Охотники за головами - Алекс Орлов

— Это я у вас спрашиваю — «что»? — начал выходить из себя инструктор. — Кто у вас читает курс лекций, курсант Петровски?

— Майор Джексон, сэр.

— Джексон? Тогда все понятно. Он по-прежнему приходит на занятия пьяным?

— Не слишком часто, сэр.

— Бери управление на себя, Петровски, и подходи на расстояние, достаточное для того, чтобы сработал тестер.

— Есть, сэр.

Курсант ухватился за штурвал, и «парро» сделал резвую «горку» и потом «бочку».

— В чем дело, Петровски? Ты показываешь, какой ты мастер? — едко спросил инструктор.

— Нет, сэр, просто неудачно поставил на педаль ногу.

Сознавая бесполезность каких-либо слов, Баддикер промолчал, а курсант довольно ровно сделал правый поворот и повел «парро» к появившимся на экране меткам.

Пятьдесят бомбардировщиков продолжали нести свой смертоносный груз, двигаясь в безупречно ровном ряду, словно были нанизанные на единую нить.

Общую картину немного портили четыре сопровождавших отряд перехватчика. Они следовали чуть позади массы бомбардировщиков и были призваны быстро решать возникающие проблемы.

Это мог быть полицейский патруль, случайное частное судно или не в меру любопытный поисковый робот, которых в последнее время все чаще использовали в пограничной службе. Роботы ходили по определенному маршруту и привязывались к каждому встречавшемуся им судну.

Пренебрегать общением с роботом было небезопасно. Он тут же ябедничал своему начальству, и к нарушителю порядка выдвигались ударные группы кораблей.

Слева мигнула яркая точка, и майор Крун принял ее за очередной грузовик, отражавший свет большой синей звезды.

Монотонное движение навевало сонливость, и «грело» лишь то, что скоро начнется работа.

Майор Крун взялся за управление и качнул плоскостями.

То же самое один за другим сделали и все остальные суда. Это было своего рода производственной гимнастикой. Лишь четверка перехватчиков не последовала примеру остальных — они были из другого подразделения и особенно это подчеркивали.

Пилоты Круна, в свою очередь, называли их пренебрежительно — «приписные» — и тоже не считали за людей. Ну что может сделать один перехватчик? Завалить такую же, как он сам, мелочь? А пилот тяжелого бомбера может стереть с лица земли пару мегаполисов, а спустя несколько часов за ужином рассказывать друзьям анекдоты.

«С моими ребятами можно свернуть горы», — подумал майор Крун.

— Сэр, справа неопознанное судно. Что прикажете делать? — Крун узнал голос лейтенанта Орестоса — одного из «приписных».

— А разве это не грузовик?

— Нет, сэр. Похоже на учебный «парро».

— В таком случае сожгите его, лейтенант.

— Есть, сэр.

От четверки перехватчиков отделились две машины и пошли на перехват цели.

Тем временем курсант Петровски, который вел «парро», сумел наконец опознать большую группу судов. Довольный, что у него все получилось, он немедленно доложил инструктору:

— Сэр, я все сделал.

— Отлично Петровски, — инструктор потянулся и широко зевнул, — докладывай…

— Пятьдесят бортов орбитальных бомбардировщиков «баккара» и четыре перехватчика в группе сопровождения. Вот…

— Молодец. А что ты можешь сказать о принадлежности судов? — Вопрос был, конечно, лишним, но Гонза Баддикер задал его, чтобы довести урок до конца.

— Суда выдают код флота Нового Востока, — радостно сообщил Петровски.

— Что?!! — завопил инструктор и впился глазами в показания приборов.

Так и есть, пятьдесят бомбардировщиков и четыре скоростных «ЕССО». Два из них уже шли на перехват «парро».

Баддикер схватился за штурвал и направил машину по прежнему курсу — прямо в зону действия пограничных радаров. Как только аппарат встал на курс, Гонза хлопнул ладонью по кнопке открытой волны и закричал что есть силы, словно от громкости его голоса что-то зависело.

Когда из динамика полетели искаженные помехами слова, сержант Чанкао вздрогнул и протер глаза.

Только после этого он стал понимать, что это не очередной сигнал SOS, а какое-то сообщение.

Передача велась с большого расстояния, поэтому требовалось время, чтобы акустический блок компьютера привел ее в надлежащий вид.

Пока компьютер стрекотал базами данных, стараясь восстановить человеческую речь, Чанкао взял стаканчик с остывшим кофе и сделал глоток. Поморщившись, он поставил стакан на место — кофе отдавал пластиком, и Чанкао в который раз пожалел, что не принес с собой фарфоровую чашку.

«На следующую смену обязательно принесу», — решил он, и в это время зазвучало исправленное сообщение.

Сержант прослушал все до конца и счел сообщение полным бредом — пятьдесят бомбардировщиков Нового Востока — это уже слишком. Однако он был всего лишь дежурным и не принимал никаких решений.

Действуя по инструкции, Чанкао нажал кнопку вызова и, когда его начальник взял трубку, сказал:

— Получено сообщение от неизвестного лица, сэр. Он сообщает, что пятьдесят военных бортов Нового Востока идут курсом на Ганнибал.

— Что?! — не поверил капитан Гроувер. «Что слышал!..» — хотелось крикнуть Чанкао, но он лишь повторил:

— Сообщение от неизвестного источника.

— Ладно, — недовольно сказал начальник и отключился.

«Ага, пусть теперь это будет твоей проблемой», — злорадствовал Чанкао, в то время как его командир, действительно, сидел и ломал голову.

С одной стороны — полный бред. Если отдать пилотам приказ на перехват, они, конечно, выполнят, но потом посмеются. А если не отдать приказ и все это окажется правдой, то не только погоны, но и голову потерять можно.

Гроувер вздохнул и нажал кнопку горячей линии.

— «Ястреб» слушает.

— «Ястреб», говорит «Первый». Немедленный перехват групповой цели на подходе к Ганнибалу…

— Есть, сэр! — ответили с «Ястреба», и офицер представил, как пилоты вскакивают из-за столов, оставляя недопитый чай, рассыпая карты и переворачивая шахматные доски, — они понимали, что перехват — дело серьезное.

Минута, другая, и наконец последовал плавный толчок — первый перехватчик покинул подвеску. Затем второй, третий, и так двенадцать раз.

После ухода машин на станции автоматически включились маневренные двигатели и вернули модуль на прежнее место.

«Теперь ждать», — подумал капитан и попытался расслабиться. Однако нервное напряжение его не покидало. И наконец он понял почему. Гроувер боялся презрения пилотов. Через полчаса они свяжутся с ним и вежливо так скажут, что все тихо и спокойно.