Картина Черного человека - Наталья Николаевна Александрова

так же и художник Глеб Борисов. Он видел на картине совсем не то, что я, — но с ним тоже ничего не случилось…

В чем же дело?

Почему эта картина так по-разному действует на людей?

За этими мыслями я едва не пропустила поворот к Выборгскому шоссе.

К счастью, я вовремя опомнилась, резко развернулась, выехала на поворот…

И тут на меня чуть не налетела мчавшаяся навстречу темно-синяя машина.

Перед моими глазами четко отпечаталась эта картина — мчащийся прямо на меня автомобиль и лицо водителя — смуглое, оскаленное лицо с густыми темными бровями… И номер, номер я увидела четко, как на экране: «УГУ-785».

В последний момент я едва успела вывернуть руль, чтобы избежать лобового столкновения.

Тормоза истерично взвизгнули, и моя машина слетела передними колесами в кювет.

Я еще несколько долгих секунд сидела, тупо глядя перед собой и не веря, что осталась в живых.

В мое сознание вторгся назойливый посторонний звук.

Я встряхнула головой и осознала, что нажимаю кнопку сигнала.

Отпустила ее — и наступила оглушительная тишина.

Я отдышалась, проверила свои ощущения…

Я, несомненно, была жива. Больше того, ничего себе не сломала, только чувствовала боль там, где в грудь врезался ремень безопасности… в общем, легко отделалась.

Я — да, а машина? Она ведь чужая… Застрахована, конечно, но если большой ремонт, то никакой страховки не хватит. А у Викиной мамы денег не так чтобы много, она на пенсии… Про себя я вообще не говорю, живу на зарплату, а она — одни слезы…

Я вылезла из машины, с трудом, на негнущихся ногах обошла ее.

Чудеса продолжались: машина тоже была цела. Она только съехала передними колесами в кювет и остановилась.

Что ж, надо выбираться.

Я снова села за руль и попробовала дать задний ход.

Мотор взревел, но машина буксовала в придорожной грязи. Все-таки осень, дожди шли долго…

Своим ходом мне на дорогу не выбраться.

Тут я подумала о том человеке, из-за которого съехала в кювет. Он даже не притормозил, не остановился, чтобы посмотреть, что со мной стало!

Я снова вспомнила его лицо — безумное, полное слепой холодной ненависти…

Где-то я уже видела это лицо… или не видела… кто-то мне его описывал, причем описывал так ярко, так достоверно, что я как будто увидела этого человека своими глазами…

Это лицо так отчетливо отпечаталось в моей памяти, как будто на фотоснимке. Я словно до сих пор видела его.

И не только лицо…

Я как будто до сих пор видела несущийся на меня автомобиль… видела его в мельчайших деталях — каждую царапину на капоте, каждую каплю воды на лобовом стекле…

И даже номер!

Номер синей машины так же четко запечатлелся на моей сетчатке.

На всякий случай я записала этот номер в память телефона, потом снова вышла из машины. Что делать? Быстро темнело.

Тут на дороге появился неспешно едущий трактор.

Я замахала руками.

Трактор остановился, из него выглянул молодой парень в ватнике и приплюснутой кепке. Он сочувственно взглянул на меня, покачал головой и проговорил:

— Застряла?

— Да вот, застряла…

— Как же тебя угораздило?

— Да какой-то козел ехал по встречке, чуть не налетел на меня.

— И уехал?

— Даже не оглянулся!

— Бывают же такие козлы!

— И не говори! Вытащишь меня из кювета?

— Ну а как же? Люди на дороге должны друг другу помогать. Сегодня я тебе помогу, а завтра, может, ты мне…

Он достал трос, прикрепил его к фаркопу, тщательно закрепил и проговорил строго:

— Желательно расплатиться заранее. А то, бывает, поможешь человеку, а потом он норовит улизнуть без оплаты.

— Расплатиться? — я сделала вид, что удивилась. — Ты же говорил, что люди на дороге должны друг другу помогать!

— Должны, само собой, но не бесплатно же! Такого закона нет, чтобы бесплатно помогать!

— А сколько же стоит твоя помощь?

Он назвал несусветную цену.

— Слушай, возьми себя в руки, таких денег у меня просто нет!

— Тогда… — он сделал вид, что собирается отвязать трос, но я поняла, что это он не всерьез.

Просто парню скучно было ехать по пустой дороге, а тут такой случай удачный подвернулся, девица застряла, можно поболтать да еще и денег срубить.

Мы долго препирались с его шутками и моими причитаниями, но все же мне удалось сбить цену.

Наконец он вытащил мою машину на дорогу и так же неспешно поехал по своим делам.

Я еще раз оглядела машину.

Снаружи она вроде бы не пострадала.

На всякий случай я заглянула в салон и увидела, что от толчка картина упала с заднего сиденья и выпала из упаковки. Теперь картина лежала отдельно, а ткань валялась внизу под сиденьем. Я хотела картину заново запаковать и невольно взглянула на нее…

И застыла на месте.

Картина снова изменилась.

Как и прежде, на ней был изображен мрачный лес, окружающий круглое озерцо с темной торфяной водой. Только вместо старой покосившейся избушки на берегу озерца стоял красивый дом из светлого силикатного кирпича.

Да это же дом доктора Чугунова, в котором я только что побывала! Один в один!

И тут я увидела на земле перед домом человеческое тело.

Раньше на картине его, несомненно, не было… Вообще раньше на картине никого не было, ни людей, ни животных, ни белки на дереве, ни ежика на дорожке.

Но теперь… Я пригляделась.

Пожилой человек лежал на спине, на чахлой лесной траве, бессильно раскинув руки.

На груди его темнело кровавое пятно, а в центре этого пятна виднелась рукоятка ножа.

Я вгляделась в безжизненное лицо и поняла, что это не кто иной, как Михаил Васильевич Чугунов. И на сосне, что росла перед домом, сидел черный ворон, и в ушах у меня отчетливо звучало его хриплое, насмешливое карканье.

Я поняла, что картина хочет мне сказать, села за руль, развернулась и поехала обратно к дому доктора, умоляя Провидение сделать так, чтобы я приехала не слишком поздно…

Я гнала машину, как могла, и очень скоро подкатила к знакомой калитке.

Когда я уже подъезжала к дому доктора, в конце улицы мелькнула знакомая синяя машина.

Та самая машина, с которой я только что едва не столкнулась на дороге. Та, из-за которой я свалилась в кювет. Вот, значит, куда он ехал! Ну да, кто бы сомневался…

Я затормозила, выскочила из машины, позвонила.

Никто не отозвался, я еще раз позвонила и ждала долго, сердце замирало от нехорошего предчувствия. Да что там, я уже знала, что случилось несчастье.

И вот что делать,