные ресурсы будем после, а пока…

К моменту, когда закончил все приготовления, осознал, что оттягиваю время. Какими бы изысканиями я сейчас не занимался, а нужно выходить в большой мир. Долго я на пустой базе не протяну: уже то и дело ловлю себя на том, что разговариваю с кем-то, кого нет в помещении, и, черт возьми, это диалог!

Но и спешить нельзя. Сперва интерфейс, затем совместимая броня и оружие. Ни к чему соваться в новый мир с голым задом. Не для того я потратил все наследство, чтобы вооружиться палкой и одеваться в фиговые листья! В конце концов, человек должен звучать гордо!

Бросив так и не собранный до конца прототип в репликатор, вызвал модель будущего чипа на экран и запустил новый расчет. Либо справлюсь, либо сдохну. Так что, пока помощник подбирает варианты и проводит виртуальную сборку, я отосплюсь, расслаблюсь и лягу на операционный стол. Заодно прикажу автодоку накачать меня снотворным, не хочу проснуться посреди операции, лишенный возможности двигаться. Ведь если что пойдет не так… Лучше умереть под кайфом.

— Спокойной ночи, Виктор, — пожелала мне жена, когда я лег на кровать и закрыл глаза.

— И тебе приятных снов, любимая, — прошептал в ответ.

Кажется, даже по волосам погладила. Улыбнувшись этому ощущению, я заснул на неделю.

* * *

Пробуждение вышло странным. Сперва ощутил неимоверный зуд в шее, и только после этого осознал, что проснулся. Даже сквозь закрытые веки я видел яркие пятна света.

— Калибровка нейроинтерфейса. Ожидайте.

Голос помощника звучал у меня в голове, и я понадеялся, что это не следствие наркотической комы. Однако глаза открыть все еще не получалось, да и мышцы не слушались.

Уже успел отчаяться, когда по нервам словно током ударило. Звук тела, судорожно бьющегося о поверхность хирургического стола, вселил надежду, что еще не все потеряно. Я должен был неделю лежать под снотворным, мышцы могли еще просто «не проснуться», все еще отходя от последствий химического отравления.

Световые пятна медленно сужались, пока не превратились в текст.

Калибровка зрительных нервов .

Получилось, твою мать! Если бы мог, я бы сейчас сплясал на волне нахлынувшего счастья. Но вместо этого пришлось ждать, по-прежнему лежа без движения.

Установка соединения с бортовым помощником .

Буквы мигнули перед глазами, и по нервам снова прошел разряд. Показалось, увидел себя со стороны на мгновение, лежащим на столе с пристегнутыми руками и ногами.

Видение исчезло, оставшись в памяти незначительным эпизодом. Потому что следом пришла Боль. Меня выгнуло дугой, заскрипели зубы, из глотки вырвался протяжный сип.

Интерфейс вещал что-то, но я не слышал, не видел. Все мое существование сузилось до тонкой сети нервов, будто светящихся сквозь темноту. И я даже не мог отключиться.

Чип нейроинтерфейса полностью исправен, подключен и функционирует .

Текст проступил перед глазами, и в следующее мгновение я открыл глаза.

Тело все еще слушалось слабо, зрение расплывалось. Но я смог ощутить холод стола и колющуюся бороду. Она знатно отросла за неделю. Мне теперь, кажется, можно в священники.

Автодок расцепил манжеты на конечностях. Холодный металлический манипулятор усадил меня на койке. Перед глазами возникла кружка, удерживаемая в механической руке. Держать сосуд сил не было, и я позволил напоить себя.

Зрение приходило в норму. Заработало тело. Я даже протез чувствовал, как свою собственную ногу.

Но что-то было явно не так. На коже заметны пятна, все тело покалывает, будто я спал гораздо дольше, чем планировалось.

Осмотревшись, я задал вопрос вслух.

— Сколько времени прошло?

Ответ высветился перед глазами и дублировался голосом.

— С момента ввода в искусственную кому прошло 2 месяца 19 дней и 14 часов.

Переваривая эту информацию, я дрожащей рукой погладил себя по бороде. Затем рука скользнула по волосам, пока не наткнулась на кусок металла в голове.

— Почему так долго?

— Расчеты и тестирование прототипов нейроинтерфейса заняли 15 дней 8 часов 42 минуты.

— Сейчас что, зима? — чувствуя озноб, спросил я.

— Система жизнеобеспечения переведена в энергосберегающий режим. Все неиспользуемые системы были отключены после введения первой дозы снотворного. Закончены расчеты и изготовление экзоброни класса «Терран». Закончены расчеты и изготовление комплекта вооружения класса «Экспанс». Закончены расчеты и изготовление комплекта оборудования класса «Колонист-К». Время восстановления полной работоспособности объекта «База» 5 минут 4 секунды.

Перед глазами побежали строчки цифр и графики отчетов. Кажется, пока я спал, помощник всерьез озадачился поставленными мной проблемами.

— На складе имеются все необходимые средства для производства дронов класса разведчик и строитель. Ожидание приказа изготовления. На складе имеются все необходимые средства для производства боевых ботов класса «Оккупант». Ожидание приказа изготовления.

— Время готовности?

— Производство комплекта дронов разведчик: 8 дней 16 часов. Строитель: 12 дней 4 часа. Оккупант: 4 дня 13 часов.

Да, а ресурсов на все сразу не хватит. Придется либо выбирать, кто мне нужнее, либо формировать их поштучно. Черт, да компьютер за два месяца сделал больше, чем я за все время, что провел в этом мире!

— Составленная оператором программа выполнена. Ожидаю новых приказов.

Я слабо улыбнулся и попытался встать на ноги. Поддержка автодока оказалась кстати — стоять, похоже, я совершенно разучился.

— Анализ внешних данных.

Перед глазами побежали цифры. Да, я прав, снаружи зима. Не снег и вьюга, а холодные дожди. Все показатели фиксируют сохранение пригодных для жизни условий. А на камерах вообще отображается чудо. Там, где прошелся огонь взрыва, уже поднимались новые травы, сейчас крепко прибитые струями дождя. Но растительность подбиралась к песчаному берегу. Это было странно.

— Замечались ли джаргары?

Записи побежали перед глазами, а потом в голове будто щелкнуло, и я как наяву увидел троицу бредущих местных. Один из них, импульсивно двигая руками, что-то явно объяснял остальным. Ни на ком не было брони, свободные одежды и легкие посохи. Троица двигалась вдоль границы зрения камер, но и с расстояния было заметно, что там, где шел главный из троицы, из земли поднималась зеленая трава.

— Охренеть, друиды, — выдал я, досмотрев до конца.

— Присвоить существам джаргар новую спецификацию?

— Нет, пока это все вилами по воде писано. Хотя… Это же граддары. Так и отметим. А теперь нужно