Резервация "Восток" - Сергей Извольский

(на меня) захотят напасть в центре столицы, то вряд ли нахождение в гостинице станет для злоумышленников проблемой. Тут ведь дело такое, кто решится на подобное не на меня в первую очередь нападет, а на авторитет императорской власти, а таких явных дураков в мире вроде как нет пока.

Вернулся в номер до обеда — погулял бы еще, но на улице случился типичный Петербург — утреннее солнышко пропало, небо заволокло низкими облаками, а стылым ветром принесло мелкий моросящий дождь. Вспомнилась сразу картинка-мем с расстроенным Ди Каприо, который на вопрос «В январе в Петербурге плюс восемь, когда еще такое было?», грустно отвечает: «В августе». Сегодня, правда, чуть потеплее, но люди почти все в летних куртках, летних пальто и летних плащах. И почти все с зонтиками, предусмотрительные.

На улице случилось холодное питерское лето, зато в номере царила настоящая жара приготовлений. Ангелина для бала выбрала синее, в тон ультрамариновых глаз платье, в прическу ее уже были вплетены такого же оттенка синие розы; словно капельки воды и на волосах, и на лепестках цветов посверкивает переливчатой россыпью небольшие камешки.

«Это бриллианты, шеф», — сообщила мне Альбина.

«Да? Ну ничего себе»

Впрочем, и без знания о том, что в создании образа прекрасного видения использованы бриллианты, выглядела Ангелина прекрасно, о чем я ей и сообщил, вызвав легкую улыбку. Внешне она сохраняла спокойствие, но я чувствовал волнение девушки. Сам, кстати, даже не переживал — ну бал и бал, большая тусовка, чего волноваться, не понимаю. Понятно, что там происходит ярмарка тщеславия, но я в ней не участвую — вне конкурса прохожу, так что и переживать не о чем. Главное стараться больше молчать чем говорить, и все нормально будет.

В общем, мне было совершенно фиолетово на важность мероприятия. А вот Ангелине переживать есть о чем: из-за перекоса полов среди одаренных балы, тем более императорские, давно превратились в самые настоящие смотры. Частично подобные мероприятия по-прежнему выполняли функции парада невест, но немаловажной составляющей мероприятия была и ярмарка тщеславия, выливающаяся в соревнование на предмет приведенных с собой кавалеров.

Я, кстати, в официальной классификации проходил как «дежурный» кавалер, которого берут просто чтобы был рядом. И похоже, как я по некоторым оговоркам уже понял, некоторые владеющие мужчины среднего потенциала занимаются только лишь тем, что сопровождают самых разных девиц на самые разные мероприятия. Просто потому, что статусные кавалеры разбираются далеко заранее, всем не хватает.

В этот момент только я подумал о том, что даже не знаю кого изначально Ангелина планировала брать с собой. Судя по некоторым оговоркам девушки, совсем не такого же «заменителя», а серьезного, прямо настоящего кавалера. Но конечно, после того как она «отказалась» от обучения в Самарской Академии в пользу школы-резервации с прицелом кланового задания вернуть меня в фамилию Новиковых, о старых договоренностях уже не могло быть и речи.

Теперь ее кавалером являюсь я, и думаю для всех гостей (ну или почти всех) мероприятия буду выглядеть как бессловесный ходячий манекен. Меня это не сильно трогало — внешнее признание, похоже, меня никогда не интересовало. Тем более что происхождение у меня вполне неплохое (это я так скромненько), и, если кто сегодня попытается меня уязвить ролью болванчика при Ангелине, если сильно будет стараться обратить этим на меня свое внимание, можно будет его запомнить.

«Нужно будет запомнить, шеф», — произнесла Альбина, сделав акцент на слове «нужно».

«Ты намекаешь, чтобы я каждую гавкающую на меня собаку запоминал? У меня оперативной памяти на это не хватит»

Едва ответил, как сразу понял — у меня памяти не хватит, а вот у Альбины вполне, так что даже ни один косой взгляд незабытым не останется.

«Вот именно, шеф», — с нотками самодовольства подтвердила фамильяр.

— О чем задумался? — подошла Ангелина сзади.

— О демографии, — пожал я плечами, обернувшись. И невольно осмотрел девушку с — выглядела она конечно потрясающе.

— О какой ее части? — спросила прекрасное видение, когда мой взгляд задержался на вырезе ее платья.

