Раз и навсегда - Джудит Макнот

Ужин прошел за веселой беседой; Виктория и Кэролайнпродолжали доверительно делиться воспоминаниями о своих детских шалостях. Дажелорд Коллингвуд рассказал им о своем отрочестве, и вскоре Виктории сталоочевидно, что у всех троих – ее самой, графа и графини – была беззаботнаяюность под крылом любящих родителей. Что же до Джейсона, то он отказалсяподелиться воспоминаниями о своих детских годах, хотя, вне всякого сомнения,откровенно наслаждался, слушая их рассказы.

– Виктория, неужто вы и вправду умеете стрелять из ружья? –восхищенно поинтересовалась Кэролайн, когда два лакея принесли им соте изфорели в масле и пряностях с нежным соусом.

– Да, – призналась девушка. – Эндрю научил меня, иначе емуне с кем было бы соревноваться при стрельбе по мишеням.

– И вам это удалось? Я имею в виду соревнование. Викториякивнула, и ее волосы в свете свечей засияли подобно золотому нимбу.

– Еще как! В это трудно поверить, но с первого же раза,когда он дал мне ружье, я прицелилась и тут же поразила мишень. Это оказалосьвовсе не трудно.

– А после этого?

– Стало еще проще.

– А мне нравилось фехтование на шпагах, – призналасьКэролайн. – Мой брат Ричард позволял мне быть его партнером по фехтованию. Дляэтого просто нужна твердая рука.

– И верный глаз, – добавила Виктория. Лорд Коллингвудхмыкнул:

– А я любил одеваться старинным рыцарем и устраивать сгрумами рыцарские поединки. У меня это неплохо получалось, но потом грумам,по-видимому, надоело вышибать неоперившегося графа из седла, так что я оказалсяне таким уж мощным рыцарем, каким в то время себе казался.

– А вы играли в перетягивание каната у себя в Америке? –азартно спросила Кэролайн.

– Да, и команда мальчиков всегда выступала против командыдевочек. «.

– Но это нечестно – мальчики всегда сильнее.

– Нет, – посмеиваясь, но с видом раскаивающейся грешницызаявила Виктория, – если девочкам удается выбрать место, где есть дерево, и –конечно, нечаянно – обмотать конец каната вокруг него.

– Бессовестные! – усмехнулся Джейсон. – Обманщицы.

– Это верно, но иначе расклад был бы не в нашу пользу, такчто, по существу, мы просто уравнивали силы.

– Что вы можете знать о раскладе? – поддразнил он.

– Если речь идет о картах? – уточнила Виктория сзаразительно веселой интонацией. – Сказать по совести, я умею почти так жемастерски подсчитывать суммы в карточных взятках, как и хитро раздавать картытаким образом, чтобы взятки были выигрышными. Короче, – смело призналась она, –я умею жульничать.

Темные брови Джейсона сошлись вместе.

– И кто же научил вас жульничать?

– Эндрю. Он говорил, что научился карточным фокусам, когдабыл в школе.

– Напомните мне, чтобы я никогда не допустил членства этогоЭндрю ни в одном из наших клубов, – сухо заметил Коллингвуд. – Иначе емунесдобровать.

– Эндрю никогда не занимался жульничеством, – проявилалояльность к другу Виктория. – Он полагал, что нужно знать, как людижульничают, чтобы не оказаться обманутым бессовестным карточным шулером, нотогда ему было всего шестнадцать лет и он не предполагал, что когда-нибудьпредставится возможность встретиться с шулером…

Джейсон откинулся на спинку стула, зачарованно наблюдая задевушкой и поражаясь элегантной непринужденности, с которой она вела себя сгостями, и легкости, с которой она без всяких усилий вовлекла РобертаКоллингвуда в оживленную беседу за столом. Он также заметил, как ее лицоозарялось, когда она заговаривала об Эндрю, и как оживляла всех присутствующихее очаровательная улыбка.

Она, безусловно, отличалась от всех прочих свежестью,живостью и неиспорченностью. Несмотря на юный возраст, в ней чувствовалисьприродная мудрость, активный ум, сообразительность и неподдельный интерес кдругим людям. Он незаметно улыбнулся, вспомнив, как мужественно она защищаласобаку, которую с этих пор решила называть не Вилли, а Волком.

За свою жизнь Джейсон сталкивался с очень немногимипо-настоящему смелыми мужчинами, но ни разу не встречал мужественной женщины.Он вспомнил также о ее робком ответе на его поцелуй и невероятном приступеострого желания, которое она возбудила в нем.

"Да, мисс Виктория Ситон полна сюрпризов, и, пожалуй,из нее может получиться нечто весьма любопытное», – думал он, незаметно дляпосторонних глаз изучая ее. Живой красотой отличались все безукоризненнопропорциональные черты лица девушки, но ее привлекательность заключалась нетолько в этом; она также таилась в мелодичном смехе и грациозных движениях.

В глубине души Виктории скрывалось что-то такое, чтозаставляло ее искриться и сиять подобно драгоценности, не имеющей изъянов, длякоторой нужны лишь хороший фон и подходящая оправа: элегантная одежда вдополнение к ее соблазнительной фигурке и утонченным чертам, великолепный дом,в котором она могла бы царствовать, муж – для укрощения ее бурных порывов иребенок у ее груди, которого она могла бы обнимать и кормить…

Сидя напротив нее, Джейсон вспомнил о своей старой, давнозабытой мечте иметь жену, которая озаряла бы дом своей добротой и смехом..,женщину, которая лежала бы, согревая, в его объятиях в постели, заполнялатемную пустоту в его душе.., и любила детей, которых он бы дал ей.

Джейсон оторвался от своих глупых, наивных, неисполнимыхюношеских мечтаний и грез. Он не избавился от них и во взрослом возрасте иженился на Мелиссе, неразумно полагая, что красивая женщина может сделать так,что эти мечты воплотятся в реальность. Каким глупцом он был, каким невероятнолегковерным, поверив, что женщина может думать о любви и детях, а не о деньгах,драгоценностях и власти. И тут он нахмурился, вдруг осознав, что все этидавнишние глупые, мучительные мечтания вернулись к нему из-за Виктории Ситон.

Как только Коллингвуды уехали, Джейсон направился прямиком вбиблиотеку, куда за час до того удалился Чарльз. Герцог отложил книгу и веселовоззрился на Джейсона.

– Вы заметили, как вела себя Виктория за ужином? – живоспросил он. – Какое великолепие! В ней столько шарма, столько чуткости. А какона себя держит! Я чуть не лопнул от гордости, наблюдая за ней. Она прямо…

– Возьмите ее завтра с собой в Лондон, – прервал егоДжейсон. – Для выезда в свет там к вам может присоединиться Флосси Уильсон.

– В Лондон! – опешил Чарльз. – Но почему? К чему спешить?

– Я хочу, чтобы она покинула Уэйкфилд, хочу сбыть ее с рук.Заберите ее в Лондон и найдите ей мужа. Сезон светских раутов начинается черездве недели.