Добропорядочный распутник - Бронвин Скотт

Доктор пожал плечами:

— Временами. Но не всегда. Чем я могу быть вам сегодня полезен?

— Я хотел бы его увидеть, а также услышать ваше мнение о его состоянии. В данный момент у меня нет достоверных сведений. Я бы также желал обсудить возможность забрать Алекса домой. — Последние слова заставили доктора вздрогнуть и немного напрячься. Он моментально попытался скрыть свои чувства дружелюбной улыбкой, однако Эш успел заметить.

— Ваши намерения достойны всяких похвал, мистер Бедивер. Тем не менее я полагаю, когда вы поймете природу его заболевания и проясните для себя его истинное состояние, то согласитесь со мной, что лучше оставить вашего брата здесь. В нашем санатории за ним осуществляется профессиональный уход и надзор. Кроме того, здесь находятся и другие пациенты из благородных семей. Поверьте, он в хороших руках.

Эш окинул внимательным взглядом собеседника. Доктор Лоуренс поначалу показался открытым и приятным человеком, однако упоминание о намерении забрать Алекса его чрезвычайно насторожило и обеспокоило. Эш решил пока оставить без внимания странную реакцию. В любом случае никому не на пользу, если он раньше времени настроит против себя Лоуренса.

— Расскажите мне о брате.

— Лорд Одли находится у нас с ноября. Прискорбно, что он не оказался у нас сразу после случившегося с ним срыва. Возможно, мы смогли бы сделать большее. Прошло уже три года, и надежды на его восстановление почти не осталось. Напротив, он все более и более подвержен систематическим нервным срывам.

— Срывам? Объясните подробнее. — Эша это очень интересовало.

— Нервный срыв был вызван стрессовой ситуацией, в которой оказался ваш брат. Судя по тому, что нам рассказал мистер Беннингтон, причиной мог стать форситский скандал или финансовая ситуация семьи в целом. Будучи не способен справиться с финансовыми обязательствами, мозг лорда Одли перестал функционировать. Ваш брат пребывал в отчаянии, не отвечал на вопросы, перестал есть, не ориентировался во времени. — Доктор Лоуренс остановился, понизив голос: — Мистер Беннингтон поведал мне, как однажды ночью обнаружил лорда Одли с пистолетом. Его намерения были вполне очевидны. Я должен быть откровенным с вами, мистер Бедивер. Ваша семья превосходно ухаживала за ним, делала все, что было в ее силах, даже после этого печального инцидента. Но когда осенью ваш отец начал угасать, просто не было ни времени, ни возможностей присматривать за обоими, а состояние вашего брата ухудшалось. Случалось, он не понимал, кто он, что с ним произошло, это породило острую паранойю. Граф совершал длительные прогулки и не сознавал, насколько далеко заходил. Бывало, он терялся, приходилось его искать. Мистер Беннингтон и четыре престарелые тетушки не могли справиться с двойной ответственностью. Уверяю вас, Беннингтон поместил сюда вашего брата, потому что тот представлял опасность для самого себя.

— Я бы хотел его увидеть.

Доктор Лоуренс кивнул и поднялся:

— Пожалуйста, следуйте за мной. Вы должны понимать, в настоящее время он живет большей частью в прошлом.

Эш попросил Дженивру подождать в фойе, хотел встретиться с Алексом один на один. Доктор Лоуренс провел его наверх, затем по длинному коридору.

— Ваш брат может перемещаться по всему дому и при желании спускаться вниз, однако к нему приставлен компаньон, чтобы он никуда не ходил в одиночестве. — Доктор остановился перед большой яркой комнатой в конце коридора. — Я оставлю вас на несколько минут.

Эш вошел в комнату. Она оказалась светлой и чистой, со строгой, даже несколько аскетичной обстановкой, которую несколько смягчала стоявшая на столе ваза с желтыми цветами, однако Эш почти не замечал подобных деталей. Все его внимание было приковано к долговязой фигуре, застывшей в широком проеме окна и внимательно рассматривающей лужайку перед домом. Алекс стоял к нему спиной, почти такой же, каким запомнил Эш, — более худощавая копия его самого. Даже повзрослев, Алекс по-прежнему оставался несколько субтильным, с типичным телосложением поэта, а не воина. Брата нельзя было назвать слабым, однако он никогда не отличался такими же, как у Эша, атлетическими плечами или мускулистыми бедрами. Он был проницателен и умен, обладал тонко чувствующей и не чуждой сострадания натурой. Из него мог бы получиться хороший граф.

Алекс отвернулся от окна и увидел брата. Эш затаил дыхание. Он выглядел таким нормальным. Эш был не уверен, чего ожидать. Должен ли сумасшедший выглядеть как-то особенно? Эш полагал, что да. Однако на Алексе были обычные брюки, узорчатый голубой жилет, сияющая белизной сорочка и начищенные сапоги. Он выглядел не более сумасшедшим, чем любой другой человек, а ведь он не знал, что Эш его навестит. Это давало надежду.

— Алекс, — просто произнес Эш.

В коричневых глазах брата отразилось узнавание.

— Эш, я знал, что ты придешь. — И в одно мгновение преодолел разделявшее их расстояние, заключая Эша в крепкие объятия. — Слава богу, ты наконец-то вернулся. Ты должен забрать меня отсюда.

«Заберите меня отсюда». Именно те слова, которые всегда говорят умалишенные. Алекс подвержен припадкам острой паранойи. Доктор Лоуренс сказал, что это обычно для подобного рода больных. Тем не менее Эш не мог заставить себя сообщить доктору эти сведения, когда тот вернулся за ним, заверил, что посещение прошло хорошо и завтра он собирается прийти снова. За исключением намека на паранойю Алекс не выказывал никаких признаков умственной отсталости.

Эш все рассказал Дженивре за ужином тем же вечером.

— Конечно, мы не говорили ни о чем, что могло бы расстроить его, за исключением кончины отца. — Они ужинали в личной гостиной, им подали вкуснейшее жаркое из оленины со свежевыпеченным хлебом. На буфете ожидал десерт — пирог с начинкой из изюма и миндаля. — Возможно, он в состоянии справиться с некоторыми незначительными задачами без переутомления. — В голосе Эша звучала трогательная надежда. Подобного рода нервные заболевания неизлечимы. Эш не обманывал себя, думая о возможности восстановления умственных способностей брата.

— Я рада, что визит прошел нормально. — Дженивра подцепила вилкой кусочек жаркого и поднесла его ко рту. В приглушенном свете свечи проступил изящный изгиб ее подбородка. Окутанная этим мерцающим ореолом она выглядела как настоящий ангел.

Его ангел.

Или его дьявол.

Как бы то ни было, он завоевал ее, добился благосклонности. Ради Бедивера, ради тетушек, ради Алекса. Эш нуждался в средствах, чтобы содержать их всех. Действуя во имя семьи, подкупил ее единственным известным ему способом, привязав страстью и соблазном, вполне осознавая, что это может стоить ему остатков гордости и еще не омертвевшей части души. Эш мог говорить все что угодно относительно необходимости, защиты, однако едва минует непосредственно исходящая от Генри угроза, и ему останется лишь одно средство удержать Дженивру — дарить наслаждение в постели. Придется каждое утро смотреть на свое отражение в зеркале, зная, что он продал себя, пусть даже за высокую цену.