Твое время принадлежит мне - Татьяна Семакова

Вашей части, — не осталась я долгу. Его глаза озорно блеснули в тусклом свете, а он поднялся и подал мне руку.

Я протянула свою и под насмешливыми взглядами мы удалились из общего зала, направившись в кабинет начальника.

— Выйди, — сказал он резко хозяину кабинета, тот посмотрел на меня со злобой, но вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Я положила на стол мужские часы, сняв их со своего запястья, он взял их, повертел в руках и сунул в карман.

— Я правильно поняла — вакансия моя?

— Буду рад, — ответил просто. — Инга была хороша, но ты… выше всяких похвал. Копия матери. Хотя, твою сестру жалко, мы неплохо сработались.

— С чего Вы взяли, что мы сестры?

— Я довольно долго уговаривал ее сотрудничать, грозил даже, но ей мои угрозы… — хмыкнул и покачал головой, — она быстро догадалась, что это всего лишь маска, как и ты. Нюх у вас на людей, что тут скажешь. Я бизнесмен, Нина, я умею заключать сделки. Наводил о ней справки, выяснил, что живет с женщиной, удивился, покопался в твоей биографии. Твои детские снимки — просто чудо. Странно, что вы обе не догадались раньше. Хотя, ты так выглядела… наверное, для этого нужно было знать вашу мать в молодости. И знать, когда она ходила беременной. Не ясно только, как она подделала документы, но страдала вполне натурально, уволилась и больше тут не показывалась. Отец загремел в больницу, было не до этого. Я перехватил управление, это было не сложно, я с детства участвую в этих… представлениях, про магазин и говорить нечего, я там вырос.

— Не надоело, что люди Вас сторонятся?

— Дело привычки, — пожал плечами, а потом неожиданно хохотнул: — Иногда это даже забавно.

— Не вижу ничего забавного в том, чтобы травить меня какой-то дрянью, — скривилась в ответ, а он сдвинул брови:

— Поясни, — я охотно рассказала о своих квартирных приключениях, а он нахмурился ещё сильнее: — Я бизнесмен. Это не мои методы.

— И от клуба не Вы меня провожали до угла.

— Нет, — ответил скупо и задумался.

— Допустим, — не стала спорить. — И что Инга? Вы рассказали ей о матери и она согласилась?

— Не сразу. Пришла ко мне где-то через неделю, заявилась домой, экскурсию потребовала, историю клуба рассказать, пробыла у меня полдня, не меньше.

— Какая-то сопливая девчонка нахально вваливается к Вам домой, устраивает допрос с пристрастием, а Вы все терпите и идёте на поводу? — удивилась, а он ухмыльнулся:

— Ты делаешь ровно то же самое. Повторюсь, я бизнесмен. И бизнес начал затухать, нужно было подогреть интерес, а для этого нужна была она: давно в клубе, постояльцев знает, они — ее, минимум риска.

— Я тут не работала.

— Ты — талант, я сразу понял и сразу начал действовать.

— Мне нужно будет… — замялась, не зная, как спросить.

— Раздеваться? — подсказал охотно, а я кивнула. — Нет, в спектаклях участвуют другие девушки. Таких предостаточно.

— Мне нужно время все обдумать, — сказала, поднимаясь.

— Оплата достойная, не сомневайся, — сказал на прощанье.

Я кивнула, зашла в гримерку, переоделась и вышла на улицу, с удивлением обнаружив, что начало смеркаться. Достала телефон, увидела три пропущенных от Миши и сообщением с текстом «я убью тебя». Вздохнула и поехала к нему.

— Я убью тебя! — рявкнул, едва я открыла дверь.

Челюсть стиснута, кулаки сжаты, в глазах ярость. Я разулась медленно и подошла вплотную, обняв его и пристроив голову на груди, слушая, как бешено стучит его сердце. Он с силой схватил мои плечи и отодвинул от себя, прошипев: — Мы договаривались.

— Это не Антиквар, Миш, — проигнорировала его замечание. — Мы довольно мило побеседовали, точнее, это было скорее собеседованием на работу. Это не он травил меня. И Ингу убил не он. Он даже не псих.

— Зубы мне не заговаривай, — снова зашипел, но ярость ушла, освободив место глухому раздражению.

— Прости, но я же знаю, что ты меня не тронешь, — ответила со вздохом, — давай лучше подумаем, кому и зачем я могла понадобиться…

Зря я это… Он отпихнул меня от себя и начал нервно доставать из брюк ремень. Я попятилась, не веря своим глазам и потеряв драгоценные секунды. Он сделал быстрый выпад в мою сторону, заломил мне руку и оприходовал ремнём по заднице. Было больше обидно, чем больно, но я все равно разревелась, а когда он закончил, отшвырнув орудие пыток, устроилась на полу в позе эмбриона и зарылась лицом в руки, продолжая всхлипывать.

Этого ему показалось мало, руки явно продолжали чесаться, он схватил столик за две ножки и со всей дури опустил его на пол. Развернулся и пошёл в зал, а я подглядывала сквозь пальцы и не шевелилась. Взял бутылку из бара, припал к горлышку и выпил половину, как будто там была вода. Сел на диван, продолжая держать ее в руке, потом швырнул в телевизор, разбив вдребезги и то и другое. Откинулся на спинку и просидел так довольно долго, прежде чем снова открыл рот и прорычал:

— Сюда иди.

— Ни за что, — буркнула в ответ.

Он шумно выдохнул, поднялся и подошёл, поднял с пола, вернулся к дивану и швырнул на него, сев рядом.

— Рассказывай.

— Что-то не хочется… — проворчала, потерев ушибленное место.

— Не выводи меня! — заорал, багровея.

Я всхлипнула жалобно и снова расплакалась, закрыв лицо руками.

— Ну хватит… — сказал спокойно и положил руку мне на живот. — Уверен, не осталось даже синяка. Дай посмотрю…

— Фигушки, — ответила язвительно, придерживая шорты, которые он пытался снять. — Меня даже родители ремнём не били.

— Ты меня вынудила, — проворчал в ответ.

Я присмотрелась и поняла, что от половины бутылки его начало развозить. Фыркнула и сказала:

— Что толку рассказывать? Ты пьян и ни черта не соображаешь.

— Я даже мёртвый буду соображать лучше тебя, — съехидничал в ответ. — Влад — серьёзный мужик, как ты его провела — ума не приложу, но в морду он получил и больше этот номер не прокатит. Завтра весь день под его надзором, будешь сидеть мышкой, из квартиры — ни шагу.

— Ты же понимаешь, что я не твоя собственность, да? —