Анифа. Пленница Севера - Деметра Фрост

— А мальчишки хорошие. Выбирай, не боись. Или не выбирай. Твое право. И твоя правда. Этого никому не отнять, даже при большом желании. Но почему не позволить себе быть женой за мужем? Снова понести, снова нянчить маленьких крох и глядеть, как старшенькие взрослеют и крепко встают на свои ноги. Но дом-то свой, мужем отстроенный, и хозяйство большое. Но ты девочка крепкая, а слуги тебе будут в помощь. Живи и радуйся, чего ж еще желать?

Старик Хаук гундел нудно и долго — дольше обычного. И, возможно, еще бы говорил и говорил, если бы в хижине не появилась Ханна. Дородная и деловитая женщина уже с порога поняла, что тут творится, поэтому, уперев руки в бока, сразу же подступила поближе.

— Опять всякую ерунду несешь, да, старик?! — почти по-мужски зарычала она, хмурясь, — У Анифы, что, дел мало — зад просиживать и тебя слушать?! Да и сколько можно?! Уймись уже!

Хаук глухо рассмеялся, но практически тут же закашлялся. Анифа укоризненно покачала головой и поднялась, чтобы подать старику очередную чашу с отваром.

— Иди уже! — махнула на нее рукой Ханна, — Достаточно со старика компании красивых и молодых — пора и честь знать!

Как обычно, невестка Хаука была остра на язык и дерзка, но совершенно беззлобна. Поэтому Анифа не обиделась и, тепло попрощавшись с обоими, пошла наружу.

Но, к ее удивлению, уже на улице Ханна догнала ее и негромко окликнула. Обернувшись, Анифа настороженно поглядела на нее, но женщина в ответ прыснула.

— Ты его слишком балуешь! — заявила она, — Тебе не обязательно сидеть рядом с этим старым хрычом и выслушивать его лепет.

— Мне не сложно, правда, — отозвалась Анифа, — Болтовня Хаука… даже умиротворяет.

— Но это не то, что должно служить развлечением для такой женщины, как ты!

— Вот как… А какие же развлечения, по твоему мнению, подходят мне?

— Нормальные, девочка. Самые нормальные и обыкновенные — муж, дети, домашнее хозяйство.

— Такое себе увлечение. Это же самый обыкновенные быт, не более, — улыбнулась Анифа, позабавившись привычному обращению. Вообще-то Ханна была лишь на пару лет старше ее, поэтому слышать “девочка” была по меньшей мере смешно. — Еще скажи, что мне пора приданое шить.

— А почему бы и нет? Хотя ярл наверняка и без того тебе целый сундук добра подарит — стоит ли тратить время? Вопрос в другом — долго ты еще собираешься мариновать бедных мужиков?

— Боги… — Анифа раздраженно мотнула головой и, подняв руку, устало потерла пальцами переносицу, — Сколько же можно, право…

— Я знаю, что старик говорил тебе о братьях из Рагланда. Хороши молодчики, ничего не скажешь. И я не шучу. И воины известные — кого не выберешь, любой будет надежной опорой и защитой. Самой-то не противно?

— Противно? — молодая женщина решила, что ослышалась.

— Мало того, что наши парни все это время сватов к тебе и к Тормоду отправляли, а ты все нос воротила, так еще и такие представительные женихи нарисовались. Как же ж не соблазниться?

— Соблазниться? — недоуменно вскинулась Анифа, — В каком смысле — соблазниться?

— Ну да, неверное слово подобрала, хм… Но “возгордиться” и “нос задрала” — это не про тебя, правда? Но складывается ощущение, что ты специально парней морозишь. Вот только зачем — не пойму.

— Но какая тебе с того беда, Ханна?! — молодая женщина едва не сорвалась в крик, но вовремя сдержала себя.

— Никакая, девочка! — дерзко хмыкнула собеседница, — У меня своих дел мало? Но я слышала, что вчера Свен и Сигурд едва не подрались недалеко от длинного дома. Не знаешь, почему? Нет, не отвечай, не стоит. Но подумай — как далеко это может зайти? Эти парни несдержанны, особенно Свен. И все бы ничего — не в первый раз мужики набивают друг другу морды, чтобы покрасоваться друг перед другом и, чего уж там, перед полюбившейся девкой. В конце концов, эта история как мир — любовь, ревность, злоба, соперничество.

— Знаешь, ты говоришь почти как Хаук.

— Конечно! Наслушаешься его бредней и невольно заразишься. Но вот в чем дело, Анифа… — Ханна подступила к ней поближе и наклонилось, чтобы приглушенно проговорить. — Тебя, чужестранку и красавицу, в Торхилде приняли как свою. Частично благодаря Риксу. Частично — благодаря твоим отличным талантам. Но по большей части потому, что ты хорошая девочка. Люди к тебе инстинктивно тянуться и хотят увидеть в твоих глазах одобрение, будто ты чертова фея. Какой бабе понравится понравится, что ее мужик с обожанием смотрит на другую? Но до сих пор тебе везло. Страшно везло. Сначала ты была неприкосновенна, потому что была замужем. Потом — только слепой бы не увидел, как ты убиваешься по мужу, и потому ничего, кроме сочувствия, ты не вызывала. Твоя холодность к нашим мужчинам тоже сделала свое дело, хотя сама помнишь, сколько проблем в свое время доставила Инга, эта глупая и наивная девочка…

Слегка отпрянув, Анифа с легким недоумением уставилась на женщину. Казалось, она бредила — на ее губах витала скупая, немного нервная улыбка, глаза насмешливо блестели. Да и не было в привычках Ханны так много за раз говорить — эту привилегию она оставляла Хауку. Или же когда немного выпивала. К чему же была вся эта болтовня?

— Но вот прошло время, — продолжила она, — Торхилд как никогда наполнился слухами. Чем еще заниматься скучными зимними вечерами нашим кумушкам, как не перетирать тебе косточки? Тем более когда есть столько поводов? Вот тебе мой совет, красавица — поскорей выходи замуж за одного из красавчиков-братьев, иначе не сегодня-завтра какая-нибудь девица вцепиться своими коготками в твое лицо да выдерет пару-тройку клоков волос.

Тут Анифа, конечно, нахмурилась. Стоила ли обычная женская ревность того, чтобы о ней предупреждали? Вряд ли. Если только не назревает что-то по-настоящему серьезное.

— Вместо того, чтобы ходить вокруг да около, скажи прямо, — попросила молодая женщина, — Что толку от твоих пространных рассуждений? Какая конкретная опасность меня ждет?

Вздохнув, Ханна с сожалением покачала головой, как обычно делают многодетные матери, наблюдающие за шалостями своих отпрысков. Этакий усталый жест, который не предназначен для того, чтобы укорять за баловство, так как на это уже не осталось никаких сил. Потом северянка пожала плечами и, выпрямившись, легкомысленно хмыкнула.

— Сусанн. Тофи. Грай, — равнодушно перечислила она, — И еще добрый пяток молодух, что постоянно крутятся рядом. Ты не могла не замечать их. Сочные, красивые и страстно желающие поскорее выскочить замуж за славных воинов. И они готовы не только подлить любовного зелья в их чаши, но и чего более опасного в