Ослепительный оскал - Росс МакДональд

– Кого она боялась?

– Ее преследовали двое мужчин. Это началось в пятницу, когда она вернулась автобусом из Эройо-Бич. Она сказала, что один мужчина вышел из автобуса и следовал за ней до самого дома. Сначала я подумал, что она морочит мне голову, придумывая таинственные истории. Но на следующий день я сам увидел его, когда Люси возвращалась домой после ленча. Он прятался на нашей улице, а вечером явился к ней, и она сказала мне, что это детектив-мошенник. Он пытался заставить ее что-то сделать против ее воли, но она не согласилась.

– Она назвала его имя?

– Сказала, что его фамилия Десмонд. Джулиан Десмонд. На следующий день ее стал преследовать еще один человек. Его я не видел, а Люси видела. А потом у нас в доме произошла неприятность, и Люси переехала.

Я почувствовал во рту горький привкус своей вины.

– Она собиралась уехать из города?

– Она еще определенно не решила. Сказала, что позвонит мне. Позвонила она мне со станции. Поезда нужно было ждать еще пару часов, а мужчины ее караулили. Она попросила меня приехать на машине. Я подхватил ее на станции, и мы удрали от них по старой дороге на аэропорт и поговорили. Она была страшно напугана. Тогда мы и решили пожениться. Я думал, что смогу ее защитить, если мы будем вместе.

Его голос зазвучал глухо, едва слышно.

– Я плохо сработал?

– И мы тоже все плохо сработали.

– Она хотела немедленно уехать из города, но сначала нам нужно было заехать в мотель за ее багажом.

– Ключ от комнаты у нее был?

– Она сказала, что потеряла его.

– Разве она не отдала его тебе?

– Зачем ей было это делать? Я не мог пойти туда с ней. Даже если бы я был таким же светлым как она, я все равно не пошел бы с ней туда. Она пошла одна и больше не вышла. Кто-то ждал ее там. Он вырвал у нее нож и зарезал ее.

– Кто ждал?

– Может быть, Джулиан Десмонд. Она же не захотела делать то, что он ей велел. Или другой, который за ней охотился.

Мне было стыдно признаться ему, что этим другим был я. Его плечи сгорбились, кожа вокруг рта обвисла. Силы снова покидали его. Я подставил стул Шварца поближе к нему и силой заставил его сесть.

– Сядь, Алекс. Тебе осталось совсем немного рассказать мне. Поговорим о деньгах. На что вы собирались жить?

– У меня было немного своих денег. – Сколько?

– Сорок пять долларов. Я заработал их на сборе помидоров. – Для совместной жизни сумма невелика.

– Я собирался найти работу. Я сильный.

В его глазах зажглась угрюмая гордость, но на меня он не посмотрел.

– И Люси тоже могла работать. Она раньше работала медсестрой.

– Где?

– Она мне не сказала.

– Она должна была что-то сказать тебе!

– Нет, сэр. Я никогда не спрашивал ее.

– У нее были деньги?

– Я ее не спрашивал. Я все равно не взял бы денег у женщины.

– Если бы только ты их не заработал, – заметил я. – А разве она не обещала выделить тебе долю, если ты сможешь увезти ее из города?

– Долю?

– Из вознаграждения, – сказал я. – Из вознаграждения за сведения о Синглентоне.

Взгляд его черных глаз медленно поднялся до уровня моих и быстро метнулся вниз. Он сказал, глядя на пол:

– Люси не нужно было платить мне деньги за то, что я на ней женюсь.

– Где вы хотели пожениться? Куда вы собирались вчера поехать?

– В Лас-Вегас или куда-нибудь еще. Это не имело значения. В любое место.

– В Эройо-Бич?

Он не ответил. Удар был неожиданный и слишком сильный. Глядя на его упрямый круглый затылок, я понял, какая устойчивая и отчаянная злость должна была накопиться в Брейке за тридцать лет попыток уложить людскую правду в дубовые рамки параграфов, выдуманных законниками и судьями. И, думая о злости Брейка, я ощутил прилив своей.

– Послушайте, Алекс. Вернемся снова к тому, с чего начали. Люси была убита, и мы оба хотим найти убийцу, чтобы он понес наказание. И у тебя больше причин желать этого, чем у меня. Ты же утверждаешь, что любил ее.

– Да!

Резвость его голоса била по нервам как ток.

– Значит, одна причина есть. А вот тебе другая: если мы не найдем убийцу, ты проведешь много лет в тюрьме.

– Теперь мне все равно, что со мной будет.

– Вернемся к Люси. Пока ты ждал ее у мотеля, кто-то этим ножом перерезал ей горло. Почему?

– Я не знаю, почему.

– Что хотел от нее Джулиан Десмонд?

– Чтобы она была его свидетельницей, – медленно ответил парень.

– Свидетельницей чего?

– Не знаю чего.

– Убийства, – сказал я. – Какого?

– Может быть, я не знаю.

– Речь шла об убийстве, не так ли? Он хотел, чтобы она помогла ему получить вознаграждение. Но Люси считала, что сможет проделать все сама и сама получит деньги. Разве не из-за этого ее убили?

– Об этом я не думал, мистер.

– Но насчет денег ты знал. Ты знал, что она надеется их получить?

– Я не собирался делить их с ней, – упрямо ответил он.

– В четверг она поехала в Эройо-Бич повидать мать Синглентона, но в последний момент у нее сдали нервы. Разве не так?

– Да, сэр. Я так понял.

– Вчера она собиралась попытаться снова.

– Может быть. Я не имел ничего общего ни с каким убийством. И Люси тоже.

– Но она знала о том, что случилось с Синглентоном?

– Кое-что она знала.

– Ты тоже кое-что знаешь.

– Она мне сказала. Я не спрашивал ее и не хотел принимать в этом участия, но она мне сказала.

– Что она тебе сказала, Алекс?

– Его застрелил один человек. В него выстрелил один сумасшедший, и он умер. Вот что она мне сказала.

Шварц был в коридоре один. Я спросил его, где Брейк.

– В своей машине. Говорит по радио.

Я направился к выходу из морга и по пути встретил Брейка.

– Неррис что-нибудь сказал?

– Достаточно сказал.

– Признался?

– Нет. Но он готов дать показания.

– Сейчас я занят, у меня более важные дела. Я собираюсь в горы на большой пикник с зажаренной целиком тушей.