Вселенная. Емкие ответы на непостижимые вопросы - Брайан Грин

Так что же мы с этим всем делаем? Современная история наших выбросов углерода в атмосферу представлена на схеме (рис. 4). Подъем черной кривой был неотвратим. По мере того, как одни страны выбирались из нищеты, а другие продолжали накапливать богатство, мы сжигали все больше и больше ископаемого топлива. Обещания, данные на парижской конференции, представлены пунктирной кривой. Каждая страна-участница соглашения представила свой план по сокращению выбросов на ближайшие пятнадцать лет. Если все сдержат эти обещания – а это, конечно, необязательно будет так, – тогда темпы наших совместных выбросов диоксида углерода почти стабилизируются. Но этого недостаточно. Пока мы продолжаем выбросы углекислого газа в атмосферу – даже если его количество будет постоянным, – энергетический дисбаланс никуда не денется, а температура продолжит расти. Только если выбросы будут сведены к нулю, энергетический дисбаланс и температура постепенно стабилизируются. Чтобы удовлетворить чаяния участников парижского соглашения, необходимо резкое и кардинальное снижение – этот сценарий изображен на графике пунктиром. Большинство людей считают, что вероятность воплощения этого сценария очень мала. Практически невозможно следовать такой кривой. Поэтому стоит обратиться к более реалистичной и практичной траектории – она показана толстой линией цветом.

Рис. 4. Траектория изменения объема эмиссии углекислого газа.

Такое развитие событий позволит достичь того же предела количества сжигаемого углерода, что является критическим для соблюдения парижских соглашений. Но для этого нам необходимы чрезвычайно амбициозные меры. Выбросы углерода должны пройти максимум и начать снижаться в течение следующих нескольких лет! Нам нужно начать то, что потом назовут «Величайшим коллективным действием в истории». Без промедления. Это может произойти только в том случае, если правительства, бизнес и люди по всему миру будут работать вместе для достижения этой цели.

Есть и хорошие новости. В рамках Парижского соглашения 20 стран и некоторое количество «влиятельных» людей взяли на себя обязательство инвестировать миллиарды долларов в инициативу под названием «Миссия “Инновация”». Идея состоит в том, чтобы ускорить разработку и внедрение зеленых технологий. Участники этого мини-соглашения видят задачу и прилагают все усилия для ускорения прогресса. Как директор Музея науки в Лондоне, я имел свободный доступ ко всей его коллекции – и я был восхищен плодами ума относительно небольшого числа изобретателей. Я убежден, что хотя наша планета во всех других отношениях конечна, но нет предела человеческой изобретательности. И потому я уверен, что у нас есть все средства для того, чтобы найти чистые способы добычи энергии.

Такой сценарий имел бы и много других преимуществ для здоровья и благополучия человека. Кто не хотел бы, чтобы будущее обеспечивалось чистой и стабильной энергией? И есть еще хорошие новости. Китай, мощная держава, активно продвигает этот сценарий. Китай – мировой лидер по развитию производства солнечной электроэнергии и локальных сетей постоянного тока. Эта страна взяла на себя обязательство генерировать 20 % используемой энергии при помощи возобновляемых источников к 2030 году. Они уже прошли пик использования угля в качестве топлива. Вы можете сказать: «Да, но 20 % все еще недостаточно хорошо». Но эти 20 % соответствуют тысячам гигаватт мощности, и это эквивалент всей нынешней генерирующей мощности США. И Китай собирается сделать это за 15 лет. Довольно амбициозный план. Когда китайцы обязуются что-то сделать, можно быть уверенным, что они это сделают.

Куда меньше обнадеживает тот факт, что для большинства людей в мире изменение климата находится где-то в самом низу списка приоритетов. Гораздо больше всех занимают мысли об образовании, здравоохранении и возможности найти хорошую работу. Кажется, наряду с миссий «Инновация» нам необходима миссия «Просвещение», чтобы убедить людей в том, что изменение климата должно быть приоритетом – потому что оно касается нас всех.

Коммуникация ученых друг с другом построена на особых принципах. Они делятся фактами и информацией чрезвычайно эффективным образом. Они обладают общими экспертными знаниями, годами занимаясь определенными проблемами в теории и на практике. Когда ученые говорят с не-экспертами, они обычно пользуются тем же языком: как если бы простые люди были пустыми сосудами, которые нужно наполнить фактами. Ученые часто предполагают, что их легко поймут, и будут действовать соответственно. Но это так не работает.

Легенды и истории – именно с их помощью люди придают смысл окружающему миру. Мы поколениями передавали друг другу знания именно таким образом. Сегодня растет количество ученых, которые пытаются находить новые способы вести разговор об изменении климата. Сотрудничество с артистами и гуманитариями, когда-то казавшееся невозможным, сейчас происходит все чаще.

Я хотел бы закончить лекцию коротким рассказом о пьесе, которую я написал (в соавторстве) и даже воплотил на сцене. Эта пьеса – попытка заставить аудиторию заглянуть в будущее – в тот год, когда моей десятилетней внучке будет столько же, сколько мне сейчас. Вместе с театральным режиссером Кэти Митчелл и драматургом Дунканом Макмилланом – каждый из нас троих внес равный вклад – мы написали увлекательную, информативную и корректную с научной точки зрения пьесу. Это предприятие оказалось очень успешным. В Королевском театре в Лондоне все билеты на эту постановку были распроданы. Я прочитаю вам несколько слов, которыми заканчивается эта пьеса. Это истина моей науки, но сформулированная так (и с этим я никогда не справился бы в одиночку), что слова становятся мостом от сухих фактов климатологии к сердцам зрителей.

«Мы все зависим от энергии. Почти все, что мы делаем, зависит от нее. В результате этого спектакля возникнут атомы углерода, созданные светом, звуком, энергией, потребовавшейся вам, чтобы сюда попасть. Эти атомы все еще будут носиться в воздухе в 2071 году, в воздухе, которым будет дышать моя внучка. Эти атомы и все наши выбросы углерода – наше наследие.

Наука не может сказать, что хорошо, а что плохо. Наука информирует, а не судит. Она не может ничего решить. Наука говорит, что если мы сожжем еще полтриллиона тонн углерода, содержание углекислого газа в атмосфере повысится еще на сто единиц, и это почти наверняка приведет к повышению средней температуры нашей планеты более чем на два градуса. В результате произойдет глобальная перестройка климатической системы, влекущая огромные риски для человека и для остальной экосистемы. Но наука не отвечает на этические вопросы, на вопросы о ценностях. Есть ли нам дело до нищих? А до будущих поколений? Видим мы окружающий мир как часть экономики или экономику как часть окружающего нас мира? Несмотря на то, что наука описала для нас изменение климата и его последствия, это не научный вопрос. Это вопрос о том, в каком мире мы хотим жить. Какое будущее мы хотим создать».

Научная фантастика – замочная скважина, через которую мы видим возможные завтра