Волшебство любви - Кэролайн Линден

— Я слышал каждое твое слово, — ответил Чарли, не отрывая взгляда от газеты. — Не бей меня, лежачего.

— Ах да, помню. Трое громил, которые сбросили тебя с лестницы, — сухо заметил Эдвард. — Из-за женщины.

— И сделали меня инвалидом на несколько недель, оставив меня на милость бесчувственных родственников. — Чарли наконец удостоил его взглядом. — Джерард отправился в Сомерсет. Он заезжал попрощаться.

— Он сообщил мне об этом сегодня утром. — Младший брат все еще не отказался от мысли отыскать шантажиста, и он от всей души желал ему удачи, хотя и не слишком в нее верил.

— Возможно, ему следует решить проблему с помощью меткого выстрела из пистолета, — заметил Чарли.

Эдвард потер переносицу.

— Да, всем нам будет куда лучше, когда Джерарда посадят в тюрьму за убийство. — Он опустил руку и покачал головой. — Но даже если он действительно пристрелит убийцу, наших проблем это не решит. Кузен Августус может объявиться в любой момент. Не сомневаюсь, что он постарается найти основание, чтобы составить прошение о передаче титула ему. Уиттерс весь Лондон поставил с ног на голову в поисках записи о тайной женитьбе отца, чтобы знать, какие контрмеры предпринимать, но все безрезультатно. Благодаря таким вот гнусностям, — Эдвард ткнул пальцем в газету Чарли, — все шепчутся о скелетах в наших шкафах, и не составит труда раздуть из этих слухов грандиозный скандал, который запятнает наши имена, как бы все ни обернулось. Все, что мы сделаем или скажем, если только это не укладывается в весьма жесткие рамки приличий, еще сильнее подогреет нездоровый интерес к нашей семье.

Чарли сбросил с лица маску ленивой скуки. Глаза его смотрели на Эдварда почти что с состраданием, когда он сказал:

— Я не мог представить, что Луиза так с тобой поступит.

Ее имя просвистело, словно стрела, впившись Эдварду в самое сердце. Он сделал глубокий вдох, борясь с приступом неконтролируемой ярости.

— Мне не надо было ей говорить. Я допустил ошибку. Вы с Джерардом были правы, а я — нет.

Чарли кивнул, закрывая тему. Эдвард попрощался с братом и уехал. До сих пор ему удавалось гнать мысли о поступке Луизы. Слишком больно думать о том, что женщина, которую он любил, предала его и глазом не моргнув. Он хотел знать, почему она так поступила. Он хотел потребовать от нее объяснений, хотя у него не было желания с ней мириться или даже наводить мосты. Он хотел знать, как он мог так обмануться в своих суждениях о ее характере. Он считал ее любящей и верной, достойной доверия настолько, чтобы поведать ей самую мрачную тайну своей семьи. Возможно, Джерард был прав, и отец заставил ее сделать это ради денег. Конечно, возражал ему тоненький голосок в голове, Холстон не мог бы этого совершить, если бы Луиза ему не рассказала. Как ни крути, это она его предала. Их всех.

Эдвард все еще не сумел избавиться от мрачных мыслей и тогда, когда экипаж его подъехал к дому на Беркли-сквер. Блэкбридж со сдержанным достоинством принял из его рук шляпу. Как он не похож на жизнерадостную домработницу в Блумсбери. С отъездом Джерарда в доме воцарилась тишина, наводящая на мысли о кладбище. Мрачностью и холодом этот дом вдруг напомнил Эдварду склеп — после светлых и теплых комнат, в которых жила леди Гордон.

Он прошел в кабинет, все еще пребывая в подавленном настроении из-за раны, которую вскрыл Чарли своим напоминанием о Луизе, и еще из-за раздражения, вызванного его неспособностью перестать думать обо всем подряд, что имело отношение к Франческе Гордон. Как будто у него не было своих дел и забот! Пора положить этому конец. Он не позволит ни Луизе, ни Франческе, ни кому-либо еще помешать ему жить своей привычной размеренной жизнью, с ее привычными делами и заботами.

Откликнувшись на стук, в кабинет из смежной комнаты вошел мистер Уайт.

— У вас готов проект нового крыла для поместья в Фернлоу? — резким тоном спросил Эдвард.

Фернлоу, поместье в Корнуолле, было обещано Джерарду. Год назад, возможно, чувствуя, что время его уходит, Дарем заявил, что усадебный дом слишком сырой и маленький, и нанял архитектора, чтобы тот переделал старый дом и пристроил к нему новое крыло. Тогда Джерард был в Испании, сражался с Наполеоном, и Дарем стал сдавать очень быстро, превратившись в глубокого старика за небывало короткий срок, и потому все обязанности по надзору за выполнением проекта автоматически легли на плечи Эдварда. Если сейчас он сложит с себя взятые обязательства, это будет равносильно признанию поражения.

Не жалея себя, Эдвард окунулся в работу, проверяя каждую черточку. Он внес несколько изменений в проект и отправил письмо архитектору, сопроводив его целым рядом рекомендаций. Покончив с этим, он занялся другими делами, имеющими отношение к поместьям Дарема, ответил на запросы банкиров, дворецкого в Суссексе, управляющего поместьем в Линкольншире, и так далее, и так далее. К тому времени, как он покончил со всеми делами на этот день, уже наступил вечер. Солнце садилось, окрасив небо в пурпурные тона.

Эдвард размял плечи, затекшие после долгого сидения за столом.

— Это все на сегодня, мистер Уайт?

— Да, милорд.

Секретарь складывал свои документы, когда в дверь постучали. Уайт пошел открывать.

— Милорд, к вам посетитель: Мистер Джексон, — объявил дворецкий.

Эдвард посмотрел на Уайта.

— Детектив, которого вы приказали мне нанять, — пояснил мистер Уайт. — Я велел ему прийти с докладом, как только он что-нибудь обнаружит.

— Проводите его сюда, — приказал Эдвард дворецкому.

Через несколько минут низкорослый худощавый парень — он больше походил на подростка, чем на взрослого мужчину — вошел в комнату. У него было круглое лицо и невинные голубые глаза, и Эдвард с раздражением подумал, что Уайт, должно быть, спятил, наняв мальчишку в качестве сыщика. Но разумеется, внешность бывает обманчивой.

— Слушаю.

Мистер Джексон вежливо поклонился.

— Я пришел, чтобы сделать свой первый доклад, как вы пожелали, сэр, — сказал он. У него было лицо мальчика, но голос мужчины. — Я также принес письменный отчет. — Он протянул запечатанный плотный конверт.

Мистер Уайт положил конверт Эдварду на стол.

— Вы быстро работаете, — заметил Эдвард.

Джексон улыбнулся, и лицо его приняло хищное и хитрое выражение.

— Рад стараться.

— О чем доклад? — Эдвард кивнул на пухлый конверт на столе. — О ребенке или о женщине?

— В основном о женщине. Хотя и в отношении ребенка мне тоже кое-что удалось узнать. Я смогу представить вам отчет через несколько дней.

— Вот как? — Эдвард вновь скосил взгляд на конверт. — Вы хотели бы добавить что-то к тому, что написали?

— Нет, сэр. Я могу представлять вам отчеты в той форме, в какой вы пожелаете, и так часто, как вы того пожелаете.

— Превосходно, — сказал Эдвард. — Время не ждет, особенно в том, что касается ребенка, так что держите меня в курсе. Приходите с отчетом всякий раз, как вам удастся узнать что-то новое. Вы можете оставить отчет Уайту, если меня не будет дома.