Тайная жизнь мозга. Как наш мозг думает, чувствует и принимает решения - Мариано Сигман

Еще один старинный способ группового и индивидуального изучения сознания – употребление медицинских препаратов, растений и трав, кофе, шоколада, чая, алкоголя, кокаина, опиума, марихуаны, то есть веществ, которые оказывают стимулирующее, психоактивное, галлюциногенное, снотворное или гипнотическое воздействие. Психофармакологические исследования, направленные на поиск связи между растениями, их смесями, экстрактами и синтетическими производными, свойственны всем культурам. Здесь мы рассмотрим научную составляющую двух типов препаратов, изменяющих содержание и поток сознания: марихуаны и галлюциногенов.

Конопля – растение из Южной Азии, из которого делали одежду, паруса, канаты и бумагу как минимум 5000 лет. Практика использования конопли в качестве наркотика[60] тоже насчитывает тысячи лет; это объясняет, почему шаман в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая был мумифицирован вместе с корзиной, полной листьев и семян конопли. Свидетельства об употреблении конопли найдены рядом с древнеегипетскими мумиями и символами божества.

В 1970-х годах активно продвигались законы, запрещающие применение марихуаны в бытовых и медицинских целях, а примерно 40 лет спустя эта волна пошла на спад. Легальность наркотических препаратов резко изменяется в зависимости от места и времени, и эти решения не учитывают деталей и механизмов их биологического воздействия. Принимая решение, человек должен понимать, как тот или иной препарат воздействует на его мозг и сознание. Сейчас это особенно актуально, так как легализация марихуаны стала предметом острой дискуссии.

В 1970-х годах тремя самыми широко используемыми нелегальными бытовыми наркотиками были марихуана, опиум (в виде морфина и героина) и кокаин. Психоактивные компоненты опиума и кокаина, как и основные механизмы их действия, уже были определены, но о марихуане почти ничего не знали. После окончания докторантуры в Институте Вейцмана и работы в Рокфеллеровском университете молодой болгарский химик Рафаэль Мешулам вернулся в Израиль, чтобы исправить это упущение. Выявление связи между химическими соединениями марихуаны и ее воздействием на тело и разум было важной задачей:

Эта впечатляющая декларация о намерениях определяет стиль научных исследований Мешулама. Моя книга в определенной степени служит продолжением его подхода.

Его путь был и остается нелегким, в особенности из-за нелегальности вещества, которое он собирался изучать. Для работы ему приходилось идти на уловки, невообразимые для большинства исследователей. Сначала надо было добыть марихуану. Воспользовавшись своим военным опытом, Мешулам убедил израильскую полицию, что ему необходимо пять килограммов ливанского гашиша для долгосрочного проекта. Следующая задача заключалась в химической изоляции почти ста составных компонентов марихуаны с последующим тестированием на обезьянах, чтобы определить, какие из этих компонентов отвечают за воздействие на психику. Поскольку не так просто узнать, когда обезьяна находится под кайфом, он использовал седативный эффект как маркер для каждого химического соединения. Таким образом, в 1964 году Мешулам смог выделить дельта-1-тетрагидроканнабинол (ТГК, Δ1-THC, ныне известный как Δ9-THC) – первичное соединение, ответственное за психоактивный эффект марихуаны. Другие соединения, гораздо чаще встречающиеся в марихуане (такие как каннабидиол), не оказывают психоактивного воздействия. Тем не менее они оказывают физиологический эффект как противовоспалительные и сосудорасширяющие средства, из-за чего их используют в медицинских целях.

Открытие активного соединения в растительном препарате – всего лишь первый шаг к исследованию механизма его действия. Что происходит в мозге, когда возникает внезапный прилив аппетита, неконтролируемый смех и изменение восприятия?

Вторым крупным открытием Мешулама было обнаружение мозгового рецептора, специфически реагирующего на Δ9-THC. Рецептор – это молекулярный сенсор на поверхности нейрона. Активный компонент наркотика похож на ключ, замком для которого служит рецептор. Из всех замков мозга Δ9-THC открывает лишь некоторые, называемые каннабиноидными рецепторами. На сегодня известны два типа: CB1, встречающийся в нейронах разных отделов мозга, и CB2, регулирующий иммунную систему[61].

Когда молекула попадает в рецептор на поверхности нейрона, она может производить в нем разные изменения: активировать или деактивировать его, делать более чувствительным или изменять характер его коммуникации с соседними нейронами. Это одновременно происходит с миллионами нейронов, имеющими такой тип рецептора. С другой стороны, эта молекула никак не воздействует на нейроны, не обладающие рецептором, который реагирует на Δ9-THC.

Молекулы и их рецепторы не всегда идеально совмещаются. Иногда ключ не точно подходит к замку. Чем лучше соответствие, тем мощнее и эффективнее реакция на препарат. Изучая химическую структуру марихуаны, Мешулам смог синтезировать соединение, в сто раз более эффективное, чем Δ9-THC. Пять граммов этого вещества эквивалентны 11,3 кг марихуаны.

Почему в нейронах человеческого мозга есть специфические рецепторы для растения из Южной Азии? Довольно странно, что человеческий мозг обладает механизмом для определения наркотика, веками произраставшего лишь в определенной части света. Бесполезна ли эта система для тех, кто не употребляет марихуану? Неужели эти рецепторы, настолько распространенные в мозге, оставались неиспользованными, пока марихуана не вошла в моду?

Ответ будет отрицательным. Каннабиноидная система – ключевой регулирующий механизм для любого мозга независимо от «курения травки». Загадка решается просто: наш организм вырабатывает свой вариант марихуаны.

В 1992 году, почти через тридцать лет после открытия ТГК, Мешулам (постаревший, но не менее настойчивый) совершил свое третье открытие: он обнаружил внутреннее соединение, вырабатываемое естественным образом и обладающее таким же воздействием, как марихуана. Ученый назвал это соединение анандамидом: амид (химическое вещество), который дарует ананду, что на санскрите означает «блаженство».

Это значит, что каждый из нас, в непроницаемой тайне собственной физиологии, тихонько занимается созданием марихуаны. Активизация каннабиноидных рецепторов в результате употребления растительной марихуаны бывает гораздо более мощной, чем от анандамида, вырабатываемого нашим организмом. То же самое относится практически ко всем наркотическим препаратам. Эндорфины (эндогенные опиаты), которые образуются в организме естественным образом (например, во время бега), воздействуют на наши опиатные рецепторы гораздо слабее, чем морфий или героин.