Отряд скорби - Джерри Б. Дженкинс

— Представьте себе рождение ребенка сегодня. Вам не нужно думать ни о начальной школе, ни о колледже; вы будете растить ребенка, готовя его к возвращению Христа в течение ближайших лет. Ваш ребенок обречен на жизнь в страхе и опасности. У него будет семьдесять пять процентов шансов умереть во время судов.

Брюс положил локти на стол и уперся подбородком в ладони.

— По правде говоря, — сказал он, — тут я бы посоветовал проявлять осторожность, молиться и прислушиваться к своей душе, прежде чем всерьез подумать о детях.

* * *

Бак терпеть не мог ждать. Он стал просматривать полки в приемной. Оказалось, что на них предыдущий пастор хранил материалы, которыми он редко пользовался. Там нашлось и несколько десятков книг по эзотерическим темам Ветхого Завета. Бак пролистал несколько из них и нашел их скучными. Затем ему попался церковный фотоальбом двухгодичной давности. Под буквой «Б» он обнаружил фотографию молодого длинноволосого Брюса Барнса. Лицо его в то время выглядело более широким, а улыбка — неестественной. Его окружали жена — немного полная, с чуть усталой, но искренней улыбкой — и дети. Какого сокровища лишился Брюс!

На следующей странице была фотография доктора Вернона Биллингса, исчезнувшего старшего пастора. Он выглядел немного старше шестидесяти и был сфотографирован с небольшого роста женой и тремя детьми е супругами. Брюс говорил, что исчезла вся эта семья. Пастор Биллингс напоминал Генри Фонда крепкого сложения, с улыбающимся, покрытым морщинами лицом; он выглядел, как те люди, с которыми Бак любил общаться. Бак перелистнул альбом дальше и нашел фотографию Стилов. Вот Рейфорд в своей летной униформе. Он выглядел почти так же, как сейчас, только добавилось седины в волосах и решимости в лице. А вот и Айрин. Он впервые увидел ее фотографию. Она казалась оживленной, веселой. Если верить причудам фотопсихологии, Айрин была более предана своему супругу, чем он ей: она слегка наклонилась к нему, а он сидел выпрямившись и несколько напряженно.

Была там и фотография Реифорда-младшего с подписью внизу: «Рейми, 10 лет». Около имен его и его матери стояли звездочки, а у Рейфорда ее не было. Также не было звездочки и у имени Хлои, о существовании которой свидетельствовала за неимением фотографии запись:

«Восемнадцатилетняя студентка Стэнфордского университета, Пало Альто, Калифорния (фотография отсутствует)».

Бак заглянул в примечания, где разъяснялось, что звездочка указывает на членство в церкви. Остальные, как можно предположить, были простыми прихожанами.

Бак взглянул на часы. Без десяти восемь. Он посмотрел через окно на место стоянки. Вторая машина Стилов уже была там, рядом с автомобилями Рейфорда, Бака и Брюса. Он прикрыл глаза рукой, заслонившись от солнца, и увидел в машине Хлою. Десяти минут было явно недостаточно для серьезного разговора, но, по крайней мере, можно поздороваться и вместе войти в церковь.

Когда Бак вышел из дверей, Хлоя как раз вылезла из машины и направилась к церкви.

— Привет! — бодро приветствовал ее он.

— Хэлло, Бак, — ответила она, явно без энтузиазма.

— Цветы по-прежнему на помойке? — начал он, надеясь получить хоть какой-то ключ к ее настроению.

— Они и в самом деле там, — ответила она, прошла мимо него и сама открыла дверь.

Он последовал за ней через вестибюль в зал.

— Думаю, они еще заняты, — сказал он, когда она направилась к двери Брюса и постучала.

По-видимому, Брюс сказал ей то же самое, потому что она тут же закрыла дверь с извинениями. Очевидно, Хлоя предпочла бы быть где угодно, только не здесь, и смотреть на кого угодно, кроме него. Она явно недавно плакала, лицо ее было красным, покрытым пятнами. Ему стало больно за нее. Что-то подсказывало ему, что это не просто настроение, но черта характера, к которой надо привыкать. Очевидно, у нее случились какие-то неприятности, и это было связано с ним, с Баком. Он ничего не мог поделать, пока не узнает, в чем дело. Оставалось только ждать. Хлоя уселась, скрестив руки и ноги, высоко подняв голову.

— Посмотри, что я нашел, — сказал Бак, протягивая ей старый церковный альбом, но она даже не притронулась к нему.

Бак открыл альбом на букве «Б» и показал ей фотографии семейств Брюса и доктора Биллингса. Неожиданно она смягчилась, взяла альбом в руки и принялась рассматривать его.

— Жена Брюса, — сказала она мягко. — Посмотри на этих детей!

— Здесь есть фотография и вашей семьи, — сказал Бак.

Хлое понадобилось много времени, чтобы добраться до буквы «С», потому что она листала альбом страницу за страницей, как будто разыскивала кого-то из знакомых.

— С ним я ходила в колледж, — показала она. — С ней я вместе училась в четвертом классе. Миссис Шульц была моей учительницей физкультуры. Когда Хлоя, наконец, добралась до фотографии своей семьи, она уже была переполнена впечатлениями; ее лицо искривилось, из глаз закапали слезы.

— Это Рейми, когда ему было десять лет, — с трудом проговорила она.

Бак инстинктивно положил руку на ее плечо. Она прошептала:

— Не надо…

— Прости, — сказал он.

В этот момент дверь кабинета открылась.

— Мы закончили, — объявил Рейфорд.

Он обратил внимание на то, что Бак держался робко, а на Хлою было страшно смотреть. Но все-таки он тешил себя надеждой, что она еще не успела взяться за Бака.

— Посмотри-ка, папа! — сказала она, вставая, и передала ему альбом.

У Рейфорда перехватило горло, когда он увидел фотографию. Он мучительно вздохнул. Все это было слишком трудно выдержать.

Рейфорд закрыл альбом и передал его Баку. В этот момент из кабинета донесся голос Брюса.

— Что вы там рассматриваете?

— Вот это, — сказал Бак, показывая ему обложку и собираясь положить альбом на прежнее место в шкафу. Но Брюс потянулся за ним.

— Это альбом двухлетней давности, — добавил Бак.

— Спустя месяц после того, как мы начали посещать эту церковь, уточнил Рейфорд.

Брюс раскрыл альбом там, где была помещена фотография его семьи, молча посмотрел на нее в течение нескольких секунд, потом спросил:

— Ваша фотография тоже здесь, Рейфорд?

— Да, — просто ответил Рейфорд.

Бак заметил, что он зовет Хлою войти в кабинет.

Брюс перелистал альбом, нашел фотографию Стила и кивнул, улыбаясь. Он забрал альбом к себе в кабинет, положил его на стол под Библией и записной книжкой и открыл собрание молитвой.

Брюс начал не очень эмоционально, но постепенно его охватило вдохновение. Он переходил от Откровения к Книге пророка Иезекииля, потом возвращался обратно, сопоставляя изречения пророков с тем, что происходило сейчас в Нью-Йорке и других местах Земли.

— Слышал ли сегодня кто-нибудь о двух пророчествующих в Иерусалиме?