Добро и Зло - Sergei Yeshin

наказать нарушителя, если бы это касалось любых других людей, о которых Святитель Иоанн Златоуст не высказывался бы. Но, когда вопрос касается Евреев, нарушители закона остаются безнаказанными, ибо суд не может признать Златоуста – экстремистом, хотя по закону – надо бы.

Кто-то, возможно, спросит: «а не Еврей ли ты часом»? Что-то ты их сильно зачищаешь. Нет. У меня в крови вмешаны четыре нации, но еврейской нет. Это и не хорошо, и не плохо, ибо, для Бога, никакой разницы нет. Я этим не смущаюсь, потому что не собираюсь примыкать к какой бы то ни было этнической общине. Я ищу себе друзей по духовным принципам. По принципам добра и зла. Слово «Еврей», для меня, означает – праведник, согласно традиции библейских прообразов. К этнической же половине понятия «Еврей», отношусь равноценно, как и к любому этносу. Тем более, что все мы братья в Адаме.

Подробнее об этом в другой жизни, а пока возвращаюсь к Церкви и хочу поговорить о Константине, ибо Церковь Троицы началась именно с него.

6. Создание Церкви и её идеология

7. Евангелие от Константина

Не стану отнимать время читателя на описание особенностей личности выброшенного на обочину истории императора Рима – Максенция, ибо тот, оказавшись поверженным в злобной и жестокой борьбе за власть – был вычеркнут из жизни, и из истории – победителем, императором Константином.

7.1 Константин

Давайте же познакомимся с этим легендарным человеком. Что же мы знаем о нём? Он назван «равноапостольным», хотя это и не так. Таких людей на всём белом свете, на всей протяжённости истории, очень немного. Он – краеугольный камень фундамента Церкви. Все его последователи, включая «равноапостольного» Владимира – это подражатели.

Надеюсь, каждому понятны две большие разницы – создать свой шедевр и повторить уже имеющийся – не одно и то же.

Известно, что о Константине есть упоминание в церковной службе. Ещё он является «святым» и его житие описано в соответствующих книгах. О нём сложены легенды. С него написаны иконы, где он изображён с крестом.

Есть молитва, посвящённая кресту как символу христианства. И молитва, и крест имеют прямое отношение непосредственно к самому императору Константину. Не поверите, но именно «молитвами Константина» этот символ приобрёл то значение, которое он имеет сейчас. Как у Давида имеется шестиконечная звезда, как у Соломона имеется пятиконечная звезда-пентаграмма, так у Константина имеется крест.

7.2 Крест

Согласно церковным легендам, бабушка Императора съездила в Иерусалим и, раскопав завалы на Голгофе, якобы нашла «оригинальный» крест, на котором, по их версии, и был распят сам Иисус. Мы, конечно, понимаем, что триста лет спустя найти деревянный крест на том же месте, не говоря уже о табличке с надписями – не представляется вероятным, но из легенды слов не выкинешь.

Праздник в честь этого события назван «Воздвижение Креста». Кстати, именно благодаря такому повороту идеологической мысли, Константин прекратил эту жуткую практику – распинать людей на крестах и заменил её на сжигание заживо, что можно, наверное, назвать гуманитарным прогрессом.

Первое публичное появление этого символа, креста, в его церковном понимании, произошло гораздо раньше и связано с известной битвой у знаменитого моста, в которой император Константин одержал сокрушительную и решающую победу – исключительно благодаря кресту – по легенде.

В реальности, по законам нашего жанра, крест, конечно, появился задним числом, в церковных легендах об этой битве.

А по легенде, в тот знаменательный день, в битве сошлись две армии. Во главе одной из этих армий стоял вполне официально языческий, на тот момент, император Константин.

И вот легенда гласит, что накануне битвы Константину во сне приснился – крест – и сильно напугал царя. Оно и понятно, ибо, при помощи крестов в те времена казнили всех тех, кого казнили. Просто язык не поворачивается всех приговорённых называть злодеями и преступниками – там всякие были, включая Иисуса. Но не суть…

Вот, например, что вы бы подумали, приснись вам виселица накануне самой важной битвы вашей жизни?

Вот то-то же и оно! Рассказывают, что император Константин с тяжёлым сердцем находился в смятении духа.

Непонятно, правда, как он мог управляться с целой армией свирепейших античных воинов, имея собственные духовные качества столь невысокого пошиба. Настолько, чтобы из-за страшного сна так сильно перепугаться! Но в церковных легендах чего только не бывает.

Официальная наука, история, доводит до нашего сведения и тот факт, что армия Константина уступала противнику в численности, умело замалчивая другие наиважнейшие факты. Например, сравнительные характеристики боевого опыта и подготовки обеих армий, что является гораздо более важным фактором, чем просто численность.

Давайте поставим наш рассказ ещё на одну паузу и порассуждаем о сравнительном значении количества бойцов и их качества на поле боя. В истории всегда найдутся примеры.

И вот, всем известная Битва при Алезии великого и знаменитого полководца Цезаря с царём Галлии Верцинге́ториком происходила с соотношением сил сорок тысяч к двухсот восьмидесяти тысячам в пользу Галлии.

Как известно из истории, Цезарь осаждал восьмидесятитысячную армию в городе, имея под собой сорок тысяч, и принял удар войска, пришедшего осаждённым на подмогу в количестве двухсот тысяч с тыла, имея свою армию рассредоточенной вокруг крепости для целей осады. Ну, то есть, построение армии Цезаря не было оптимальным, мягко говоря, а соотношение сил было – сорок к трёмстам в пользу врага. В результате схватки Цезарь одержал убедительнейшую победу. Как видим цифры сами по себе совершенно необязательно говорят всё.

Это, кстати сказать, аксиома военного искусства, которую знают все понимающие что-либо в военном деле. Например, суворовское знаменитое выражение: «воюй не числом, а умением». При этом имеется в виду умение именно армии, а не только талант полководца.

Однако, я не стану сейчас разворачивать дискуссию на данную тему. Я только хочу подчеркнуть мысль о том, что армия Константина, в реальности, была к сражению не только полностью готова, но и её победа, по правилам военной науки, была предопределена. Никаких чудес не требовалось.

Никакой паники в стане Константина не было и в помине. Если бы у Константина была потребность или желание уклониться от генерального сражения – у него для этого были все возможности – только незачем. Кроме всего прочего, Константину не нужно было защищать города или жителей.

Максенция же застали в врасплох. У Римлян не было адекватной армии в достаточном количестве и качестве. Городское же ополчение, которое не преминул собрать Максенций, всегда слабее обученной подготовленной хорошо вооружённой и опытной армии. Так бывает во все времена – это аксиома