Джек Ричер, или 61 час - Ли Чайлд

Полицейскую модель «Смит-энд-Вессон» создали в 1899 году, в 1902-м модифицировали. Средний рост американца в 1902 году составлял пять футов и семь дюймов, с руками под стать. Ричер имел рост в шесть футов и пять дюймов, а его руки были размером с рыночного цыпленка, поэтому пистолет оказался для него маловат. Однако его указательный палец удобно ложился на спусковой крючок, остальное значения не имело. Он отжал большим пальцем скобу и вытащил пустой барабан, потом вставил на место и спустил курок. Все работало. Однако Ричер услышал едва различимый скрип и скрежет стали, которую смазывали много десятилетий назад и с тех пор не трогали. Поэтому он взял тряпочку и смазку и немного поработал. Через пять минут попробовал еще раз — на этот раз результат ему понравился гораздо больше. Затем он проделал то же самое со вторым револьвером, закрыл баночку с маслом и сложил тряпочку.

— А где патроны? — спросил он.

— Наверху, в аптечке.

— Не самое подходящее место, если учесть, что револьверы в библиотеке.

— Я думала, что у меня будет время, если до этого дойдет.

— Многие мертвецы так думали.

— Вы серьезно?

— Но и дело достаточно серьезное.

Джанет Солтер ничего не ответила, просто встала и вышла из комнаты. Ричер услышал, как скрипят ступеньки. Она вернулась с новенькой коробкой с сотней патронов калибра 0.38. Экспансивные пули с полостью в головной части. Хороший выбор. Очевидно, кто-то дал ей совет. Заряд в 158 гран[17]был не самым мощным, но такие пули могли нанести очень серьезный вред при попадании в цель.

Ричер зарядил шесть патронов в первый револьвер, второй оставил пустым.

— Отвернитесь, потом посмотрите на меня и направьте в мою сторону указательный палец.

— Что? — сказала Джанет Солтер.

— Просто сделайте то, что я прошу. Словно вы находитесь в классе.

— Я не была таким учителем.

— Тогда сделайте вид, что вы именно такой преподаватель.

И она попыталась. У нее получилось совсем неплохо. Может быть, студенты последнего курса Оксфордского университета совсем не такие, какими их принято представлять. Палец Джанет Солтер был направлен между глаз Ричера.

— Отлично, — сказал он. — А теперь сделайте это еще раз, только направьте палец мне в грудь.

Она повиновалась. Теперь ее палец был направлен точно в центр массы.

— Хорошо, — сказал Ричер. — Так и следует стрелять. Дуло пистолета — это ваш палец. Не пытайтесь целиться. Действуйте инстинктивно. Направляйте дуло в грудь — в нее легче попасть. Даже если вы его не убьете, день у него будет испорчен.

Джанет Солтер ничего не сказала. Ричер протянул ей пустой револьвер.

— Попробуйте нажать на спуск, — предложил он.

Она попробовала. Курок поднялся, барабан повернулся, раздался сухой щелчок. Легко и просто.

— Полагаю, должна быть отдача, — сказала она.

Ричер кивнул:

— Если только законы физики не изменились за последние сутки.

— А она будет сильной?

Ричер покачал головой:

— Калибр 0.38 вполне дружелюбен. Для стреляющего, конечно. Не слишком громкий выстрел и небольшая отдача.

Она снова нажала на курок. Боек приподнялся, барабан повернулся, раздался щелчок.

— А теперь повторите это еще несколько раз.

Солтер нажала на курок — четыре, пять, шесть раз.

— Какое утомительное занятие, — заметила она.

— Вовсе нет, если до этого дойдет. Но вам следует поступить именно так. Положить шесть пуль в своего противника. Не останавливайтесь до тех пор, пока барабан не опустеет.

— Это ужасно, — заметила она.

— Вовсе нет, если до этого дойдет. У вас будет простой выбор — либо он, либо вы. Вас удивит, как быстро это изменит ваш взгляд на вещи.

Она вернула ему оружие.

— Где вы намерены его хранить? — спросил Ричер.

— В книге, наверное.

— Неправильный ответ. Вы будете носить его в кармане. А ночью он должен лежать у вас под подушкой. — Ричер зарядил револьвер шестью патронами, зафиксировал барабан и вручил его Джанет Солтер. — Не прикасайтесь к спусковому крючку до тех пор, пока не будете готовы убить своего врага.

— Я не смогу.

— Думаю, вы ошибаетесь.

— Вы оставите себе второй револьвер?

Джек кивнул:

— Но я обязательно его вам верну перед уходом.

Было без пяти восемь вечера.

Осталось тридцать два часа.

Завыла тюремная сирена.

Сирена зазвучала в пяти милях от дома Джанет Солтер, но звук донесся до них сквозь тишину ночи вполне отчетливо. Получилось нечто среднее между громким и далеким или между скорбным и настойчивым, между обыденным и совершенно чуждым. Сирена кричала и выла, звук поднимался и опускался, вопил и шептал. Он прокатился по плоской земле и тихим заснеженным улицам, разбивая кристальный воздух на своем пути.

Полицейские в доме отреагировали моментально. Они репетировали такую ситуацию: физически — возможно, мысленно — наверняка. Они заранее приготовились к тяжелому выбору. Женщина в коридоре заглянула в гостиную. На ее лице отражались противоречивые чувства. Послышались шаги, кто-то спускался по лестнице. Это спешила дневная смена. Женщина из библиотеки бросилась к своей парке. Ближайшая патрульная машина на улице разворачивалась. Снег сыпался с крыши и капота. Дневная смена уже сбежала вниз.

— Простите, — сказала женщина из коридора.

А потом выскочила из дома, схватив на ходу свою парку. Двери обеих патрульных машин распахнулись, и Ричер услышал громкие переговоры по радио. Полицейские запрыгнули в машины, которые тут же сорвались с места. Ричер посмотрел им вслед, потом подошел к входной двери и закрыл ее. Его взятая напрокат парка упала на пол, и он повесил ее на крючок, где она осталась в одиночестве.

Сирена продолжала выть. Но в доме наступила абсолютная тишина.

Однако тишина длилась менее минуты. На фоне воя сирены Ричер услышал скрип цепей по снегу и низкий рев мощного двигателя на низкой передаче. Он выглянул в окно гостиной и увидел яркий свет фар «Краун вика» без опознавательных знаков. Черного или темно-синего. В лунном свете было трудно определить цвет. Машина остановилась в конце подъездной дорожки, и из нее выбрался шеф Холланд. Парка, шляпа, сапоги. Ричер засунул пистолет за пояс за спиной и накрыл его свитером, затем вышел в коридор и распахнул входную дверь как раз в тот момент, когда шеф полиции поднялся на крыльцо.

Холланд выглядел удивленным: