Канцлер Румянцев - Виктор Лопатников

Александр I, российский император, приветствует своего достойного и великого друга президента Соединенных Штатов Америки.

В целях еще большего укрепления дружественных связей и взаимопонимания, которое существует между Российской империей и Соединенными Штатами, и желая прежде всего дать недвусмысленное свидетельство моих чувств к вам лично, м-вый г-дрь, и к нации, столь достойной того высокого уважения, с каким я к ней отношусь, я решил назначить при вас в качестве моего генерального консула и поверенного в делах коллежского асессора Андрея Дашкова, который вручит вам это письмо.

Зная его рвение и способности, я надеюсь, что своим благоразумным поведением он завоюет ваше уважение и благосклонность. Прошу вас, милостивый г-дрь, оказать ему благожелательный прием и верить всему, что он скажет от моего имени, особенно когда он заверит вас в моем неизменном расположении к Соединенным Штатам и моих чувствах к вам. Засим молю бога, мой достойный и великий друг, хранить вас под своим святым покровом.

Александр».

Примерно через год после обмена консулами в полном объеме были установлены и дипломатические отношения: в июне 1809 года американским посланником в России был назначен Дж. К. Адаме (1767—1848), будущий президент США, а граф Ф.П. Пален указом Александра I стал первым российским посланником в США. Таким образом дипломатические отношения между двумя государствами были установлены «де факто»[22]. Официальные представители обеих сторон были заняты урегулированием двухсторонних проблем, однако предпринимались попытки разрешать конфликты высокого политического уровня. Заметным дипломатическим эпизодом было предложение России выступить посредником в англо-американском военном конфликте 1812—1814 годов. Эта попытка, отвергнутая Англией, потерпела неудачу, однако оказала благотворное воздействие на атмосферу отношений США и России. На этом фоне успешно развивалась двухсторонняя торговля. Для подкрепления баланса российской внешней торговли помогло включение России в континентальную блокаду Англии и использование северо-американских нейтральных кораблей. За время навигации 1810 года в порты Российской империи прибыло более 200 кораблей под американским флагом. В 1811 году в Кронштадте побывало 138 кораблей, в Архангельске — 65, и в портах Балтики — около 30.

Наряду с этим велись интенсивные переговоры с целью облегчить положение российских поселений на Аляске, в частности о запрете американцам продавать оружие аборигенам, направлявших его против колонистов из России…

Знакомство с дипломатической перепиской, какую Министерство иностранных дел Российской империи вело с американской стороной через своих представителей, приоткрывает довольно любопытную картину. Общий дух, каким проникнуты документы, отличается исключительной благожелательностью, отражает взаимное стремление к сотрудничеству.

«Из депеши Н.П. Румянцева Ф.П. Палену

С.-Петербург, 7 [19] декабря 1810 г. Господин граф!

Г-н Адаме отправляет курьера к своему правительству, и я с удовольствием пользуюсь случаем написать вам и подтвердить получение ваших первых донесений из Вашингтона. Я представил их на рассмотрение государя; е. в-во с интересом узнал подробности о данных вам аудиенциях, об оказанном вам радушном приеме и вообще о стране вашего пребывания. Е. в-во очень доволен, г-н граф, началом вашей деятельности и не сомневается, что вы приложите все усилия, чтобы выполнить его волю и содействовать развитию дружественных отношений с правительством, при котором он вас аккредитовал и к которому, как вам известно, он преисполнен уважения. Единственное, о чем приходится сожалеть, это о разделяющем нас огромном расстоянии, которое препятствует нам чаще получать от вас известия. Тем не менее я прошу вас писать мне с любой оказией и сообщать не только о стране, где вы пребываете, но и о Южной Америке…

Граф Румянцев. Получено в Филадельфии 29 декабря 1811/40 генваря 1812».

* * *

Помимо морской экспедиции к берегам Японии сухопутным путем была направлена посольская делегация в Китай во главе с графом Ю.А. Головкиным. Установление устойчивых торгово-экономических связей — другая важная цель, которую преследовал министр коммерции Румянцев. Именно на это, по аналогии с организацией экспедиции в Японию, был нацелен ее глава, которому были даны соответствующие подробные полномочия и инструкции. Официальной целью значилось известить властителей сопредельного государства о восшествии на престол нового русского царя Александра I. На самом деле это был лишь повод. Перед миссией Головкина ставились серьезные задачи — получить согласие китайской стороны на право доступа российских купцов морем в Кантон и во внутренние районы Китая. Предполагалось договориться об установлении особого торгового режима в устье Амура. Тот факт, что во главе миссии был поставлен видный вельможа, должен был свидетельствовать перед китайской стороной особое значение, придаваемое намерениям России. Граф Головкин в петербургских кругах был известен как утонченный знаток приемов европейской дипломатии, требований государственного протокола и этикета. И это обстоятельство, казалось, должно было способствовать успеху миссии.

Из века в век реальные отношения Российской империи с императорским Китаем преодолевали весьма тернистый путь. Было противостояние из-за территориальных проблем. Границ между двумя могущественными государствами-соседями не существовало. Принадлежность местных территорий и проживающих на них народов определялась силой государства-завоевателя. Осуществлять постоянный контроль над огромными, часто труднодоступными районами ни той, ни другой стороне не представлялось возможным. На это у конкурентов не хватало сил и ресурсов. Неустойчивый баланс драматическим образом сказывался на положении коренного населения.

* * *

В начале XVII века в Китае по заданию тобольского воеводы И.С. Куракина побывал сибирский казак Иван Петелин с целью «разыскания путей». Ему удалось добраться до Пекина и с успехом провести переговоры с императором Ван Ли. Петелину выдали грамоту на имя русского государя, дающую право купцам приезжать и торговать в Китае. Документ этот для царской элиты оказался в полном смысле «китайской грамотой». Он был написан на языке, каким в Петербурге никто не владел. Письменный отчет Петелина, где излагались открытые им возможности, был оставлен без внимания. Лишь после заключения в 1689 году Нерчинского договора торговые отношения между Китаем и Россией стали постепенно налаживаться. Однако связи сопровождались трениями, локальными стычками, захватами территорий и людей.

Тогда же предпринимались попытки направить в Китай разного рода миссии, однако только в 1727 году был заключен Кяхтинский договор о торговле и границах между Россией и Китаем. Подготовка этого документа растянулась на шесть месяцев и далась российским представителям ценой немалых усилий. Их запугивали, строили козни, пытались подкупить. Глава миссии граф С.Л. Рагузинский-Владиславич, со своей стороны, проявлял стойкость и последовательность в продвижении российских интересов. «Российская империя дружбы богдыхана не желает, но и не дружбы не боится, будучи готова к тому и другому», — заявлял российский посланник. В основу Кяхтинского договора был положен принцип «каждый владеет тем, чем владеет теперь». Были уточнены и занесены на карту границы, установлен порядок, по которому русские купцы получили право один раз в три года посылать казенные торговые караваны в Китай с числом участников не более трехсот человек. Тогда же была легализована духовная миссия, при которой дозволялось построить дом, склады для товаров, церковь. Однако и впоследствии недоразумения и конфликты продолжались, поскольку зона соприкосновения интересов двух государств была исключительно протяженной, захватывая весьма труднодоступные зоны.