Волшебство любви - Ханна Хауэлл

– Так что тебе известно о ней?

– Немного. Я всего несколько раз ее видел. И то много лет назад. Осторожнее с кустами ежевики, девушка.

Избел мысленно выругалась. Было ясно, что на сей раз Пульхер ничего не расскажет. Он был склонен к таинственности – как и весь его народец. И то, что в ее жилах текла кровь фей, ничего для него не значило. Иногда он кое-что рассказывал ей, но очень мало: не желал делиться своими знаниями. За прошедшие века правда о ее предках, Дункане и Лили, превратилась в причудливые легенды, которые рассказывали детям в детской. Было неприятно сознавать, что Пульхер-то знал правду, но с ней, Избел, делиться ею не желал.

Неожиданный озноб пробежал по спине, и девушка остановилась, вглядываясь в глубокие тени, окружавшие их. Она чувствовала злобную волю повсюду, но не могла точно определить ее источник. Нечто скрывавшееся в тенях ненавидело их, но все же защита, которую она несла с собой, держала это нечто на расстоянии.

Избел взглянула на Пульхера. Увидев, какую гримасу он скорчил, она поняла, что он тоже почувствовал ЭТО.

– Я ощущаю зло, но не пойму, откуда оно исходит, – едва слышно прошептала она.

– Это злые феи, – ответил Пульхер, знаком велев ей идти дальше. – Многие из Эшли-Корт не любят таких, как ты, девушка. Особенно они ненавидят смертных, в жилах которых течет кровь фей. Они никогда не простят фею за то, что та оставила их и их обычаи ради любви к смертному. Лишь чудо и неизменное покровительство таких, как я, спасли тебя от проклятья.

– Не все из нас были спасены. Брат Дункана был проклят.

– Да, но он сам это выбрал. Попытался спасти душу возлюбленной.

– Так значит, эта часть легенды правдива?!

Брауни ухмыльнулся и ответил вопросом на вопрос:

– Пытаешься хитростью выудить правду, которую не должна слышать?

– Мне просто хочется знать правду о моем прошлом.

– Это не только твоя правда. И другие, кого она касается, стараются сохранить тайну. – Пыхтя от натуги, брауни стал взбираться следом за Избел на крутой склон холма. – Ты не сказала, что этот глупец лежит во многих милях от нас, – пробурчал он себе под нос.

Избел улыбнулась, добравшись до вершины холма.

– Никаких миль. Этот человек лежит по ту сторону холма, среди деревьев.

– Ты и карту увидела во сне?

Проигнорировав язвительное замечание брауни, Избел добавила:

– Он все время притягивал меня и привел сюда.

– Он еще не мертв?

– Нет. – Она начала спускаться с холма. – И ты, Пульхер, можешь спрятать неодобрение, которое я вижу в каждом твоем взгляде и слышу в голосе. Я не поверну назад, пусть и не понимаю, почему пришла сюда. Но зато я уверена, что иду по тропе судьбы.

– Ты точно уверена, что это судьба нас ведет?

– Какой ты подозрительный! – улыбнулась Избел. – Конечно, я иногда искажаю правду, но никогда тебе не лгала. Да, это судьба. Со стороны судьбы было бы очень любезно объяснить, почему я должна увидеть этого человека. Но иногда она бывает лукавой хозяйкой. Однако каждая капля крови в моих жилах говорит: моя судьба лежит в четырех ярдах от меня, в этих зарослях. Готов встретить ее рядом со мной?

– Да, готов. Сегодня ночью мне все равно больше нечем заняться.

Тихий шорох листьев заставил сэра Кеннета Дэвидсона насторожиться. За минуту до этого он каким-то чудом очнулся от забытья, вызванного холодом и потерей крови. Пошарив по земле, он наконец нашел свой меч и крепко сжал рукоять, молясь, чтобы у него хватило сил нанести хотя бы один меткий удар, прежде чем он умрет. Немного опасаясь того, что увидит, Кеннет приоткрыл глаза.

И не сразу понял, что предстало перед его взором. Над ним склонились прелестная молодая женщина и злобный на вид маленький человечек. Странная мысль промелькнула у него, когда он оглядывал человечка с клочковатыми каштановыми волосами и в крохотных коричневых башмачках. Но Кеннет тут же отбросил эту мысль, списав все на боль и потерю крови. «Брауни не существуют, – сказал он себе. – Это просто сказки, которые няньки рассказывают детям».

– Кто вы? – пробормотал он, растерявшись от слабости собственного голоса. – Предупреждаю, я вооружен.

– Сэр, вы можете быть великим воином, – сказала Избел, – но сомневаюсь, что сейчас сможете проткнуть мечом даже тушеного кролика. Я – Избел Маклахлан Граммер, леди Бандал, а это – мой друг Пульхер.

– Пульхер[2]? Странное имя. Из какого он клана?

– Из моего. Мы пришли тебе на помощь.

Наклонившись, Избел принялась осматривать раны рыцаря; она сочувственно поморщилась, когда попыталась приподнять его тунику, а он застонал от боли – причем такой сильной, что мигом вспотел. И его тут же стал бить ледяной озноб; зубы застучали, а пот моментально высох. На языке у него вертелись резкие слова, но, прежде чем он успел высказаться, девушка и маленький коричневый человечек замерли и стали всматриваться в окружавшие их тени. Кеннет приподнял голову, но ничего не увидел. Однако, несмотря на отсутствие видимой угрозы, он все же испытывал невыразимый страх.

Девушка внезапно выпрямилась и вынула из-под своего просторного черного плаща кожаную фляжку, после чего разбрызгала из нее воду широким кругом. Кеннет посмотрел на маленького человечка и увидел выражение ужаса и гнева на его весьма непривлекательном лице. Когда девушка присела, Пульхер с яростью уставился на нее, а Кеннет спросил:

– Там что-то было?

– Во мраке бродит много различных созданий, сэр. Будет лучше, если вы их не увидите. Я защитила нас всех.

– Да уж… – прошипел Пульхер. – Ты и этот глупец под защитой, а я угодил в капкан. Злые силы не смогут пересечь линию круга, но ведь и я не сумею выйти…

– Я выведу тебя, – ответила Избел. – А теперь, сэр… Можно узнать, кто вы?

– Кеннет Дэвидсон из Гленмора, по эту сторону от Эдинбурга, – ответил Кеннет, пытаясь говорить связно и не тратить быстро покидавших его сил. – Мой клан совершал набег на границу, и мне было приказано охранять арьергард. Несколько сассенахов не собирались расставаться со своим добром, и неподалеку отсюда разгорелся бой. Я сражался и победил, но был несколько раз ранен.

– И ваши люди вас бросили?

– Старший предпочел поступить именно так – ради блага остальных.

– Скорее уж ради добычи, которую они нахватали у невинных людей, – заметила Избел.

– Может, поспоришь с ним позже? – проворчал Пульхер. – Сама же сказала, что пришла сюда спасти его. Советую побыстрее приступать к делу. Ведь те, от кого ты хотела его уберечь, по-прежнему окружают нас. Да и остальные подступают все ближе.

– Мне нужны носилки, – пробормотала Избел, покосившись на Пульхера.