Драконы Весеннего Рассвета - Трейси Хикмэн

– Какой то… э-э-э… жрец велел передать тебе письмишко, Лорана, – сказал он.

– И это все? – Лорана нетерпеливо выхватила свиток у него из руки. – Небось предложение руки и сердца. Если не ошибаюсь, двадцать первое за нынешнюю неделю. Не считая предложений несколько иного свойства…

– Да нет же! – Тас неожиданно сделался очень серьезен. – Это совсем другое, честное слово! Это от… от…

И он осекся, не договорив.

– А почем тебе знать, от кого это письмо? – Лорана уставилась на кендера пронизывающим взглядом.

– Я… ну, как бы это сказать… я… в некотором роде… капельку туда заглянул, – пришлось сознаться Тасу. Потом его осенило: – Должен же я был убедиться, что не потревожу тебя с чем-нибудь несущественным!

Флинт фыркнул.

– Премного благодарна, – сказала Лорана. Развернула свиток и отошла с ним к окошку: лунный свет был столь ярок, что позволял без труда разбирать написанное.

– Ну так мы пойдем, пожалуй, – пробурчал гном и потащил сопротивляющегося кендера к двери.

– Нет! Подождите! – задыхающимся голосом остановила их Лорана. Флинт обернулся, встревоженно глядя на девушку.

– Что с тобой? – И гном бросился к ней, увидев, что она без сил опускается в ближайшее кресло. – Тас! Живо за Сильварой!

– Нет, не надо… не надо никого звать… Я… со мной все в порядке. Вы… знаете, что тут написано? – спросила Лорана двоих друзей.

– Я пытался ему разобъяснить, – обиженно заявил Тас. – Только когда это он меня слушал?

Дрожащей рукой Лорана протянула свиток старому гному. Тот развернул послание и принялся читать вслух:

"Танис Полуэльф был ранен в битве за Вингаардскую Башню. Сначала ему казалось, что рана совсем не опасна, но потом его состояние ухудшилось, и теперь даже темные жрецы не надеются ему помочь. Я распорядилась перевезти его в Даргаардскую Башню и ухаживаю за ним сама. Танис отлично знает, что дела его плохи. Он хочет, чтобы ты присутствовала у его смертного ложа. Он собирается что-то объяснить тебе и говорит, что только это даст его душе отойти с миром.

В общем, так. Я предлагаю тебе сделку. У тебя в плену находится Бакарис, мой офицер, схваченный неподалеку от Вингаардской Башни. Я хотела бы обменять его на Таниса Полуэльфа. Это могло бы произойти завтра на рассвете, в рощице за городскими стенами. Если ты не склонна мне доверять, захвати с собой Танисовых приятелей, Флинта Огненного Горна и Тассельхофа Непоседу. Но смотри, никого, кроме них! За воротами города тебя будет ждать тот, кто принес это письмо. Если он сочтет, что с твоей стороны все честно, – он проводит тебя туда, где находится Полуэльф. Если же нет, Таниса ты больше живым не увидишь.

Я делаю это лишь потому, что обе мы – женщины, а значит, способны понять чувства друг друга.

Китиара".

Последовало неловкое молчание.

– М-м-м, – пропыхтел Флинт и вновь свернул письмо трубочкой.

– Как ты можешь быть настолько спокойным! – возмутилась Лорана и выхватила у гнома свиток. – А ты? – гневно обернулась она к Тассельхофу. – Почему ты сразу мне не сказал? Чего дожидался? Когда тебе дали это письмо?.. Ты прочел, что он умирает, и… и ты…

Лорана спрятала лицо в ладонях.

Тас смотрел на нее, приоткрыв рот.

– Лорана, – сказал он, помедлив. – Но не думаешь же ты, в самом деле, будто Танис…

Она рывком выпрямилась. Ее глаза, непроглядно темные от потрясения и горя, обратились на Флинта, потом на Таса.

– Значит, вы не верите, что письмо настоящее? – спросила она изумленно.

– Ну конечно же, нет, – сказал Флинт.

– А ты как думаешь? – хмыкнул Тас. – Обман чистейшей воды. Ну рассуди сама: мне вручил его драконид! И потом, Китиара теперь – Повелительница Драконов. Так неужели же Танис…

Лорана неожиданно отвернулась. Тассельхоф замер на полуслове и вопросительно посмотрел на Флинта. Гном, казалось, постарел на глазах.

– Вот, значит, в чем дело, – проговорил он негромко. – Мы видели, как ты разговаривала с Китиарой на стене Башни Верховного Жреца. И, похоже, вы с ней обсуждали не только гибель Стурма. А, девочка?

Лорана молча кивнула. Она смотрела на свои руки, сложенные на коленях.

– Я не стала вам говорить… – прошептала она еле слышно. – Я не могла… И потом, я еще надеялась… Китиара сказала мне, будто она оставила Таниса в… в каком-то месте, которое называлось Устричный… заправлять делами в ее отсутствие – так она выразилась…

– Вранье! – без тени сомнения заявил кендер.

– Нет, – покачала головой Лорана. – Она права – мы с ней женщины и можем понять чувства друг друга. Я знаю, она не лгала. Она сказала мне правду. И потом, тогда, в Башне, она упомянула сон… – Лорана приподняла голову. – Вы помните тот наш сон?

Флинт кивнул: воспоминание было не из приятных. Тассельхоф переступил с ноги на ногу.

– Только Танис мог рассказать ей о сне, который всем нам приснился, – проглотив застрявший в горле комок, продолжала Лорана. – И я видела его с ней в том сне, точно так же, как видела я и смерть Стурма. Все сбывается…

– Нет, погоди-ка, – ворчливо перебил Флинт, цепляясь за ускользающую реальность, точно утопающий за соломинку. – Ты сама говорила, что тебе примерещилась твоя собственная смерть – сразу, мол, после того, как не стало Стурма. Ну, покамест ты живехонька. И тело Стурма им растерзать не удалось…

– И я не помер, как во сне, – жизнерадостно встрял Тас. – С тех пор я вскрыл уже тьму-тьмущую замков… ну, не совсем тьму-тьмущую, скажем лучше – некоторое количество, но иголки с ядом не было ни в одном! И потом, Лорана, Танис ни за что бы не стал…

Флинт метнул ему предупреждающий взгляд, и кендер прикусил язык. Лорана, однако, заметила этот взгляд и все поняла. И сжала губы так, что они сошлись в одну черту.

– Стал бы. Еще как стал бы. И вы оба это знаете. Он любит ее… – Лорана помолчала какое-то время, потом решительно произнесла: – Я пойду. Я обменяю Бакариса.

Флинт тяжело вздохнул. Он, в общем, это предвидел.

– Лорана…

– Послушай, Флинт, – перебила Лорана. – Если бы Танис получил записку, где говорилось бы, что ты умираешь, – как, по-твоему, он бы поступил?

– Тоже сравнила, – буркнул гном.

– А я знаю, – сказала Лорана. – Он пошел бы за тобой в самую Бездну, и даже тысяча драконов не остановила бы его!

– Может, и так, а может, и нет, – ворчливо возразил Флинт. – Будь на нем армия и ответственность перед кучей народу, который от него зависит, – никуда бы он не пошел. Он знал бы, что я его пойму…

Лицо Лораны, бесстрастное, чистое и холодное, казалось вырезанным из мрамора.

– К этой ответственности я никогда не стремилась и не хотела ее. Обставим дело так, как будто Бакарис сбежал…