Анифа. Пленница Севера - Деметра Фрост

в три захода перенесла наверх посуду и еду и накрыла стол. Они двигались споро, перебрасывались незамысловатыми шутками, и Анифа чувствовала необычайное умиротворение, любуясь своим красавцем-сыном и наслаждаясь спокойной атмосферой, царящей в доме.

Но, поднимаясь в четвертый раз к себе, женщина столкнулась с Хильдой — младшей дочерью Тормода. Привычно улыбнувшись, Анифа собиралась просто пройти мимо, но та вдруг неожиданно встала посередине лестницы, не давая такой возможности.

— Позволишь? — вежливо поинтересовалась Анифа.

Прищурившись, дочь ярла снизу вверх оглядела ее и криво усмехнулась. Эта молодая женщина, 25 лет от роду, выглядела старше своих лет из-за мало привлекательного лица и постоянно усталого и раздраженного выражения. Очень болезненная от природы, она окончательно подорвала свое здоровье из-за нескольких выкидышей и непростых родов, и Анифа в свое время потратила много сил и времени, выхаживая ее, но вот ее злой характер, увы, исправить не могла. Несмотря на то, что они жили под одной крышей, они редко виделись, но главным образом потому, что чаще всего Хильда отсиживалась в своей спальне, в кровати, и не часто появлялась в крепости и поселении. А так как девушка на дух ее не выносила, почему-то считая ту виновной в многочисленных личным проблемах и неудачах, все лекарства для нее Анифа передавала через Фригг или ее личную служанку.

И тут молодую женщину осенила внезапная догадка:

“А не Хильда ли это? Может, это она стала распускать те слухи, о которых говорила Ханна? И подбивать девчонок на непонятно что?”

Это было бы странно, но одновременно — вполне логично. Редко привлекая к себе внимания, Хильда жила обособленно, будто отдельно от остальных обитателей дома ярла, хотя иногда и доставляла некоторые проблемы и своим характером, и своим поведением.

Худая и неказистая, с блеклыми и редкими волосами, с тонкой, сероватого оттенка кожей, Хильда, как и Анифа, в свое время тоже испытала боль потери — ее первый муж и зять Тормода погиб в бою за год до Рикса, так и не подарив ей детей. Довольно скоро она снова вышла замуж, и у нее случилось два выкидыша. Анифа настоятельно рекомендовала и ей, и Арли, ее мужу, быть осмотрительными и предохраняться. Несмотря на это, Хильда один за другим родила двух мальчиков и в обоих случаях роды были сложными, а детки родились очень болезненными. Из-за своего собственного здоровья женщина не могла уделять им должного внимания и даже не сумела выкормить в свое время своим молоком. Но порой казалось, что Хильда и вовсе не принимает сыновей, а те воспринимают своей матерью одну из служанок, что приставили к ним. Тем не менее мальчишки были хорошенькими, и Анифа полюбила их почти так же сильно, как своих, и поэтому про себя осуждала дочь ярла за ее пренебрежительное отношение к сыновьям. Но в процесс воспитания никогда не влезала, так как Хильда продолжала часто болеть, постоянно страдала от мигрени и приступов острой раздражительности, а в семье ярла было достаточно служанок, чтобы достойно позаботиться о мальчиках.

— Хорошо выглядишь, — по-прежнему не понимая, почему та не дает ей пройти, проговорила Анифа, — Как твое самочувствие?

— Лучше, чем ты хотела бы, — не сразу ответила Хильда — медленно и почему-то ухмыльнувшись.

— Хотела бы? — женщина недоуменно наклонила голову на бок и поудобнее перехватила корзинку, в которой лежали нарезанный хлеб и сыр, — Не понимаю…

Наклонившись, Хильда приблизила к ее лицу свое и брезгливо поморщилась.

— Конечно! Ты отлично всех обманываешь! — нервно прошипела она, — Притворяешься чистенькой и невинной! Но ты не такая — я знаю!

Анифа обеспокоенно вгляделась в нее. И нахмурилась. Глаза Хильды неестественно блестели, губы подрагивали, а по тонкой шее неритмично дергалась жилка. Девушка явно была в состоянии истерики, но пока что сдерживала ее. И если не перевести ее ярость куда-нибудь еще, мог разразиться самый настоящий и ненужный скандал.

Сейчас Анифу не беспокоило, откуда в Хильде столько гнева и почему. Больше ее волновало самочувствие молодой женщины, чтобы она там не говорила. Ей нужно было помочь, но как — она пока не понимала.

— Мам? — неожиданно окликнул ее голос Рана.

Задрав подбородок, Анифа поглядела на стоящего наверху сына. Тот выглядел раздосадованным и недовольным и готов был броситься ей на выручку по первому зову.

— Сынок, — улыбнулась мать юноше, — Не беспокойся. Найди пока Далию и Инга и скажи им, что скоро сядем за стол.

— Ты уверена? Мне кажется, мне стоит задержаться. Тут намечается что-то о-очень интересное…

— Иди, дорогой. Хильде требуется моя помощь, не более.

— Мда-а? Ну ладно…

Аккуратно подвинув Хильду в сторонку и бросив ей тяжелый, предупреждающий о чем-то взгляд, Ран неторопливо спустился по лестнице и медленно пошел на выход.

Проводив сына глазами, Анифа снова посмотрела на молодую женщину. Всего за пару секунд она, кажется, рассвирепела еще сильнее.

— Хильда, давай не будем ссориться, — попросила она ласково, — Я всего лишь хочу пообщаться со своими детьми и поэтому решила накрыть нам стол в моей спальне. Я не задумала ничего плохого…

— Я не верю тебе! — прошипела Хильда, — Да и с чего это ты вдруг решила побыть доброй мамочкой, а, Анифа? До этого твои дети как-то спокойно обходились без тебя, ведь ты была так занята налаживанием своей личной жизни. Что, почувствовала себя виноватой после того выкида Далии? Невоспитанная дрянь! Ну, к этому все и шло, тут нечему удивляться!

Анифа изумленно вскинулась на нее, но, поборов недоумение, придала своему лицу строгое выражение и тихо проговорила:

— Я слышу в твоем голосе осуждение, Хильда, но не понимаю его причину. Твои слова оскорбляют меня и обижают. Может, я чем-то обидела тебя и не знаю чем?

На лице дочери ярда нервно задвигались желваки и она шумно втянула через нос воздух. На коже проступили некрасивые красные пятна, а вот губы, ноаборот, побледнели еще больше.

— Лицемерка! Какая же ты лицемерка! — снова раздраженно и яростно заявила девушка, — Какое тебе дело до детей, когда есть дела поважнее! Что-то раньше ты не очень стремилась к этому семейному единению! Нет-нет-нет… Ты предпочитаешь строить из себя невинную простоту, а сама тем временем тащишь в свою постель мужика за мужиком… Ты просто тварь! Похотливая тварь!

Анифу словно по лицу ударили, и она, пошатнувшись, машинально отступила назад и едва не полетела с лестницы. Но вовремя восстановила равновесие и ухватилась за деревянную перилу. Правда, при этом она выронила блюдо с пирогом, которым с некрасивым шлепко звуком рухнул на ступеньку, а тарелка из ясеня, стуча и громыхая, покатилась вниз.

Наверное, если бы Хильда была неправа,