Ледяное сердце Элленхейма - Ольга Иконникова

велели Ансе бежать из Даларна? — я посмотрела ему прямо в глаза. — Не потому ли, что боялись, что в разговоре с нами она может сказать что-то такое, что убедит нас с его величеством в невиновности Лотты? Кого вы покрываете, отец?

Он нахмурился.

— С чего ты взяла, что я имею к этому отношение? Прости, Кайса, но мне кажется, что твой рассудок не вполне здоров. Я пришлю к тебе лекаря. И я надеюсь, что его отвары приведут тебя в чувство.

Глава 43. Кайса

— Как вы себя чувствуете, ваше высочество? — доктор приложил ладонь к моему лбу. — Кажется, лучше, чем вчера? Но это не отменяет необходимости продолжить прием успокоительного отвара. Он же подействовал на вас вечером? Вы сами сказали, что хорошо спали.

Да, спала я прекрасно. Хотя была уверена, что не смогу заснуть до утра. Но снадобье лекаря оказалось достаточно сильным, чтобы я провалилась в сон, едва моя голова коснулась подушки.

Отец запретил мне выходить из моих апартаментов, и я послушно провела тут целый день. Мне о многом нужно было подумать. Но ничего нового мне эти мысли не принесли. Я по-прежнему считала, что у Элины была возможность отравить принца Вегарда, но так и не смогла придумать ей мотива.

Если же в числе возлюбленных его высочества была еще одна из моих сестер, то она (кто бы она ни была) ничем не выдала ни своих чувств к нерландцу, ни своего страха, что правда будет раскрыта.

— Поскольку вы еще не ужинали, ваше высочество, — продолжал доктор, — то я оставлю лекарство вот здесь, на столике. Пообещайте, что примете его сразу же после трапезы.

Я послушно пообещала, и он поставил на столик склянку из темного стекла, наполовину заполненную отваром. А пустую склянку, что оставлял мне вчера, положил в свой сундучок.

— Ваша младшая сестрица тоже чувствует себя лучше, чем накануне. Я задержался как раз у нее. Ее всё еще не отпускают кошмары по ночам. Но смею надеяться, что успокоительное подействует и на нее.

Доктор ушел, а я доела холодное мясо и, как и обещала, сделала несколько глотков отвара из склянки.

Странное дело, но сегодня его вкус показался мне другим, чем вчера. Но прежде, чем мой мозг осознал этот факт, я уже проглотила жидкость. И только когда у меня закружилась голова, я сопоставила одно с другим.

Это был отвар горной верданы! Такой же, каким отравили принца Вегарда! И как я сразу этого не поняла? Как не различила ее тонкий, но всё-таки ощутимый аромат?

Я выпила не весь отвар из склянки. Наверно, треть, не больше. Но даже этого могло оказаться достаточно.

Я бросилась к столу, на котором стоял кувшин с теплой водой. Высыпала в него соль из солонки, взболтала и принялась пить. Пила много, жадно. Столько, сколько смогла. И тошнота подступила к горлу уже через пару минут. Я едва успела добежать до тазика, что был предназначен для умывания и стоял в другой комнате.

Содержимое желудка вышло наружу, и я снова поднесла ко рту кувшин с соленой водой. Пить, пить, как можно больше. Но этой меры могло оказаться недостаточно.

Мне следовало позвать лекаря. Но я боялась это сделать. Кто знает, на чьей он был стороне. Ведь это он принес мне склянку с отваром верданы.

И хотя я была почти уверена, что доктор был ни в чём не виноват, рисковать я не хотела. И позвать его величество я тоже не могла. Что, если всё делалось именно по его приказу? Я не хотела в это верить, но кто знает, на что он был готов пойти, чтобы скрыть правду? Речь шла не только о благополучии Элины, но и о мире с Нерландией. Тут интересы личные так тесно переплетались с государственными, что Матиас и как отец, и как король мог принять слишком жесткое решение.

Но я надеялась, что он всё-таки был тут ни при чем. Элина могла подстроить всё и сама. Если именно она была убийцей принца Вегарда, то у нее был запас верданы, и она умела обращаться с этой травой. И наверняка она смогла бы отвлечь внимание доктора, чтобы заменить одну склянку на другую. Ведь она знала, что после нее он пойдет ко мне, чтобы дать мне тот же самый отвар, что давал и ей.

— Ваше высочество, что с вами? — охнула моя новая горничная, появившись на пороге и увидев меня сидящей на полу. — Я побегу за лекарем!

— Стой! — я выкрикнула это с трудом. И мне потребовались несколько мгновений, чтобы собраться с силами. — Ты должна привести сюда не лекаря, а короля Нерландии. Ты поняла меня? И если ты встретишь кого-то по дороге, то ты не должна говорить, куда идешь. Скажи, что я послала тебя на кухню за молоком.

— Как скажете, ваше высочество, — пролепетала она. — Но только я думаю…

Что она думает, сказать она не осмелилась. После того, как я бросила в ее сторону гневный взгляд, она мигом исчезла.

А я почти ползком добралась до кровати. Голова кружилась, мне было трудно дышать. И я лишь надеялась, что Эйнар придет до того, как я лишусь сознания. Мне хотелось сказать ему о своих подозрениях. Только ему. Потому что никому, кроме него, доверять я уже не могла.

Но когда дверь снова открылась, на пороге я увидела не его величество, а Элину. Сестра смотрела на меня с холодным любопытством.

Я попыталась приподняться, но не смогла.

— Глупая, глупая Кайса! — Элина покачала головой. — Разве отец не просил тебя оставить всё, как есть? Зачем тебе вздумалось ворошить прошлое? Что тебе было за дело до какой-то служанки? Ее все равно осудят, как бы ты ни старалась, потому что на карту поставлен мир между нашими странами. Мир, которого и Терция, и Нерландия так долго ждали!

— Зачем ты сделала это? — прошептала я. — Он же был твоим женихом!

Теперь ее взгляде промелькнуло удивление. Должно быть, она думала, что я знала, что толкнуло ее на этот шаг. А когда поняла, что я ничего не знаю, губы ее растянулись в улыбке.

— Какая теперь разница, Кайса? Если бы ты сделала то, что тебе велели, всё было бы хорошо. Ты должна была это сделать, Кайса! Хотя бы из благодарности за то, что наши родители сделали для тебя. Если бы наш отец не удочерил тебя, та бы сейчас, как и Анса, жила в избушке в лесу, а не в королевских покоях. И отец, и мы относились к тебе как к