Эпоха рыцарства в истории Англии - Артур Брайант

Влияние этого события на будущее нации трудно преувеличить. Оно не делало отторжение заповедного поместья невозможным – ибо изобретательность юристов не знала границ – но делало такое отторжение трудным. Во времена, когда классический феодализм уступал место более гибким формам держания, чтобы принять феодальное военное устройство для защиты целостности земельной собственности посредством передачи ее старшему сыну, общее право поддерживало новый землевладельческий класс. Оглашенный в Вестминстер-холле 28 июня 1285 года второй Вестминстерский статут использовал личные привязанности в долгосрочных интересах государства. Он помог создать такие земельные династии, чьи поместья и традиции, защищенные от поколения к поколению, стали школой, где обучали общественной службе и способности управлять[159]. Именно из этих мелких рыцарских и графских семей Эдуард и его наследники формировали местную элиту, члены которой представляли графства в парламенте, проводили в жизнь законы на местах, и в качестве магистратов – custodes pads или мировых судей – облегчали работу и без того перегруженных обязанностями судей и шерифов. Главы этих семей следили за приумножением своих состояний, готовя Англию к тому, чтобы она стала самой богатой сельскохозяйственной страной в мире, в то время как поколения энергичных и амбициозных младших сыновей, воспитанных в роскоши, но лишенных средств к ее обеспечению, выходили из родительских домов с представлениями о наследственном уровне жизни и необходимыми поведенческими навыками, чтобы сделать свое состояние и служить государству. De Donis помогала удержать поземельное джентри от превращения, как это произошло на континенте, в исключительную касту, отделенную от ответственности. Она создавала гибкую, в противоположность костной, систему управления, направленную на формирование предприимчивости и авантюризма вместо пребывания в застое.

Реформе законодательства о порядке наследования отводилась только одна из пятидесяти статей этого крупного законодательного акта. Кроме создания заповедных пожалований второй Вестминстерский статут касался обеспечения вдовьей части и так называемых «биллей об исключении»[160], права распределения приходов и бенефиций, права мертвой руки, приказа об отчетности и средств защиты для душеприказчиков. Он также установил новые ограничения на право шерифа и его чиновников откладывать исполнение судебных приказов, а также арестовывать и шантажировать людей по ложным обвинениям. Подобно всем эдуардовским реформам законодательства, статут имел исключительно практическую направленность. Он внес огромные изменения, хотя изменений никогда не бывает достаточно, сделав законодательство более ясным и эффективным. Главной целью статута было заставить законодательство работать более справедливо и быстро.

Статут также освободил присяжных от рассмотрения административных злоупотреблений, от которых они страдали. Он не только запретил внесение в список присяжных определенных категорий лиц, например, людей старше семидесяти лет или не проживающих в данном графстве, он пресек практику, по которой все возрастающее количество людей вызывалось на суд в Вестминстер. В то время как уголовные преступления, требовавшие суда присяжных, рассматривались выездными судьями во время ассизов в столице графства, гражданские дела передавались в Вестминстер, где их рассматривал Суд Общих Тяжб, чье постоянное местонахождение было определено Великой Хартией Вольностей. Поскольку принципом английского права являлось то, что любое дело, затрагивающее спорные вопросы, находившиеся в местной компетенции, должны были рассматриваться присяжными графства, в котором возникло дело, увеличение тяжб в центральных судах ложилось непосильным бременем на ограниченное количество фрименов, пригодных для того, чтобы выступать в качестве присяжных. Эдуард таким образом решил, что вместо того, чтобы гражданские присяжные отправлялись к его судьям, его судьи должны отправиться к ним. Не нарушая таким образом прямо Великой Хартии Вольностей, он и его советники обошли ее с фланга, придумав то, что вошло в употребление как nisi prius[161]. Впредь приказ шерифу направлял его к присяжным своего графства, чтобы прибыть на суд в Вестминстер к определенной дате, если до того – nisi prius – выездные судьи прибывали в графство, в этом случае присяжные должны были рассматривать дело перед ними. Средствами отсрочки день возвращения тогда откладывался до следующего визита выездного суда, таким образом, позволяя гражданским искам рассматриваться присяжными того графства, которому они принадлежали. Именно по этой причине гражданские дела, предназначенные на разбор выездным судьям, все еще отсылались присяжным графства как находящиеся в списке nisi prius.

Закон также облегчал истцу выбор иска или приказа (writ)[162]. При общем праве все формы иска и обеспечиваемые ими средства защиты были очень строго определены. До середины XIII века клеркам канцелярии разрешалось изобретать новые формы приказов, отвечающие новым нуждам, и список форм приказов постоянно расширялся, чтобы включить в себя все формы собственности и владения, не только землей – или недвижимостью – но личной движимой собственностью. Таковыми являлись приказ о нарушении чужого владения, который предписывал шерифу заставить человека ответить на жалобу, суть которой была в том, что «силой оружия» и против королевского мира ответчик забирал имущество истца или причинял ему какой-либо другой косвенный ущерб; виндикационный иск (или приказ о возвращении владения движимой вещью) за неправильный увод скота в возмещение долга; приказ о возвращении незаконно захваченного имущества, направленный на арест определенного имущества, как-то: плуг или лошадь, и долговой приказ, заставляющий вернуть определенную сумму, которой истец, по утверждению, был незаконно или насильственно лишен. Был также еще и приказ о расчетах, заставлявший бейлифа или управляющего, а позднее и контрагента, предоставлять отчет о расходах и иск о сделке, чтобы придать силу определенным правам, зафиксированным печатью, таким, как займы (лизы). Но в 1258 году, за 16 лет до вступления Эдуарда на престол, Оксфордские провизии, навязанные короне баронами, запретили канцелярии заверять любой новый приказ без согласия короля и совета. Таким образом, создание новых форм приказов значительно сократилось.