Ратибор. Язычник - Юрий Корчевский

– Не скрою, как воин воину скажу – великолепно бьешься. Любая княжеская дружина за честь почтет тебя в свои ряды принять.

Илья поднялся с лавки, давая понять, что разговор окончен.

Воевода тяжело вздохнул, поняв, что договориться с Ратибором не получилось. Помедлив секунду, он протянул ему руку. Илья руку воеводе пожал, и воевода, сам человек крепкий, едва не охнул от боли, но вида не подал. Лишь уже за калиткой потряс кистью правой руки и растер ее ладонь – силушкой природа Ратибора не обидела. Теперь он понял, почему этот долговязый воин так легко порвал сеть. А он-то грешным делом думал, что Ратибору на самом деле помогают языческие боги.

Сам воевода ни в каких богов не верил и в церковь или на капище к волхвам не ходил. Он верил только в свою счастливую судьбу и воинское умение. Сколько он помнил погибших дружинников на своем веку! Кто-то стал христианином, другие к волхвам ходили, жертвы приносили – ну и где они теперь? В сырой земле, не помогли им их боги. А он жив и здоров, даже зубы никогда не болели, и ранен был только дважды, да и то легко. Но верующих воевода не осуждал и не насмехался над ними, каждый сам волен выбирать свою дорогу.

Уже подходя к детинцу, воевода вдруг остановился. Простая мысль пришла ему в голову: коли не получилось Ратибора купить, стало быть, надо искать другой путь. Какая у этого воина слабая, болевая точка? А девка эта! Как ее Ратибор назвал? Ага, точно – Марья! Уж не знал Вышата, кто она ему – супружница, сестра, только заметил, как Ратибор на нее смотрел. На сестер так не глядят, даже на любимых. Вот где уязвимость Ратибора! Вышата понял, что нашел выход. Что сеть? Ерунда! Девушка – вот сеть для Ратибора! Убить ее легко и просто, но делать этого нельзя. Сейчас Ратибор воюет за волхва, за язычников, за деньги, не имея личных мотивов. А потеряв Марью, станет мстить. Учитывая его силу и умение, он может уничтожить всю дружину. А в том, что Ратибор это сделает, Вышата, пообщавшись с воином, уже не сомневался. Стало быть, надо выкрасть его девку и надежно спрятать. Ратибору, понятное дело, сообщить. Хочешь, чтобы она к тебе вернулась, – сиди в избе, отшатнись от волхва. Или вообще из города уйди, слово дав, что никогда сюда не вернешься. Девка эта воеводе не нужна, таких вокруг полно. А эта уж больно худа, одни глазищи в пол-лица.

Воевода подошел к воротам детинца и бухнул в них кулаком. Сверху, с башни, раздался голос караульного:

– Кого в полночный час принесло?

– Это я, Вышата.

Воевода отступил на несколько шагов, чтобы караульные смогли его рассмотреть при свете факелов.

– Ты же сам велел ворота никому не открывать!

– Я что, по-твоему, никто? Ну-ка, живо отопри! Где ты врага увидел?

Загремел тяжелый дубовый брус, одна створка ворот приоткрылась, и воевода прошел в арку башни. Ворота тут же заперли.

– Нешто я паук какой, чтобы по веревкам на стены лазать? – в сердцах бросил воевода. Но действиями караульного он был доволен. А главное – настроение у него было отличным.

Времени для выработки плана мало, спать не придется – надо подобрать помощников, но похищение вполне осуществимо. И тогда Ратибор подчинится его, Вышаты, воле, а волхв потеряет опору, поддержку. Воевода еще попляшет на его костях. Тогда к моменту возвращения князя бунт вполне удастся подавить и получить благодарность князя – и не только словесную.

Воевода потер руки, довольный открывающимися перспективами.

Пройдя в свою избу, он вызвал через караульного двух дружинников из особо приближенных – не за лизоблюдство приблизил, а за достоинства воинские. Эти люди неоднократно были проверены в походах и боях, отличались смелостью, смекалкой и воинскими умениями.

– Дело тайное, и если оно не выгорит, не сносить мне головы! – начал воевода разговор. – Поэтому язык держите за зубами и даже лучшим друзьям – ни намека, ни полсловечка.

Дружинники кивнули.

– Речь пойдет о Ратиборе. Надеюсь, вы слышали о нем и видели его в бою. Долговязый такой, с ним рядом волхв завсегда.

– Убить надо? – не удержался один из воинов.

– А сможешь? Боюсь, что твою шкуру он быстрее продырявит, дурья твоя башка. Я его вблизи видел, в бою – силен необычайно, быстр и ловок. Сеть голыми руками порвал, как будто она из гнилых ниток, а не из прочных веревок сплетена. Нет, действовать тоньше будем. Задумка у меня есть. Утром Ратибор к волхву пойдет. Борг сначала народ возмущать примется, вот тут и надо действовать.

– Затесаться в толпу и ножом в спину ударить? – вскочил один из воинов. – Так разорвут нас потом…

– Сядь, наберись терпения. У тебя что, шило в заднице? – осадил его Вышата. – План таков: переодеваемся, как холопы – рубахи поношенные, порты. Из оружия только нож, да и то на крайний случай. Найдите мешок большой и крепкий, да проверьте – не гнилой ли? Кляп из тряпок приготовьте. Нам надо наступить на больную мозоль этого Ратибора. Есть у него то ли невеста, то ли сестра, а вполне может быть, что это супружница с ним проживает. Как Ратибор утром уйдет, мы ее скрадем тайно – и в мешок. В детинец доставим тайным ходом, чтобы видаков не было.

– А где поместим? В воинской избе нельзя, дружинники проболтаются.

– Ее видеть никто не должен! У меня в избе, на поверхе, комнатка есть – без окна, вроде амбара малого. Вот вы двое караульными при ней будете. Поесть принести, по нужде вывести. Но предупреждаю сразу: пальцем тронете – сам на кол посажу! А вы меня знаете, мое слово твердое.

– А потом что?

– Не твоего ума дело, князь на то есть! – отрезал воевода.

Дружинники согласились – они не видели в плане воеводы никакой опасности. Эко дело – девицу выкрасть! Да для троих здоровенных мужиков – плевое дело!

– Подожди, Вышата! Мы же не знаем, где она обитает!

– Сам с вами пойду, дело не терпит. К тому же оно тайное, знаем только мы трое. А теперь подберите себе одежду и мешок. После третьих петухов ждите меня у крыльца избы.

Дружинники вышли. Для чего воеводе какая-то девка, они не поняли. Обменять ее на кого-то собирается? Так вроде в дружине потерь пленными нет. Ох, мутит воевода! Но их дело маленькое – исполнить. Если что не так, воеводе отвечать перед князем.

Одежда подходящая у воинов была. Выходили они в ней иной раз рыбку половить – не пропитания ради, а удовольствия для. С мешком хуже – где его ночью взять? И дружинники, переодевшись и прихватив мелочь, спустились на веревке со стен детинца и отправились на торг – он не пустовал никогда.

Приехав из деревень на подводах с товаром и не успев за день его распродать, крестьяне и ремесленники зачастую ночевали здесь же, поскольку им было жалко денег на постоялый двор. Тут же отирались сомнительные личности – пили брагу, дрались, играли в кости, продажные девки предлагали свои услуги.

На дружинников здесь смотрели косо – наголо обритые головы, стать и выправка выдавали в них воинов. Бродяги и нищие попробовали было изгнать воинов, драку устроили, но были биты и ретировались.