Солдаты эры Водолея - Дмитрий Агалаков

— Зато есть пара великолепных отелей, — улыбнулась Долли. — А это куда лучше старых развалин!

Вадим удивленно поднял брови:

— Откуда такое презрение к старине?

— Видите ли, мы сводные брат и сестра, — объяснил положение вещей Роберт. — В Долли нет рыцарской крови лордов Стеллинов. В ней течет кровь андалузского цыгана, воровавшего лошадей и поплатившегося за то жизнью.

— Мать даже звала меня по-испански — Долорес, — кивнула очаровательная сестра Роберта. — Это среди скучных англичан я — Долли.

— Андалузский цыган-конокрад, — Вадим кивнул. — Великолепно!

Долли обворожительно улыбнулась:

— А ваша спутница, как сказала нам Марина, княжна?

Катарина подняла на нее глаза.

— Да, княжна. — И тут же смело взглянула на собеседницу. — Моя фамилия Остберг. Мой отец — князь Константин Остберг.

— Я где-то уже слышала это имя…

— Он, как и ваш брат Роберт, тоже потомок древнего европейского аристократического рода.

Долли переглянулась с Вадимом.

— С ума сойти — вокруг одни вельможи!

Марина рассмеялась, да и Вадим улыбнулся. А Роберт стал очень серьезным.

— Я мог бы издать вашу книгу в Англии, господин Арсеньев, — вежливо предложил он. — Как вы на это смотрите?

— Зовите меня просто — Вадим.

Роберт поклонился.

— Запомню.

— Смотрю я на это хорошо, но вы ее даже не читали…

Лорд Стеллин задумался.

— У меня тоже есть интуиция — издателя. Но вначале скажите, чем вас пленил этот Дионисий, архивариус дворцовой библиотеки императора Никеи? Мне немного рассказала о вашей книге Марина, — поспешил объяснить свою осведомленность лорд Стеллин. — Чем он так зацепил вас?

— Любой историк рано или поздно находит свою тему и посвящает ей всего себя, — пожал плечами Вадим. — Так случилось и со мной.

— Люблю увлеченных людей, — признался Роберт. — Расскажите же нам о вашем Дионисии.

Вадим покосился на Долли, так не любившую старину, но в какое-то мгновение обнаружил в ее глазах интерес куда большего накала, чем у сводного брата — историка, издателя и мецената.

— Не стесняйтесь меня, Вадим, — ободрила она его. — Я — человек закаленный!

Короткий экскурс в историю Дионисия из Идона показал Вадиму, что он не ошибся. Встречаясь взглядом с Долли, он уже не сомневался, что ей интересна эта тема. Но заинтересовать такого слушателя было вдвойне приятно!..

— Чем больше я изучал жизнь своего персонажа, — в конце признался он, — тем больше понимал, что мы с ним — одно целое. Это стало почти наваждением. Но если бы не это чувство, то и книга не получилась бы! Но прежде, чем издавать мой труд, Роберт, прочитайте его.

— С превеликим удовольствием! — ответил тот.

Долли с улыбкой посмотрела на Волгу.

— Какой пейзаж, — задумчиво проговорила она. — Нам стоит обязательно перебраться на ту строну! — Ее взгляд стремительно поймал взгляд Вадима. — Вы нам составите с княжной компанию, Вадим Александрович?

Подавшись вперед, она накрыла его руку своей, и Вадима точно током ударило. А по лицу Долли — спустя несколько мгновений — пробежала тень. Вадиму показалась — зловещая. Но очень быстро — он едва заметил ее.

— Скажем, завтра? — чуть изменившимся тоном спросила молодая женщина.

Вадим переглянулся с Катариной, но та, все больше молчавшая, лишь пожала плечами.

— Разумеется, Долли, — ответил он.

Они проболтали еще полчаса, распили две бутылки шампанского и решили утром же плыть на острова.

— Очень странная женщина эта Долли, — сказала княжна, когда они подходили к машине, где их ждали телохранители.

Поспорить с ней было трудно — Долли и Вадиму показалась женщиной необыкновенной…

Машина, взятая на прокат, тихонько ехала по одной из дачных просек за городом. За рулем сидел молчаливый телохранитель Андрэос. Рядом с ним — Славик. Вадим и Катарина на заднем сиденье следили за нумерацией домишек.

— Паша сказала, дом «тридцать четыре» по седьмой просеке? — спросила Катарина.

— Ага, — отозвался он. — Уже «тридцать второй»… Значит, по этой стороне…

Они проехали еще метров пятьдесят и остановились. Вышли. У Катарины был за спиной ее походный ранец тинэйджера, Вадим нес сумку с провизией. Андрэос и Славик остались в машине. Вадим толкнул калитку с нужным номером, аккуратно нарисованным на жестянке масляной краской — белой по синему, и дверца поехала внутрь…

Паша стояла с середине дорожки, между калиткой и деревянным осевшим домиком, и смотрела на них. «Дачный» плащик, черные колготки, косынка. Белые садовые перчатки. В руках — ведро для сбора яблок.

Паша поставила ведро. Она улыбалась им — светло и радостно. Вадим даже не предполагал увидеть ее такой! Медленно сняла перчатки, спрятала в карман. И тотчас протянула руки навстречу Катарине, уже торопившейся к ней по дорожке…

— А ты и впрямь красавица, — негромко и счастливо сказала Паша. Она вглядывалась в каждую черточку лица девушки. — Да по-другому и быть не могло. Я видела тебя, но мельком. Видела…

Обняв ее, Катарина прижалась к ее груди.

— Милая, милая Таис, — повторяла Паша, заглядывая в полные слез глаза девушки. — Что же вы встали, Вадим Александрович? — наконец окликнула она его. — Идемте же, идемте!

Обернулась и Катарина.

— Как все просто, правда? — спросила у Вадима юная княжна.

— Еще бы! — он развел руками. — Проще некуда! Чаем-то нас напоите, Паша? Мы с собой «Рябиновую» привезли!

— Это он всякую муть пьет, — махнула рукой Катарина. — Я бутылку французского вина захватила — «Бужеле».

— А по мне так «Рябина» лучше, — засмеялась счастливая Паша, показав крупные неровные зубы. Первый раз Вадим видел ее смеющейся вот так открыто. — Сейчас чай поставлю.

Она быстро пошла в дом.

— На вас, русских, не угодишь — с вашими-то вкусами, — оставшись на дорожке, пожала плечами Катарина.

— Это верно, — держа сумку в руках, кивнул Вадим, обходя ее, уже шагая вперед. — Мы такие!

На маленькой веранде, под липой и вишней, они пили чай с вареньем. В ход пошли «Рябиновая» и «Бужеле».

— Как же так, — спросил Вадим, — меня, Паша, вы разглядели хорошо, и квартиру мою, а княжну — мельком? Чем же я лучше?

Паша, потягивая чай из блюдца, улыбнулась:

— Да не лучше, Вадим Александрович. Я же вам не космический спутник — всю землю обозревать. Я только тех, кто рядом, чувствую.