Когда поднял глаза увидел, как Ангелина едва заметно покраснела. Вот это ничего себе — мысленно усмехнулся я, понимая о какой именно стадии демографии она сама только что подумала. И чтобы помочь ей справиться со смущением, пояснил:

— Я думаю о том, что из-за перекоса полов возникает тенденция того, что у немалой части мужского населения появляется возможность выезжать в общество просто по факту принадлежности к мужскому полу. Если уже сейчас есть те, кто профессионально занимается сопровождением девиц на балы, причем поставив это дело на поток, то даже боюсь представить, к чему это может привести буквально через несколько десятков лет.

— Тебе ли расстраиваться? Меньше конкурентов, — задумчиво протянула Ангелина.

Я только головой покачал. Не нравятся мне перспективы владеющего даром общества, ой как не нравятся.

— Нам пора, — тронула меня за руку Ангелина.

— Поехали, раз пора. Вперед к мечте? — посмотрел я в ультрамариновые глаза, снова заставив девушку покраснеть.

Вот ведь, а ведь на самом деле у нее все так серьезно.

И с мечтой тоже.

Глава 16

Мероприятие должно было состояться в известном на весь мир (это мне так Альбина по дороге сказала) дворцовом комплексе «Времена года». Который, как я понял по рассказу Альбины, был в некотором роде аналогом питерского Экспофорума, где кроме балов постоянно проводились какие-то мероприятия. Стоило мне об этом подумать, как фамильяр оборвалась на полуслове — как это обычно с ней и бывает, выключаясь при моих воспоминаниях о старой жизни в старом мире. Подарок странного незнакомца, защищающий часть моего сознания от других. Так что о том, что именно за мероприятия кроме балов во «Временах года» проводились на постоянной основе, я не дослушал и не узнал. Да и не очень-то и хотелось.

В дворцовый комплекс мы ехали по Царской дороге — начавшейся в том месте, где в моем мире находилась площадь Стачек. В этом мире стачек никаких не было, панно с революционерами и призывом к пролетариям объединяться отсутствовало — как и Кировский универмаг, и здание администрации района, а место я узнал только по триумфальной арке Нарвских ворот. Причем не сразу догадался, что это именно она — в этом мире арка была не зеленой, а темно-красной. Узнал я место не сразу еще и потому, что с неба уже хорошо так капало, и все вокруг было в оттенках серого.

После того как мы свернули с Царской дороги и проехали Лигово, въезжая в Красное село проехали еще одну триумфальную арку, воздвигнутую в честь взятия Константинополя. Эту арку я и не рассмотрел совсем, все стекло в потоках дождя. Почти сразу мы свернули с большой дороги, и когда в окне смутно показались Дудергофские высоты, через шлагбаум КПП въехали на особо охраняемую территорию.

После того как проехали охранную зону отчуждения, въехали в витую арку цветочных ворот — Ворота Орхидей. Дождь сразу как отсекло — похоже облака разгоняют, а мы попали в настоящую весну — в май месяц среди цветущих кустов сирени. На территории комплекса располагалось четыре дворца — Весенний, Летний, Осенний и Зимний. Каждый из них окружало по огромному парку, где поддерживался соответствующий названию времени года климат.

Магия, я уже привык и даже не удивлялся.

Мы медленно ехали мимо аккуратных, словно игрушечных беседок, проезжали под висячими дорожками и опутанными плющом белоснежными корпусами дворца. Абсолютно безлюдного — что вызвало у меня ассоциации с постапокалипсисом, что снова заставило Альбину отключиться на полуслове. После весны через ворота с лилиями въехали в лето — здесь светило яркое солнце, и лето было самое настоящее, не календарное. То самое лето, которого так не хватало в той серой хмари, сквозь которую мы добирались сюда из центра города.

После того как проехали через лето, полюбовавшись на расположенный на невысокой горе Летний дворец, заехали — через украшенные виноградными гроздьями рога изобилия ворота на территорию осени. Красивая, золотая осень — в Петербурге такая иногда и без магии случается. Среди горящего золотом и багрянцем парка в окно я рассмотрел дворец красного кирпича в готическом стиле, который быстро исчез из вида.

Неожиданно уже оказался доволен посещением бала — где бы я еще такую красоту посмотрел. Осень за окном между тем кончилась и после очередных, уже ледяных ворот, началась зима — с блестящим снегом, утоптанными тропинками