Знойные ветры юга ч.2 - Дмитрий Чайка

class="p1">— Не положено, — ответил старший из воинов. — Сказано, полсотни плетей, значит, полсотни. Окула, твоя очередь! Я умаялся уже!

Своды подземелья снова огласили вопли, но вскоре они затихли. Положенная порция ударов была выдана. А по крутой лестнице, выметенной ради такого дела начисто, спускалась княгиня Мария, брезгливо морщась и бережно приподнимая подол нарядного платья. Она окинула взглядом помещение и села на стул, который раскрасневшиеся от натуги воины заботливо отодвинули от гаснувшей жаровни. Княгиня достала из рукава платок, пропитанный благовониями, и прижала его к носу. Вонь горелого мяса нужно было чем-то перебить.

— Помилуй, государыня! — ревел белугой дьяк. — Грешен я! На княжье добро покусился! Останови пытку, молю! Нет больше мочи терпеть!

— Из каких будешь? — брезгливо спросила его княгиня.

— Монах я из Бургундии, — торопливо пояснил тот, — расстрига. Семь лет назад на Большой торг пришел, да боярину Збыславу поклонился. Меня за грамотность в подьячии и взяли сразу. Помилуй, матушка! Верой и правдой служил сколько лет! Бес попутал!

— Готов украденное выдать? — спросила княгиня.

— Готов! — завопил. — Но половину вот этот нехристь себе забирал. Пьяница проклятый! Саксонская рожа! Аспид ненасытный!

— Он заговорил? — спросила княгиня, показывая на матерящегося сквозь зубы сакса.

— Нет пока, ваша светлость, — с сожалением развели руками воины. — Крепкий, гад. Тут настоящий кат нужен. Пыточное дело — наука тонкая, мы ей не обучены.

— Значит, придется продолжить, — поморщилась княгиня и показала на дьяка. — Этого с дыбы снимите и деньги, которые он выдаст, принесете в мои покои.

Дьяка утащили, а с саксом воины продолжили. Упрямый германец только хрипел и выл, но ни в чем не признавался. Он уже от боли пару раз сознание терял, и его приходилось отливать водой.

— Что тут происходит? — услышала княгиня чей-то рев.

Герцог Эйгина, отец королевы, собственной персоной, спустился в подвал, когда услышал невероятные вести.

— Ты чего это тут распоряжаешься? — заорал он. — Ты что, дурная баба, совсем спятила? Это же племянник моей жены!

— Он вор, — жестко ответила Мария. — Он крал деньги моего мужа. На него подельник показал. Я в своем праве.

— Тут не твоя Словения, — на лице герцога заходили желваки. — Нет тут у тебя никаких прав. Ты здесь никто!

— Ну, раз так, — встала Мария, уперев руки в бока, — то помолвка твоего внука с моей дочерью разрывается, а ты, герцог, вернешь мне все до последнего солида. Твою шкуру пока что защищает союз с баварами, алеманнами, бретонами и бургундцами. Ты забыл? Одно мое слово, и никто из них даже мизинцем не пошевелит, когда лейды короля Дагоберта будут рвать тебя конями, как Орлеанского герцога и его сыновей. Ты все еще хочешь сказать, что я тут никто? Повтори это еще раз, и я не поскуплюсь на заупокойную службу за тебя, за твою дочь, за зятя и внука. Ну же! Ты готов умереть, герцог?

— Эй! Эй! Эй! — поднял перед собой руки Эйгина, который уже знал о судьбе своего северного соседа и совсем не желал повторить его судьбу. — Мы сейчас во всем разберемся.

— Я уже сама во всем разобралась, — твердо ответила Мария. — Украдено почти пятьсот солидов. Мой приговор — смерть.

— Не горячись, королева! — облизнул пересохшие губы герцог. — Мы же родня. Не дело это… И не принято у нас так. У нас в Правде нет казни как наказания, только штрафы. Даже за убийство беременной бабы вира положена. А тут мальчишка просто немного денег скроил.

— Хорошо, — ответила Мария. — Пусть живет, но у меня будет несколько условий.

— Говори, — сжал зубы Эйгина, который бросал кровожадные взгляды на своего незадачливого племянника.

— Ты выплатишь мне виру за сказанные слова! — ледяным тоном сказала княгиня. — Потом ты выплатишь виру за его проступок, — Мария ткнула пальцем в висящее тело. — И он больше не приблизится к этой стройке. И никто из твоих людей к ней не приблизится. Я привезла сюда нового человека, он примет здесь дела.

— А второй где? — вспомнил вдруг герцог. — Мне сказали, что ты велела двоих схватить.

— А вот это уже не твое дело, родственничек, — жестко сказала Мария. — Он подданный Словении и давал клятву верности князю. Он ее нарушил и будет казнен. У нас в государстве нельзя купить жизнь за золото. Его голова и куски тела будут висеть на кольях у ворот, пока новые городские стены не закончат. Каждый, кто берет в руки княжеские деньги, должен знать о его судьбе. Такова моя воля!

— Тут у нас в Аквитании летом весьма жарко, — удивился герцог. — Вонять же будет!

— Значит, стройте быстрее, — пожала плечами Мария и мило улыбнулась. — Я пойду, пожалуй. Твоя дочь Гизела — такая душка, герцог! Она просто прелесть! Мы с ней стали такими подружками, просто не разлей вода! Здорово, правда? Мне надо спешить, она ждет меня на партию в преферанс.

— Какая женщина! — восторженно прошептал Эйгина, глядя, как колышутся юбки поднимающейся наверх Марии. — Разрази меня гром! Какая женщина! Если ее дочь хоть немного похожа на нее, то я спокоен за Аквитанию, она попадет в надежные руки. Видит бог, мой внук растет таким же олухом, как и его отец.

Глава 36

Август 635 года. Город Муцири (в настоящее время — г. Кочин, штат Керала, юго-запад Индии).

Они дошли до цели. Легендарный Музирис, о котором писал Плиний Старший раскинулся перед путешественниками во всей свой непривычной красе. Римлян и греков тут называли яванами. Впрочем, персов здесь тоже так называли, отличая их от эфиопов, которые тоже были яванами, но черными. А еще сейчас был сезон дождей, и это было совершенно невыносимо для людей запада. Делать в такое время было совершенно нечего, а потому третий взвод шестой роты сидел под навесом из тростника и внимал, раскрыв рты.

— «Для тех, кто направляется в Индию, Окелис, что на Красном море — лучшее место для посадки. Если дует ветер, называемый Гиппалус (юго-западный муссон), то через сорок дней можно прибыть на ближайший рынок в Индии, который называется Музирис. Это, однако, не очень желательное место для высадки из-за пиратов, которые часто посещают его окрестности, где они занимают место под названием Нутриас. На самом деле, оно не очень богато товарами. Кроме того, сам торг находится на значительном расстоянии от берега, и грузы приходится перевозить на лодках либо для погрузки, либо для разгрузки. На данный момент, когда я пишу эти страницы, имя Короля этого места — Келебот.»

Стефан внимательно смотрел на сидящих перед ним на песке мальчишек, которые слушали его, раскрыв рот. Эрудиция императорского слуги была такова, что