Вера изгоев - Иар Эльтеррус

Прошло еще немного времени, и на полу комнаты появилась нарисованная по всем правилам пентаграмма, по углам которой стояли черные свечи из детского жира. Темный иерарх немного помедлил, поежился и начал читать заклятие, открывающее портал в нижние сферы. Поначалу алым огнем загорелись свечи, затем вспыхнули багровым светом линии пентаграммы. Из нее потянуло мертвенным холодом. По мере чтения заклятия в комнате становилось все холоднее, нарисованная пентаграмма превратилась в провал, ведущий куда-то в глубины Преисподней.

– Зачем ты звал меня, наглый человечишко? – проскрежетал непонятно откуда-то громовой голос, и на мага посмотрели из Бездны огненные глаза. – Если ты нарушил мой покой из-за пустяков, то ты пожалеешь.

– Владыка Астарот! – рухнул на колени Ден. – Похоже, Землю посетил Палач.

– Что?! – рявкнул демон, в его голосе слышался откровенный ужас. – Что ты несешь?! Ты смеешь смеяться надо мной, тварь?!

– Нет, владыка! – стукнулся лбом об пол темный иерарх.

Он принялся, захлебываясь, рассказывать о событиях последних двух недель. Ден отчаянно спешил, боясь, что у демона закончится терпение и он займется любимым делом, пытками. А пытаемым предстоит стать ему самому, никому иному. Это и была плата, которую требовали с темных магов за вызов покровители. Ее еще предстоит отдать. Однако Астарот внимательно выслушал своего слугу, даже потребовал сообщить подробности, чего никогда еще не случалось.

– Ты прав, человечишко, – сказал он, наконец. – Дело серьезное. Я свяжусь кое с кем из архангелов, проверим, что происходит в этих особняках. Вы пока сидите тихо, не смейте ввязываться в драку, только попытайтесь выманить мать отродья за пределы поместья.

– Как прикажете, владыка Астарот! – снова стукнулся лбом об пол Ден.

– А сейчас я буду взымать с тебя плату! – зловеще расхохотался демон. – Приготовься, тварь.

Стоящие у двери кабинета главы темной иерархии охранники вздрогнули, услышав вибрирующий, полный отчаянной, нечеловеческой муки вопль шефа. Они понимали, что сейчас происходит там, и молили Владыку Бездны, чтобы Астарот не обратил на них внимания, чтобы миновала их чаша сия.

Анастасия Петровна сидела в кресле и размышляла, пытаясь разложить по полочкам увиденное за этот невероятный день. Ей выделили огромные покои из восьми комнат, в которых без проблем могли разместиться десятка два человек. Это не считая бесчисленных санузлов, ванн, даже небольшого бассейна. О мебели можно было вообще не говорить, они оказалась настолько непривычной, что старая учительница долго ошалело осматривала покои, так и не поняв для чего предназначено большинство вещей. От невероятной роскоши обстановки становилось дурно. В гостинной, походящей скорее на небольшой зал, накрыли ужин. Она хотела разделить его с дочерью, но постоянно кланяющиеся японки категорично заявили, что госпожа занята, и отказались звать Лену. Анастасия Петровна едва заставила себя выпить чашку чая и съесть пару каких-то незнакомых, но вкусных фруктов – не до еды как-то было.

Бедная Леночка, надо же было ей удосужиться попасть в такую беду! Кто-нибудь другой порадовался бы нежданному богатству, но старая учительница прекрасно понимала, что ничего просто так не дается. За это богатство дочери придется заплатить страшную цену. Да, впрочем, уже платит. Бедняжку можно только пожалеть. Правда, в большинство из рассказанного девочкой Анастасия Петровна так и не смогла поверить, слишком уж невероятно. Но полностью отбрасывать все не стала, помня слова Лены: “Сама увидишь”. Действительно, лучше подождать и посмотреть на происходящее своими глазами, тогда можно будет и сделать кое-какие выводы.

К сожалению, Лену не вытащит отсюда даже полковник ФСБ, это уже ясно. Да и ребенка девочка не оставит, Анастасия Петровна тоже не оставила бы. Значит, придется как-то приспосабливаться. Дочь бросать нельзя, она здесь в одиночестве точно свихнется. Безумный дом. Безумные люди. Японцев тех же взять. На дворе двадцать первый век, а они в свое идиотское бусидо играются. Как дети, ей богу. А вампиры? Старую учительницу передернуло при вспоминании. Глупые россказни о кровососах оказались правдой. Смешно? Да, смешно, но факт. И хуже всего, что не расскажешь никому, сразу санитаров из сумасшедшего дома вызовут. Анастасия Петровна тяжело вздохнула, подошла к столу и налила себе немного вишневого сока. Напившись, она принялась мерить шагами гостинную, пытаясь понять, что делать дальше. Внезапно раздался осторожный стук в дверь.

– Войдите! – повернулась к двери Анастасия Петровна.

В гостинную вошла и низко поклонилась редкостно красивая девушка восточной наружности. Черная, спутанная грива волос опускалась до пояса, ведьмовские зеленые глаза поблескивали искорками затаенной иронии, совершенное лицо вызывало желание любоваться им. Старая учительница только головой покачала – наверное, мужчины под ноги этой красавицы снопами валятся, такой достаточно мигнуть, чтобы за ней любой побежал.

– Добрый вечер, уважаемая госпожа! – поклонилась девушка. – Мне нужно с вами поговорить, это касается вашей дочери. Это очень важно!

– Здравствуйте! – задумчиво посмотрела на нее Анастасия Петровна. – Хорошо. Говорите, раз важно. Присаживайтесь.

– Благодарю! – снова поклонилась красавица и села в ближайшее кресло. – Я – старшая из личных горничных госпожи Елены. Точнее… Мы даже не горничные, скорее подобие личных вассалов, готовых исполнить любой приказ сюзерена, каким бы он не оказался. И вне зависимости от того, нравится он нам или нет.

– Господи! – тяжело вздохнула Анастасия Петровна, тоже опускаясь в кресло. – Да что у вас здесь за детские игры такие? Вы же взрослый человек!

– А откуда вы взяли, что я человек? – иронично улыбнулась девушка, выпустив на мгновение игольно-острые клыки.

– Ясно… – мрачно сказала старая учительница, поежившись.

– У нас свои законы и правила, очень жесткие, кстати. Их нарушение карается только одним – заточением в гробу лет на сто без возможности пополнить запас энергии. Это очень больно, уважаемая госпожа! Смертью карают редко – нас слишком мало осталось, меньше двух сотен по всему миру.

– Как же вы стали такой?

– Как? – погрустнела девушка. – Обычно. Молодая дурочка влюбилась, а любимый оказался вампиром. И укусил, желая, чтобы она осталась с ним навсегда. Она, конечно, умерла. А поскольку дурочка была царской дочерью, то похоронили ее в роскошном склепе. Никогда не забуду своего ужаса после пробуждения там…

Она вздрогнула, досадливо поморщилась и продолжила:

– Не будем обо мне, это случилось очень давно, больше тысячи семисот лет назад. Я хотела поговорить о Елене Сергеевне. На мне долг заботы о госпоже, а вы ее мать. Если мы не позаботимся о ней, то кто?

– Вы правы, э-э-э… – вопросительно посмотрела на нее Анастасия Петровна, поежившись при упоминании бедны лет, прожитых этой совсем юной на вид девушкой. – Как вас зовут?

– Сатиа, – склонила голову та.